Долина откровений

Мы предвкушали нашу поездку все лето. Славик Толмачев пообещал убить носорога. Он так хотел с нами полететь. Но за несколько дней до нашей поездки, когда уже все было готово, какой-то идиот врезался в автомобиль Толмачева. Некоторые считали, что виноват был водитель Славика, ведь он ехал почти по встречной полосе. Но водитель Славика не обычный автомобильный хулиган, он возит заместителя министра финансов страны и имеет право немного нарушать правила дорожного движения. Этот кретин, который в них врезался, двигался со скоростью сто километров в час в центре города. Пусть даже по трассе. Его, конечно, сделали виноватым, хотя по просьбе Славика не стали сажать в тюрьму. Я бы очень удивился, если бы в нашей стране виноватым оказался водитель заместителя министра, а не обычный инженер, который работал на какой-то галантерейной фабрике.

Толмачев попал в больницу с переломанной ногой. И сразу стало понятно, что он не сможет с нами полететь.

До назначенного срока оставалось четыре дня. Ничего изменить уже было нельзя. Палатки, продовольствие, оружие, снаряжение – всё доставлено на место. Все нужные люди уже подписали с нами договора и ждали нас на острове. Равлюк уже вылетел в Дубай, чтобы нас встретить. В этот момент мы собрались впятером. Нужно было решать, как нам быть. Найти за четыре дня чужого человека, который согласится отправиться с нами на Калимантан, да ещё и заплатит за это четверть миллиона долларов. Вы знаете многих таких людей в мире? Можно найти сколько угодно людей, у которых есть лишние миллионы, даже десятки миллионов. Можно найти многих людей, готовых заплатить за хорошую вечеринку с девочками не только двести пятьдесят тысяч, но и гораздо больше. Но как убедить их отдать деньги за поездку на Калимантан? Эти люди привыкли к роскоши и комфорту. Для них даже обычный номер в пятизвездочном отеле будет недостаточно хорош. А ночевать в палатке они не будут даже бесплатно. Даже если мы им заплатим. Для этого нужно быть немного романтиками. Или немного чокнутыми, как мы все.

И тогда Ибрагим неожиданно предложил нам своё решение. Вместо Славика он берет с собой Аллу. Она человек смелый, готова к подобному путешествию, обещает выдержать этот переход по острову, не ныть и не жаловаться. В конце концов, у нас всегда будет рядом вертолет, который сможет увезти её в город. И самое важное – Ибрагим готов был возвратить деньги Славика, оплатив поездку Аллы.

Вот тогда мы решили согласиться. Но на следующий день рано утром мне позвонил Лева и убитым голосом сообщил, что тоже не сможет полететь с нами. Я опешил. Неужели он тоже попал в автомобильную катастрофу? Нет, ответил Лёва, у него в Нью-Йорке умер дядя.

– Соболезную, – я даже хохотнул, – очень жаль. Но неужели из-за этого ты не сможешь полететь с нами?

– Не смогу, – очень серьезно ответил Лёва, – я должен лететь туда прямо сегодня. Похороны назначены на четыре часа дня. Возможно, я успею. Ты же знаешь, что у евреев не принято оставлять покойников до завтрашнего дня. А он умер сегодня ночью.

– Похорони своего дядю и завтра возвращайся в Москву. Или прилетай через три дня сразу в Куала-Лумпур, – предложил я ему, – ничего не случится. Мы будет тебя ждать…

– Ты меня не понял, – возразил Лёва, – я говорю уже из аэропорта. Я вылетаю прямо сейчас. Мне звонил его адвокат. Дело в том, что у моего дяди несколько племянников. Обычная еврейская семья с многочисленным потомством. И теперь кроме меня ещё три моих кузена претендуют на его наследство. Адвокат говорит, что завещания не было. Дяде было только шестьдесят пять, и он умер во сне как праведник. В нашей семье все умирают после восьмидесяти, и дядя, очевидно, не думал умереть в таком сравнительно молодом возрасте. Четыре претендента, и все евреи, – пожаловался Лева, – я слишком хорошо знаю своих родственников. Если я опоздаю на похороны или не останусь в Нью-Йорке, все наследство моего дяди будет распределено между остальными тремя племянниками.

