Мудрость палача

Он прошел к своему автомобилю, сел в салон и сильно хлопнул дверцей. Машина сразу тронулась с места. Саша, оставшийся стоять на дороге, так и не понял, чем был вызван внезапный гнев генерала.

День четвертый. Тверь. Воскресенье. 24 июня.

Вокруг никого не было. Он оглянулся. Пустая улица, ни одного прохожего, ни одной машины. Был уже одиннадцатый час вечера, и случайных прохожих в это время здесь обычно не бывало. Дело в том, что переулок, в котором он жил, облюбовали молодые длинноволосые юнцы. По вечерам они собирались компанией, бренчали на гитарах, пили вино и, похоже, курили наркотики.

Дом, в котором он жил, находился в тупике, в конце переулка. Лохматые гитаристы жили по соседству. Поначалу их тусовки здорово раздражали его. Но потом он сообразил, что шумная уличная компания, которая отпугивает всех чужаков, служит на самом деле прекрасной охраной и под их «прикрытием» он может чувствовать себя в относительной безопасности. Он успокоился.

Но сейчас, возвращаясь к себе домой, он чувствовал на себе чужой взгляд. Он не мог ничего перепутать, он физически ощущал любой чужой взгляд, даже направленный в его спину, он чувствовал энергетику чужого взгляда, словно бьющего под лопатку. Это было врожденное чувство опасности, помноженное на интуицию и развитое годами тяжелых тренировок.

Именно поэтому он внезапно споткнулся и выронил газету, которую нес в руках. Все получилось словно случайно. Он наклонился и, поднимая газету, незаметно оглянулся. Улица по-прежнему была безлюдна, но он был уверен, что за ним наблюдают. Он медленно выпрямился, фиксируя на себе чужой взгляд, который обжигал его, словно попавший на лицо солнечный луч. Чуть повернул голову. За ним следили откуда-то спереди. Кажется, он понял. Следят из белой «Волги», которая припаркована недалеко от въезда в его переулок. Оттуда просматривается вся улица. Лучшее место для наблюдения трудно придумать. Никто не пройдет в переулок незамеченным.

Раньше узкий переулок был сквозным, но затем сосед построил сарай и перегородил его, превратив в тупик. Однако все в городе по-прежнему называли новый тупик переулком. Он взглянул в сторону машины. Белая «Волга», кажется, местная, но раньше на этой улице она не появлялась. Одна секунда. Настоящий профессионал смотрит ровно одну секунду, может, даже чуть меньше. Он бросает молниеносный взгляд, а уже затем его мозг обрабатывает поступившую информацию, отбрасывая ненужное и выделяя главные детали. В автомобиле сидел человек. Чтобы разглядеть его, нужно было чуть повернуть голову или скосить глаза. Он так и делал, время от времени, словно в такт своим шагам, ненароком чуть поворачивал голову.

Лицо чужого. Поступающая информация продолжала обрабатываться. Нет, он его никогда не видел. Этого молодого человека он явно не знает. Неужели кто-то сумел его вычислить? Неужели они смогли его найти?

Он медленно приближался к машине. Нужно спокойно подойти к переулку, повернуть за дом. Подойти таким образом, чтобы не стать удобной мишенью для молодого человека, сидевшего за рулем. Если тот должен убрать его, то напрасно согласился сесть на место водителя. Из «Волги» невозможно выбраться за одну секунду. Для этого нужны две-три секунды. А если он не справится за секунду, то второй секунды у него может не быть. Точнее, второй секунды у него наверняка не будет.

Рашников, повернув голову, посмотрел на соседний дом. Если бы он планировал операцию, он посадил бы снайпера туда: водитель открывает дверцу машины, отвлекая внимание жертвы, а снайпер тем временем спокойно довершает дело. Но, похоже, снайпера там не было. Рашников медленно приближался к своему переулку и к стоявшей машине. Если незнакомец решится выйти из автомобиля, то он не успеет выстрелить. Рашников знает, как нужно действовать в таких случаях. Я него нет с собой оружия, он уже давно не носит пистолета. Но ему не нужен пистолет, чтобы убить человека. Он знает множество других способов. Ему не раз приходилось прибегать к ним, спасая свою жизнь. До сих пор профессионализм его не подводил.

