Книга белой смерти

20 ИЮНЯ

Больница «Милосердие», Уолдрон, штат Индиана

Глубокий вдох – и Бенджи резко оторвал голову от груди.

Он заморгал.

«Я спал?»

Во рту у него пересохло; он сглотнул. Уселся прямее в кресле-каталке. Напротив него было окно. Небо оставалось черным, дождь продолжался, но теперь его мелкие капли мягко стучали по стеклу. Бенджи взглянул на часы. Половина пятого утра. Оглянувшись через плечо, он увидел дверь с табличкой: «Морг».

Воспоминания вернулись подобно раскрытым картам, брошенным на стол. Одно за другим.

Мартин, сбитый с ног, как оказалось, сорванным дорожным знаком «STOP».

Нога, которую он подвернул при падении.

Отлетевший в сторону тепловизор.

Бегущая девушка – сестра Несси.

Там, под проливным дождем, Бенджи поднялся на ноги, не обращая внимания на вывернутую щиколотку, и сделал выбор – он побежал к семье, а не к Мартину. Впрочем, в обоих случаях было уже слишком поздно.

Бенджи вспомнил, как у него на глазах растягивалась кожа мужчины, как по ней пробежала рябь – и как мужчину разорвало. В том, что из него вытекло, не было ничего приятного: это был поток блестящих внутренностей и алой крови, а женщина, державшая мужчину, его жена, крепко прижимала его к себе, когда он взорвался прямо у нее в руках. Она приняла это на себя. Всё, целиком. Женщина закричала. Упала на землю.

И тут Бенджи пришла в голову отвратительная мысль…

«Мне нужны их тела».

Смерть – это трагедия.

Но смерть также открывала возможность собрать данные.

Бенджи вспомнил, как, хромая, подошел к жене и мужу, двум фермерам, – от мужа осталась только кучка, клочья кожи и кольца внутренних органов, пронзенные фарфоровыми осколками шрапнели, в которую превратились кости. Женщина еще была жива, но она умирала. Шрапнель поразила ее во многих местах. Один осколок торчал из шеи, и кровь стекала по нему, смешиваясь с дождем, смывающим ее. Прежде чем Бенджи успел что-либо предпринять, рот женщины раскрылся и жизнь покинула ее глаза, оставив только окна, смотрящие в опустевший дом. Сверкнула молния.

И Бенджи пришла в голову жуткая, холодная, безжалостная мысль:

«Мне нужны их тела».

И вместе с ней осознание страшной правды:

«Сейчас дождь смоет все».

Бенджи были нужны доказательства. Путников нельзя порезать. У них нельзя взять кровь. Ни нож, ни игла не могли проткнуть их кожу.

И вот перед ним, в одной куче, лежало все, что было ему нужно. Кровь, кости, внутренние органы, эпидерма, мозговое вещество — вся омерзительная лепешка.

Бенджи вспомнил, как сорвал с себя куртку, просунул ее под кучу и закутал ею липкое месиво. Он в полной мере прочувствовал весь ужас своего поступка и вспомнил, как закричал, давая выход боли. Нахлынувшее отвращение вступило в жестокую схватку с необходимостью сделать это. Бенджи попытался себе напомнить: «Всего минуту назад это был живой человек».

Все это случилось тогда. Сейчас Бенджи сидел в кресле-каталке перед входом в морг. Все еще мокрый от проливного дождя. Он постарался вспомнить, как попал сюда… но ему не пришлось ходить за ответом далеко. Потому что они сами пришли к нему. Девушка. Сестра Несси, а следом за ней другая пастушка, молодая женщина, чьего имени Бенджи не знал. Это они привезли его сюда. Помогли ему уложить в пикап останки мужчины и тело женщины.

И мальчишку. Тот отделался лишь переломом руки. Благодаря девушке.

Бенджи резко поднялся на ноги. Остальные вздрогнули, напуганные этим внезапным движением.

– Ты его спасла, – сказал Бенджи.

И тотчас же сообразил, что его слова прозвучали словно с потолка, абсолютно бессвязно. Девушка недоуменно заморгала, глядя на него так, будто он спятил.

– Я имею в виду мальчишку, – вздохнул он. – Ты спасла ему жизнь.

– А, – девушка уставилась себе под ноги, – даже не знаю…

– Нет, нет, спасла. Я помню. Мальчишка – он цеплялся за своих родителей. Когда его отец… погиб, с ним могло произойти то же самое, что случилось с его матерью. Ты спасла ему жизнь. Напомни, как тебя зовут?

– Шана. Шана Стюарт.

Бенджи попытался сделать шаг. Его лодыжка тотчас же пожаловалась на это, и нога едва не подогнулась. Но кости остались целыми, поэтому Бенджи, поморщившись, превозмог боль и протянул руку.

– Доктор Бенджи Рэй.

Вторая женщина печально оглядела его с головы до ног, не переставая жевать резинку.

– Мы сейчас помылись. А вы спали.

– Всё в порядке, – отдернул руку Бенджи. – Как дела… у мальчишки?

– Кажется, он в порядке, – ответила Шана. – Только сломанная рука или что там. – Ее лицо стало грустным. – Но, полагаю, он так никогда полностью и не оправится.

– Да, возможно. – Жизнь мальчишки безвозвратно изменилась. Его родители погибли при дико неестественных обстоятельствах. Бенджи знал, что система относится к сиротам жестоко. Впрочем, быть может, благодаря этим неестественным обстоятельствам на мальчишку обратят особое внимание. – А вы как? Я имею в виду вас обеих.

– Всё в норме, мы только хотим вернуться обратно, – сказала вторая пастушка.

– Прошу прощения, как вас зовут? – спросил Бенджи.

– Мия.

– Благодарю вас, Мия, за то, что отвезли меня сюда. Вы обе… вы даже сами не понимаете, как много вы сделали. До сих пор у нас не было возможности должным образом исследовать хотя бы одного из лунатиков – и хотя обстоятельства никак нельзя назвать идеальными, у нас появился хоть какой-то шанс. – Он помолчал. – Извините. Наверное, мои слова получились очень холодными, очень отстраненными. Я этого не хотел.

– Все классно, – сказала Шана, однако печаль в ее улыбке напомнила Бенджи: «Определенно, все совсем не классно».

– Нам больше вашего хочется понять, в чем дело, – сказала Мия. – Там же наши родные. Ее сестра. Мой брат.

– Еще раз огромное спасибо.

Кивнув, девушки направились к выходу, о чем-то разговаривая вполголоса. Но затем Шана оглянулась и сказала:

– Не знаю, находится ли ваш человек с… ну, с останками. Если вам это интересно.