Плата Харону

– Черт вас возьми! – нервно сказал Дронго. – Почему вы меня раньше не предупредили? Ваш телефон вполне может прослушиваться. Могли бы догадаться и оставить его в своей машине. Хотя все равно уже поздно. В доме больше нет таких телефонов?

– Есть. У супруги – свой. И удочери свой.

– Пусть принесет какой-нибудь из них. Чтобы мы могли еще на несколько минут протянуть время и поговорить.

– Семен Григорьевич, – позвал своего водителя Блумберг, – принесите мне, пожалуйста, телефон из дома. Я забыл зарядить собственный. Пусть Лейла даст мне свой.

– Хорошо, Сергей Леонидович, – водитель поспешил в дом.

Дронго прислушался, как он отходит, и спросил у банкира, который теперь поднял стекло и повернулся к нему:

– А те двое, что стоят у вашего «мерседеса», кто они такие?

– Паша и Игорь. Первый – водитель моей супруги. Вернее, он в основном работает с ней, когда она выезжает по своим делам, а второй парень – мой телохранитель Игорь. Он раньше работал в МВД, в уголовном розыске. Но его оттуда уволили в девяносто втором.

– У вас есть еще телохранители?

– Есть. Человек двадцать. Но они в банке. С нашей семьей плотно работают три человека. Кроме Игоря еще Ольга и Арсен.

– У вас есть телохранитель-женщина? – не поверил Дронго.

– Это чтобы сопровождать жену. Ольга – спортсменка, мастер спорта по дзюдо. У нее были неплохие показатели в молодости. Но эти люди не так посвящены в семейные тайны, как Игорь. Он мой дальний родственник, его жена – моя троюродная сестра. Поэтому я ему больше верю.

– Лучше бы у вас были неплохие показатели в банке, – зло пошутил Дронго.

Блумберг ничего не ответил. Он просто промолчал.

– Кто вчера приезжал с вашей супругой ко мне? – спросил вдруг Дронго. – Этот самый Семен Григорьевич?

– Он вам об этом сказал? – удивился Блумберг. – Да, это был он. И брат моей супруги.

– Кто кроме вашей жены и этих двоих мог знать о ее поездке?

– Больше никто, – Блумберг задумался. – Хотя, нет. Еще несколько человек. Мог знать Паша, он видел, как жена уезжала вместе с другим водителем. А вместо Лейлы в машине сидела другая женщина.

– Кто это был? – быстро спросил Дронго.

– Мой личный секретарь. Лариса Алтунина. Очень хорошая девушка. Она работает у меня уже два года. Они подруги с Ольгой, обе спортсменки. Только Лариса мастер спорта по стрельбе.

– У вас все хорошие люди, – проворчал Дронго, – не забывайте, что речь идет о вашей безопасности. Может быть, даже о жизни. И хотя у меня в кармане лежит включенный скэллер, который должен обезопасить наш разговор, я совсем не уверен, что нас никто не слышит. Давайте сделаем по-другому. Мне нужно, чтобы мы устроили почти настоящую инсценировку вашей смерти. Детали я с вами обговорю в дороге. Как только придет Семен Григорьевич, прикажите ему ехать к вам на дачу. Телохранителей оставьте здесь. Вас и так достаточно надежно прикрывают автомобили с «товарищами в мышиных пальто». Так их, кажется, называли в каком-то популярном романе? Вы поняли, что вам нужно сделать?

– Поменять телефоны, – повторил Блумберг, – и сказать Семену Григорьевичу, что мы едем на дачу.

– Теперь насчет банка, – напомнил Дронго, – ваша жена говорила, что у вас есть неплохой преемник, который может спокойно вас заменить. Это самый главный вопрос. Вы действительно убеждены, что он сумеет все сделать правильно?

– Почти убежден, – немного подумав, ответил Блумберг, – он очень толковый и надежный человек. Я сам сделал его первым вице-президентом банка. Правление наверняка его поддержит. Все знают, что он близкий родственник премьера, и поддержка государственных структур ему обеспечена. Во всяком случае, Министерство финансов и Национальный банк сразу изменят отношение к нашему банку в лучшую сторону. Я с ним уже все обговаривал.

– Как его зовут?

– Олег Михайлович Кузнецов. Ему сорок три года. Закончил МГУ, доктор наук, работал в Англии и Канаде.

– Солидно, – согласился Дронго.

– Кроме того, – добавил вдруг Блумберг, – у него несколько другая запись в графе пятого пункта, а для правительства это имеет значение.

– Хватит, – поморщился Дронго, – вы еще обвините в антисемитизме министра финансов, который, по-моему, тоже еврей.

– Это ничего не меняет, – возразил Блумберг, – в некоторых людях старые фобии еще живы. И многие члены нашего правления с гораздо большим удовольствием проголосуют за Кузнецова, чем за Блумберга. Хотя я, по существу, создавал наш банк с нуля.

– Вы уверены в Кузнецове? – не успокаивался Дронго. – Он не может измениться в случае вашей «смерти»?

– Нет, – твердо сказал банкир, – надеюсь, что нет. Кроме того, я давно хотел отойти от всяких дел. Мне все это так надоело. А он согласен возглавить банк.

– Тогда очертим еще раз круг посвященных. Ваша жена и Кузнецов. Кто еще? Семен Григорьевич, который должен будет вас незаметно вывезти. Дальше.

– Я думаю, Лариса, у нас от нее практически нет секретов. Собственно, она давно знает, как у меня идут дела. Я собираюсь ее обеспечить, она хочет уехать к родственникам в Словакию. У нее там сестра.

– Простите за вопрос, вы с ней спите?

Блумберг деликатно покашлял.

– Я задаю вопрос не из желания покопаться в вашем белье, – строго заметил Дронго, – мне нужно знать степень вашей близости.

– Это было раньше, – вынужден был признаться банкир, – сейчас у нас просто ровные дружеские отношения.

– Итого четыре. Кто еще будет знать о вашей «смерти»?

– Саид, брат моей супруги, который тоже во все посвящен. Мы с ним давно обговаривали эту идею. Ну, может быть, еще Игорь. Понадобится его помощь, чтобы вывезти потом дочь и жену за рубеж. Больше никто.

– Много, – разочарованно сказал Дронго, – очень много. Шесть человек. А ваши дети? Надеюсь, их вы не посвящали?

– Нет, они ничего не знают.

– Можете опустить стекло, – разрешил Дронго, – и не забудьте отдать свой телефон. Кажется, у меня затекла левая рука. Вам нужно было найти автомобиль с еще большим салоном. Я и здесь не совсем помещаюсь.

Глава 4

Уже после того, как автомобиль тронулся, сидевший за рулем Семен Григорьевич посмотрел в зеркало заднего обзора и нерешительно прошептал:

– Кажется, за нами следят.

– Может быть, – мрачно согласился Блумберг.

– Я могу попробовать оторваться от них, – предложил водитель.

– Нет, – возразил по-прежнему находившийся внизу Дронго, – не стоит дразнить гусей. Пусть спокойно едут. Только не давайте им подобраться ближе. Сколько времени займет дорога до вашей дачи?

– Часа полтора, – ответил Блумберг.