Одноразовое использование

– Почти, – кивнул Фархад, – хотя я до сих пор не совсем понимаю цель вашего визита. Или вы пришли только для того, чтобы сообщить мне эту радостную весть и потребовать, чтобы я работал на вашу организацию. Кажется, это называется вербовкой?

– Вы начитались шпионских романов, – возразил Солнцев, – неужели вы полагаете, что мы будем вербовать вице-президента крупнейшей российской компании. Для чего? Вы сами сказали, что являетесь российским гражданином и ваш долг, если хотите, помогать нашей организации в случае необходимости. А вербовать служащего такого ранга было бы не совсем правильно.

– Тогда зачем вы пришли? – спросил Сеидов. – И для чего вам нужно, чтобы именно я полетел в Ирак вместо Ивана Николаевича?

– Об этом мы поговорим немного позже и в другом месте, – пообещал Вадим Сергеевич, – я специально выбрал такое время, чтобы в компании никого не было. Завтра вам сообщат о вашем новом назначении и предложат отправиться руководителем группы в Ирак. Надеюсь, что вы не откажетесь. Больше от вас пока ничего не требуется. Как только ваше назначение будет утверждено на совете директоров, мы сразу свяжемся с вами.

– Теперь все ясно. Я вам почему-то нужен в Ираке? Правильно?

– Вы настоящий ученый и большой специалист, – подчеркнул Солнцев, – мы навели о вас все необходимые справки. Особенно ценно, что вы еще порядочный и мужественный человек.

– Судя по всему, вам известны подробности и моего пребывания в Ираке, – усмехнулся Фархад, – успели все проверить?

– А как вы думаете? Если я приехал сегодня к вам, то, разумеется, прежде всего мы проверили всю вашу биографию, в том числе и все детали вашей командировки в Ирак. Вы ведь тогда попали под бомбежку, когда выехали в район Эз-Зубайра под Басрой.

– Верно. Это случилось в восемьдесят шестом, – кивнул Сеидов, – тогда там как раз шли наиболее ожесточенные бои. Собственно, это было понятно с самого начала. Война шла за наиболее перспективные нефтеносные участки на юге страны между границами Ирака и Ирана. Как раз недалеко от Кувейта. Но как только цены на нефть и газ поползли вниз, война стала просто бессмысленной и постепенно прекратилась. Хотя потом Саддам глупо полез в Кувейт, и с этого начались все его последующие неприятности.

– Вы думаете, что это была его единственная ошибка? – спросил Солнцев. – Хотя об этом мы тоже поговорим в другой раз. А пока разрешите мне вас покинуть. Только один совет: не говорите о своем завтрашнем назначении пока никому. Даже своей супруге. Не нужно, чтобы кто-то об этом узнал.

– Ясно. Буду молчать о вашем визите.

Солнцев поднялся. Протянул руку.

– До свидания. Я хотел лично с вами познакомиться, чтобы составить о вас мнение.

– Надеюсь, что я вас не разочаровал, – пошутил Фархад, – или хотя бы понравился?

– Да, – кивнул Вадим Сергеевич, – вы мне очень понравились. До свидания.

Солнцев вышел из кабинета. Сеидов несколько минут сидел в кресле, обдумывая состоявшийся разговор. Затем поднялся, подошел к телефону, позвонил вниз, в службу охраны.

– Это говорит Сеидов, начальник геологического отдела. – Он с удивлением почувствовал, что у него немного изменился голос. Словно он уже получил назначение вице-президента. – Кто сейчас ко мне приходил?

– Никто не приходил, – ответили ему снизу, – к вам никто не поднимался.

– Только что, – нетерпеливо произнес Фархад, – он должен сейчас спуститься вниз.

– Здесь никого нет, – ответил удивленный дежурный.

– Посмотрите на кабину лифта. Он сейчас должен спускаться вниз.

– Никто не спускается, – доложил дежурный, – нас здесь двое, и все кабины находятся на первом этаже.

– Он поднялся ко мне минут двадцать назад.

– Здесь никого не было. У нас есть записи на мониторах. К вам никто не приходил, – сообщил дежурный.

– Выходит, что я ошибся, – разочарованно произнес Сеидов и положил трубку.

«Тоже мне, игра в кошки-мышки, – зло подумал Фархад. – Или Солнцев поднимался от кого-то другого. И тогда все становится понятным. И его неожиданный визит. И его осведомленность в кадровых переменах».

Домой Сеидов приехал к десяти часам вечера. Карина недовольно заметила, что сегодня он задержался позже обычного.

– Было много работы, – сдержанно ответил Фархад.

– Скоро ты будешь ночевать на своей работе, – улыбнулась жена. – Ты будешь ужинать?

– Нет. Только выпью чай. – Он прошел в ванную умыться.

На кухне было удобно и уютно. Сеидов любил сидеть на угловом диванчике в углу. В их доме традиционно подавали к чаю варенье и кусочки колотого сахара, как было принято в старых бакинских семьях.

– А где Марьям? – спросил Фархад, взглянув на настенные часы.

– Она у подруги. У Лены, ты ее знаешь.

– Уже поздно, – недовольно пробормотал Сеидов, – она могла быть дома.

– Она уже взрослая, – напомнила Карина, – уже оканчивает университет. Или ты считаешь, что она еще совсем маленькая девочка?

– Когда ты встречаешь меня, то считаешь, что я пришел домой поздно, а когда я спрашиваю, где наша дочь, ты говоришь, что она уже взрослая.

– Ты задерживаешься на работе, а она у своей подруги, которая живет недалеко от нас. И можешь не беспокоиться. Лена обещала, что обратно Марьям привезут на машине ее отца. Ты, наверное, уже забыл, что ее отец вице-президент финансового холдинга.

– Вице-президент, – повторил это слово Сеидов. – Как интересно.

– Что ты сказал?

– Ничего. Я думаю, что нам уже нужно иметь своего персонального водителя. Может, купить еще одну машину и взять водителя?

– Как хочешь. Ты у нас главный добытчик. Если наши возможности позволяют…

– Посмотрим, – неопределенно сказал Сеидов.

– Ты что-то хочешь мне сказать? – неожиданно спросила Карина.

– С чего ты взяла?

– Не знаю. Я всегда чувствую, когда ты чего-то недоговариваешь.

Он взглянул в глаза жене. Она действительно чувствует. Сказываются двадцать с лишним лет совместной жизни. Уже двадцать четыре. Он почти никогда ее не обманывал. Почти никогда… Они столько вместе пережили. Фархад поднял глаза.

– У нас все хорошо, – сказал он Карине, – и я думаю, что скоро будет еще лучше.

– В каком смысле?

– Пока не уверен. Завтра все узнаю. У нас, возможно, будут изменения.

– Надеюсь, что положительные, – улыбнулась супруга и больше расспрашивать не стала. Она хорошо чувствовала его состояние.