– Добрый день, Габит, – строго произнесла Елизавета Трофимовна, – извините, что беспокою. С вами хотят переговорить. Это друг семьи Николая Антоновича. Он эксперт, и его зовут господин Дронго.
Четко и коротко сообщила обо всем, отметил Дронго. Такой секретарь действительно бывает незаменим. Он взял телефон.
– Здравствуйте, Габит.
– Добрый день, – услышал он в ответ. Молодой человек говорил по-русски без всякого акцента.
– Я хотел у вас уточнить, – продолжал Дронго, – в тот день, когда умер Николай Антонович, вы ездили на вокзал. Все правильно?
– Да, я был на вокзале.
– Какой вокзал?
– Курский. Николай Антонович попросил меня взять посылку.
– Что было в посылке?
– Не знаю. Я не спрашивал. Мне приказали забрать, и я поехал с нашим водителем.
– И кому вы ее сдали?
– Никому, – ответил Габит.
– Я вас не понял, – нахмурился Дронго, – как это никому. Она до сих пор у вас?
– Не было никакой посылки, – пояснил Габит. – Николай Антонович сказал, что она будет в камере хранения, и назвал номер ячейки. И еще сказал шифр. Я приехал на вокзал, нашел ячейку. Шифр был правильный. Я открыл дверцу, но там ничего не было. Я позвонил Мальцеву и доложил, что здесь ничего нет.
– Что он ответил?
– Сказал, что он знает. Что он понимает. Примерно так.
– А если не примерно. Что именно он сказал, когда вы сообщили, что посылки не было?
– Он сказал: «Я так и думал». Нет. Он сказал: «Я так и предполагал». Вот так правильно. И сразу отключился.
– А когда вы приехали, вы говорили с ним об этой посылке?
– Нет. Мы попали в пробку и приехали через час. Когда все уже закончилось. Когда было уже поздно. И никто меня об этой посылке больше не спрашивал.
– Вы рассказали об этом кому-нибудь из своего руководства или брату Мальцева?
– Нет. Никому не рассказывал. Никто и не спрашивал. Зачем рассказывать, если посылки не было.
– А у вас раньше бывали подобные случаи?
– Нет. Никогда не было.
– Николай Антонович посылал вас куда-нибудь прежде?
– Один раз послал на дачу за своим портфелем.
– Он его забыл на даче?
Дронго заметил, как недовольно покачала головой Елизавета Трофимовна. Ей казалось кощунственной сама мысль, что бывший босс мог забыть документы на даче.
– Нет, не забыл. Он специально отвез его на дачу, чтобы поработать в выходные с документами. Но приехал в город, когда Настя простудилась. И попросил меня привезти портфель.
– Ясно. Спасибо за помощь. До свидания.
Он вернул телефон хозяйке квартиры.
– Убедились? – спросила она. – Любой, кто работал с Мальцевым, знал, какой он аккуратный и дисциплинированный человек. Вы напрасно теряете время, господин эксперт.
– И в этот день не было ничего необычного?
– Если не считать его неожиданной смерти, – мрачно ответила Елизавета Трофимовна.
– Его младший брат появился еще до того, как он умер?
– Он уже умирал. Или почти умер. Простите, я не могу точно сказать. Но было уже поздно.
– Туда приехал и зять покойного? Господин Бушуев?
– Приехал. Но позже всех.
– Мальцев договаривался о встрече со своим зятем?
– Он мне об этом не говорил. Но они могли заранее переговорить и условиться о встрече.
– Мальцева увезли сразу?
– Нет, не сразу. Часа через два. Потом появилось много людей. Пришел даже премьер-министр. Приехали министр внутренних дел и Генеральный прокурор. Все были у нас в приемной. И позже всех приехала сестра Николая Антоновича, которая сразу приказала везти его домой. Один из врачей возражал, но она приказала никого не слушать. Отвезли его домой. И я тоже поехала к ним. Была там почти до утра. Всем было очень плохо. Никто такого не ожидал.
– Понимаю. И ничего необычного в тот день больше не произошло?
– Вы считаете обычным делом смерть вице-премьера в своем кабинете? – уже не сдерживаясь, огрызнулась Елизавета Трофимовна. – По-моему, подобной трагедии раньше никогда не случалось.
– Полагаю, что вы правы, – кивнул Дронго, – извините, что я вас побеспокоил. Конечно, это было чрезвычайное происшествие. Именно поэтому его дочь и супруга попросили меня проверить все факты. Они считают вас достаточно близким человеком, который сможет хотя бы немного пролить свет на эту непонятную историю. Возможно, что это был обычный инфаркт и мы напрасно пытаемся найти черную кошку в темной комнате, когда ее там нет. Возможно, я был слишком настойчив, в таком случае прошу меня извинить. Мне необходимо было узнать все детали случившегося. Даже самые незначительные. И вы должны были понять мою настойчивость. Я обязан узнать все факты о смерти господина Мальцева. Извините еще раз.
Он поднялся, чтобы уйти, когда его собеседница неожиданно произнесла:
– Подождите. Я хочу рассказать вам еще об одном факте.
Дронго обернулся.
– Я вас слушаю.
– В этот день у нас был еще один непонятный инцидент, – вспомнила Елизавета Трофимовна, – но я не хотела об этом говорить. Чтобы меня не сочли несколько неадекватной. Поэтому я никому не говорила об этом.