– Ты и так богатый человек.

– У него осталось миллионов двадцать или тридцать, – быстро сообщил Лёва. – Как ты считаешь, я похож на идиота? Даже если все наследство разделят на четыре части, то и тогда мне достанется миллионов пять или семь с половиной. За такие деньги я могу отказаться от нашей совместной поездки.

– Жадина, – пробормотал я, – какой ты жадина. Что же нам делать? Где мы найдем тебе замену? Ведь осталось только три дня. Мы никого не найдем. Хорошо, что Ибрагим согласился заплатить за Славика. Но кто заплатит за тебя? Ты же понимаешь, что так нельзя поступать. Деньги просто пропадут.

– Ну и черт с ними, – беззаботно ответил Лёва, – я могу получить в сто раз больше. Как ты думаешь, мне действительно стоит остаться?

– Я ничего не думаю. Кого мы возьмем вместо тебя?

– Кого угодно. Можете взять ещё одну женщину. Чтобы Алле не было скучно. Так будет даже веселее. Найдите кого-нибудь и возьмите. Я думаю, что бесплатно согласится поехать масса народу. Кого-нибудь найдете.

– Ты ещё никому не звонил? – У меня сразу появился подходящий кандидат.

– Пока нет.

– Тогда договоримся так. Я плачу тебе пятьдесят тысяч долларов и забираю твоё место.

– Как это пятьдесят? Дай хотя бы двести.

– Вот так всегда. Только что готов был отдать своё место бесплатно, а сейчас просишь двести.

– Я не готов был отдать своё место. Я говорил, что двести пятьдесят тысяч гораздо меньше, чем двадцать пять миллионов. Но и двести пятьдесят тысяч тоже большие деньги.

– Семьдесят пять, – разозлился я, – и ни одним долларов больше. Ты все равно улетаешь. Нельзя быть собакой на сене.

– Сто пятьдесят, – согласился Лева, – и учти, что наша дружба обходится мне в сто тысяч долларов. У меня ещё не было таких дорогих друзей.

– Чтобы ты сдох, – громко сказал я, – сто тысяч.

– Не смей так говорить. Мне ещё лететь через океан. Ладно, черт с тобой. Все равно никто не даст больше. Давай половину денег, и мы договорились.

– Сто двадцать пять?

– Да. Только сто двадцать пять.

– У меня ещё не было таких дорогих знакомых, – передразнил я Лёву, – которые бы стоили мне целых сто двадцать пять тысяч долларов.

Он понял разницу между «другом» и «знакомым». И беззлобно рассмеялся.

– Если получу наследство, я привезу тебе сувенир из Америки, – пообещал он, – какой-нибудь брелок или статуэтку.

– Нет. Давай иначе. Если получишь все наследство, то я не плачу тебе деньги. А я поставлю за тебя свечу в храме.

– Лучше помолись в синагоге. Не забывай, что мой дядя был евреем.

– Если забудешь о своём взносе, то я готов стать евреем. Даже соглашусь на обрезание.

– За сто двадцать пять тысяч? За такие деньги и я соглашусь на вторичное обрезание. Значит, договорились – ровно половина?

– А если получишь целиком все наследство? – я решил сыграть до последнего.

– Тогда забуду об этих деньгах, – согласился Лёва, – но это невозможно. Один шанс из ста.

– Рискну. Я все равно ничего не теряю. Если получишь наследство целиком, то я ничего тебе не должен. Мы только отметим твоё возвращение и получение наследства. Если нет, плачу половину.

– Все равно у тебя нет шансов, – пробормотал Лева. – Остальные племянники тоже хотят получить свою долю наследства. Хотя сейчас об этом говорить ещё рано. Уже объявили посадку. Будь здоров, передай всем привет.