Кажется, молодой человек собирается выйти из автомобиля. Я него большая родинка на подбородке. Отсюда хорошо видна его родинка. Нет, они абсолютно точно никогда раньше не встречались. Рашников свернул газету поплотнее. Профессионалу такого класса, как он, достаточно одной газеты. Сначала удар по глазам, а затем в сонную артерию. Человек отключается быстро и без проблем. Но для этого нужно подойти близко, почти вплотную к противнику. Если подойти нельзя, нужно избежать контакта с ним. До переулка остается несколько метров. Если он дойдет до поворота, незнакомец уже не успеет выстрелить, даже если попытается быстро выскочить из машины. Пять метров, четыре, три...

Рашников почти подошел к переулку, собираясь заворачивать, когда молодой человек сделал характерное движение плечом, открывая левую дверцу. Если он собирается стрелять, то явно не успеет этого сделать, подумал Рашников. Разве можно ждать жертву, сидя за рулем? Как это глупо. Нет, этот тип явно не убийца. И в руках у него ничего нет. Похоже, молодой человек собирается с ним заговорить.

Последний шаг. Рашников собирался уже заворачивать за угол, когда молодой человек вылез из автомобиля, шагнул ему навстречу.

– Игорь Викторович? – спросил молодой человек, когда Рашников оказался около него на расстоянии нескольких метров.

– Я вас не знаю. – Рашников остановился. Поворот в переулок рядом, если незнакомец начнет стрелять, он может прыгнуть в сторону.

Но молодой человек явно не собирался стрелять. И вообще, с близкого расстояния выглядел не очень молодым. Когда он сидел в автомобиле, казалось, что ему лет двадцать пять. А сейчас было видно, что все тридцать, а может, и тридцать пять.

– Игорь Викторович, – снова обратился к нему незнакомец, – с вами хотят поговорить.

– Вы ошиблись, – упрямо проговорил Рашников, – я вас никогда раньше не видел. Мы не знакомы...

– Майор Собников, – сообщил очень тихо молодой человек, – я из Федеральной службы безопасности.

– Это я уже понял, – кивнул Рашников. – Что вам нужно?

– С вами хочет встретиться один человек.

– Пусть приходит ко мне на работу, – проговорил Рашников, собираясь повернуть в переулок. – Пусть завтра придет ко мне в спорткомплекс, – уточнил он на прощание. Ему безразлично, что его ищут сотрудники ФСБ, он всем своим видом демонстрирует незаинтересованность. Но в этот момент из глубины переулка, откуда-то из темноты доносится голос:

– Добрый вечер, Игорь Викторович. Поздно вы приходите домой.

Рашников повернул голову, вглядываясь во тьму переулка. Все сделано очень аккуратно и профессионально. Водитель отвлекал его внимание, а неизвестный все это время ждал в переулке. Если бы Рашников побежал, ему преградил бы дорогу второй незнакомец. Тот все еще не выходил из темноты, Рашников слышал только его голос и смутно мог разглядеть расплывающиеся черты. Понятно было только, что это высокий мужчина, гораздо старше своего молодого напарника.

– Кто вы такой? – спросил Рашников, делая несколько шагов вперед. Он уже понял, что ни убивать, ни арестовывать его ночные незнакомцы не собираются. Им, видно, действительно нужно о чем-то с ним поговорить.

– Мы вас долго искали, – признался высокий мужчина, – мы могли бы пройти к вам в дом?

– Я живу не один. Я меня хозяйка, – предупредил Рашников.

– Нет, – улыбнулся тот, что повыше, – вашей хозяйки нет дома. Она уехала вчера в деревню к своей сестре, вернется только завтра.

Значит, они знают о нем гораздо больше, чем он предполагал. Значит, они за ним следили. И не просто следили. Вчера утром позвонили из деревни и попросили его хозяйку срочно приехать. Получается, что они подстроили и этот неожиданный звонок, и отъезд старой женщины. Рашников помрачнел. Если они за ним следили достаточно долго, он обязан был это почувствовать. А может, они собирали о нем информацию, не прибегая к наружному наблюдению? Выходит, они провели серьезную подготовку, чтобы высокий незнакомец мог с ним поговорить. Раз так, расспрашивать больше не о чем. Они сами объяснят, чего хотят от него.

– Раз так, то идемте ко мне, – сказал Рашников и, уже не оглядываясь на молодого напарника, пошел к своему дому. Достал ключи. В их двухэтажном доме кроме него и хозяйки живут еще два кота. Он бы давно завел собаку, но семидесятилетняя старуха не разрешает, она собак боится. Делать нечего, приходится довольствоваться кошками.

Он открыл дверь, впуская внутрь высокого незнакомца. Его молодой напарник остался на улице. Рашников указал на вешалку, куда можно повесить плащ. И, наконец, разглядел своего непрошеного гостя, уже включив яркий свет. Высокого роста, в хорошем костюме, в белой свежей рубашке. Он явно не из местных, а раз рубашка свежая, значит, успел – переодеться. На «Волге» местные номера, выходит, что у них есть связи в Твери, и связи хорошие. Молодой человек, сидевший за рулем, сказал, что он майор. Получается, что этот тип либо полковник, либо генерал. Скорее, генерал, уж слишком независимый и слишком гордый у него вид.

– Поднимемся на второй этаж, – предложил Рашников, наливая молоко мяукающим котам, которые вышли его встречать. Он неожиданно легко присел на корточки и поставил тарелки перед кошачьими физиономиями. – Моя комната там. Тот непроизвольно отметил мягкость и бесшумность движений хозяина дома. Когда тот присел на корточки, его кости не издали ни малейшего хруста, что в его возрасте было бы вполне естественным.

Они поднялись по скрипящей деревянной лестнице наверх, в большую комнату Рашникова. Незнакомец огляделся по сторонам. Он был явно удивлен. В углу висит икона, повсюду старая обшарпанная мебель, стол накрыт выцветшей скатертью. На кровати целая гора подушек, от самой большой до самой маленькой. Ощущение, что ты попал в деревенскую избу, где живет глубокий старик. Рашников знал, какое впечатление производит эта комната, поэтому он просто показал на лавку у стола:

– Садитесь, я сейчас приду.

Он прошел во вторую комнату, куда не пускал никого из посторонних, и через некоторое время вернулся к гостю, который все еще недоуменно озирался по сторонам.

– Вы здесь живете? – не выдержал генерал. – Это ваша комната?

– Да, – ответил Рашников, пряча улыбку, – это мой дом вот уже шесть лет. Мне нравится здесь жить. А вам здесь не нравится?

– Нравится, – немного растерянно сказал гость.

Он явно был изумлен, и Рашников не мог этого не заметить. Здесь, в этой «крестьянской избе», его короткая бородка и усы смотрелись совсем по-другому. Он выглядел этаким деревенским дедом, а вся окружающая обстановка заставляла предположить, что в доме принят патриархальный уклад. На старом комоде лежали вырезанные из дерева поделки, стоял поднос с кувшином кваса.

– Вы Игорь Викторович Рашников? – уточнил гость.

– А вы сомневаетесь? – спросил Рашников. – Тогда зачем вы сюда приехали? Посмотреть, как я живу?

– Нет, – гость снова огляделся по сторонам. Он явно был недоволен. Особенно его смущала икона с лампадкой в углу.

– Вы были «ликвидатором», – гость не спрашивал, он утверждал.

Рашников пригладил свою бородку.

– Был когда-то, – с ухмылкой ответил он.

– Каким образом вы уцелели? – спросил генерал. – Ведь из вашей группы никого не осталось в живых?

– Поэтому и уцелел, что живу здесь, – усмехнулся Рашников, – я давно понял, что все эти разборки добром не кончатся. И переехал сюда осенью девяносто третьего. С тех пор здесь и живу.

– Все это время? – спросил гость.

– Все это время, – он уловил едва заметную иронию в голосе незнакомца. Неужели им известно больше, чем он предполагал? – Как вас зовут? – спросил он незнакомца. – Назовите какое-нибудь имя, как к вам можно обращаться.

– Кирилл Сергеевич, – представился незнакомец, – это мое настоящее имя.