– Счастливого пути. Будь здоров.

Я положил трубку и подумал, что я знаю, кого именно нам следует с собой взять. Но для этого нужно сначала позвонить Ибрагиму, чтобы он мог меня поддержать.

Глава 3

Сто двадцать пять тысяч долларов – большие деньги. Даже для меня, человека не бедного и не такого жадного, как Лёва Горенштейн. Но отдавать их первому встречному мне совсем не хотелось. Я не филантроп и не меценат, у меня был свой определенный расчет. Дело в том, что Алла Виноградова была близкой подругой Юлии Ивченко. Да, да, той самой Юлии, которая возглавляет модный журнал и является неотъемлемой частью московской тусовки. Я сразу подумал, что это почти идеальный способ познакомиться с ней поближе, предложив ей эту поездку.

Конечно, если просто заплатить за неё и предложить с нами поехать, она откажется и оскорбится. Всё-таки для такой состоятельной и успешной женщины выступать в роли эскорт-девицы или обычной приживалки достаточно унизительно. Нужно было предложить ей конкретный проект. Учитывая, что мы уже согласились взять её подругу, такой вариант совместного путешествия с Аллой мог устроить и Юлию. К тому же я узнал, что она наконец разошлась со своим другом, с которым встречалась последние несколько лет. Друг был известным бизнесменом и не менее известным мафиози. Да, да, подобный симбиоз ещё встречается среди московского бомонда. Гога Тбилисский, уголовный авторитет, имевший две судимости. Говорили, что он даже коронованный «вор в законе». А заодно и бизнесмен, имевший сеть автомобильных магазинов в Москве и по всей России. Злые языки уверяли, что среди продаваемых им автомобилей ровно четверть угнанные машины с перебитыми номерами. Но доказать это было практически невозможно. У Гоги были прекрасные связи и в правоохранительных органах, и среди высокопоставленных чиновников.

Он был щедрым человеком. Говорили ещё, что журнал Юлии, имевший большие долги, выкупил Гога и подарил своей пассии. И вообще, он не жалел денег на такую «игрушку», которая была рядом с ним. Разумеется, я не мог ничего предпринять, не рискуя получить пулю в затылок. Отбивать такую роскошную женщину у бандита было небезопасно. И глупо. Но она всегда мне очень нравилась. Наш Ибрагим был знаком с Гогой, а их женщины дружили. Именно поэтому я позвонил Ибрагиму и рассказал ему, что Лёва улетел в Америку и предложил мне выкупить его взнос, что я и сделал.

– Мы никого не найдем за оставшиеся дни, – сразу сказал Ибрагим, – я предложил Алле с нами поехать, только потому, что она сама об этом просила. Ей хотелось побывать вместе с нами. Но кого мы возьмем шестым? Мы не найдет такого человека. Даже если ты захочешь за него заплатить и он согласится с нами поехать. Он просто не вернет тебе денег.

– Я тоже так считаю. Может, лучше вложить эти деньги в какой-нибудь проект? Например, устроить рекламу наших компаний и рассказать о нашем путешествии в каком-нибудь известном журнале.

– Они потребуют в несколько раз больше денег, – возразил практичный Ибрагим, – и зачем нам реклама? Мы путешествуем для своего удовольствия, а не для того, чтобы про нас писали.

– Сейчас двадцать первый век, – терпеливо напомнил я ему, – и реклама – двигатель торговли. Я подумал о подруге твоей Аллы. Может, им вдвоём будет интересно.

– О ком ты говоришь? – он не мог сразу сообразить.

– Юлия Ивченко, главный редактор журнала «Ближний круг». Это один из самых популярных журналов в Москве. Мы можем предложить ей отправиться с нами. И тогда она с удовольствием даст в своём журнале материалы о нашем путешествии. Кроме того, она подруга твоей Аллы, и им вдвоём будет не так скучно и неуютно среди мужчин.