Хроники Земли Простой

– Эу! Не, не видели! – отвечали бородатые мужчины. – Мы – народ простой, по кладбищам не ходим!

– Где мумии?! – занервничали было успокоившиеся гномы.

– Вы мумии! – безапеляционно заявил Гудин Роб. Реакция гномов была сложной, неоднозначной и многоэтапной. Во-первых, они достали фляжки и сделали по глотку, с видом разумных существ, переживших глубокое душевное потрясение, во-вторых, они успокоились и повеселели, в-третьих, их предводитель показал Гудину Робу кулак и громко произнес:

– Сам ты мумия!

Рослые бородатые мужчины начали пятиться, внимательно разглядывая Гудина Роба, вокруг которого за считанные секунды образовалось пустое пространство. Где-то в стороне мстительным колокольчиком хихикнула Аманда.

– Да вы что? – вскричал уязвленный в самое сердце бывший генеральный прокурор. – Да какая из меня мумия? Я и на мумию-то не похож! Я же тёплый, вы же меня знаете! На мне и бинтов-то нет … – тут Гудин Роб осёкся и посмотрел на свою перебинтованную ногу. Все поспешно сделали ещё один шаг назад и внимательно посмотрели на его перебинтованную ногу. Затем кто-то из рослых бородатых мужчин откашлялся и робко произнёс:

– Вообще-то, по-моему, он ещё не совсем мумия.

– Кто знает, – с плохо скрываемой надеждой в голосе сказал Эрвин. Боевые свиньи неистово закивали головами, а в стороне снова хихикнула Аманда. – Может, пройдёт каких-то полгода, и он покроется бинтами с ног до головы.

Справедливости ради следует отметить, что, говоря о бинтах, меченосец не очень кривил душой. Последние полчаса он только и делал, что строил планы относительно будущего Гудина Роба. При этом план, по которому надлежало выдернуть ноги у Гудина Роба и вставить их Гудину Робу вместо рук, а руки засунуть в карманы штанов и громко смеяться при этом, был, пожалуй, наименее кровожадным из них.

– Не слушайте его! – с неподдельным пафосом заговорил бывший генеральный прокурор. – Я не мумия, я готов поклясться в этом чем угодно! Короче, если я мумия, то пусть все деревья попадают на землю!

– Эу, – благоговейно сказал рослый бородатый мужчина, – это сильная клятва. Ясное дело, Гудин не мумия.

Рослые бородатые мужчины облегчённо вздохнули, задвигались, окружили Гудина и начали выражать свою приязнь увесистыми шлепками, наносимыми ладонями по плечам своего предводителя. Ясное дело, говорили они, какая же он мумия, вот если бы деревья попадали, это было бы другое дело, а так конечно, да и теплый он какой, а мумии не такие, коровы тоже теплые, свиньи, а свиньи это не мумии, значит и Гудин не мумия, раз он тёплый, как свинья, ясное дело. Гудин в ответ радостно улыбался, пошатываясь под шлепками рослых бородатых мужчин. В этот миг сосна, которая уже довольно долгое время натужно скрипела под тяжестью неторопливо раскачивавшихся боевых свиней, со страшным треском и громким свиным визгом рухнула на дорогу. Гудин снова оказался в одиночестве и от отчаяния чуть не заплакал.

– Да вы что?! – дрожащим голосом заговорил он. – Дураку понятно, что это случайность. Ну хотите я ещё чем-нибудь поклянусь, ну, например, пусть все умрут, если я мумия!

– Эу! Не горячись! – недружным хором загудели рослые бородатые мужчины. – Тебе чего, поклялся и будь здоров, а мы бац! и все помрём. Не пойдет!

Тут в разговор вмешались гномы.

– Милостивые государи…– произнес Кудряшка Сью, высокий кучерявый гном, бывший, судя по всем предыдущим событиям, предводителем гномов и замолчал. Все опешили, рослые бородатые мужчины даже забыли о Гудине Робе и, открыв рот, уставились на гномов. В самом деле, слышать от гномов, самых грубых и суровых существ Земли Простой, вместо их обычного «Эй вы, балбесы!» слова вежливости было очень непривычно. Но самое интересное, больше всех, казалось, удивился сам Кудряшка Сью. Остальные гномы тоже удивились.

– Не соблаговолит ли наш досточтимый вождь… – сказал гном по имени Бом и тоже замолчал.

– Боже мой, милостивые государи, заклинание подействовало, не будь я Армандо Хулиочавес Диго Де Плекс.. Де Плесси Коаксиаль … Кассельбоатль, вот! – с дрожью в голосе вскричал гном Армандо Хулиочавес Диго Де Плесси Кассельбоатль.

Чтобы читатели поняли суть происходящего, нам надлежит ненадолго возвратиться в Северный Ортаск, к событиям, которые произошли за несколько дней до описываемой сцены.

Глава в главе,

в которой читатель узнает о страшном заклятье, постигшем гномов клана Белой Дивы

В зале Ортасского Народного суда было жарко и многолюдно. Большое скопление народа объяснялось тем, что в зале Народного суда шёл суд. Эка невидаль, скажет кто-нибудь, суд в здании суда! На то оно и здание суда, чтобы в нём был суд. Во всех цивилизованных странах дело так и обстоит, но только не в Ортаске. В Ортаске, к глубочайшему сожалению местного населения, дела с судом обстояли несколько иначе. Дел, достойных того, чтобы собираться в суде, как-то не находилось. Сами ортассцы считали, что всему виной их неистребимая простота и неотёсанность; да, вздыхали они, что есть наш Ортаск по сути своей? Деревня! То ли дело в Билгейтце, живут же люди, каждую неделю читаешь в газетах, то ограбление, то арест мздоимца, то злостное хулиганство; цивилизация! А у нас? Поэтому зал суда в будние дни пустовал, а по субботам там устраивали танцы. Так что нет ничего удивительного в том, что на первое за двадцать лет судебное заседание народ повалил валом. Даже на концерте великого барда Кирка Филиппоусиуса, проходившем, кстати, в этом же здании, не собиралось столько народу.

Было уже три часа дня, а суд всё не начинался. Тем не менее, люди не расходились и терпеливо ждали. Более того, с каждой минутой народу становилось всё больше и больше. Настроение у всех было приподнятое; время от времени кто-нибудь подбрасывал вверх яблоко, желая проверить, много ли собралось людей.

Наконец, в зал дружной гурьбой завалились народный судья, народные присяжные, народный адвокат и маг третей руки Зелькав Беньяминас в качестве народного на всякий случай консультанта. Народный судья сказал: «Здрасьте, да ладно, сидите, чего уж там…», и суд начался.

– Значит, сегодня у нас будет заслушиваться дело о злостном хулиганстве, – громко и торжественно, с трудом сдерживая радостную улыбку, начал судья.

По залу пронёсся благоговейный ропот, ишь ты, говорили друг другу, радостно улыбаясь, ортассцы, злостное хулиганство, значит, помаленьку развиваемся-таки.

– Во-от… семь гномов, их зовут Бока, Бедраэдр, Бим, Бом, Кудряшка Сью, между прочим, младший вождь клана Белой Дивы! – воздел со значением к небу палец судья, – затем Плуг, Детонатор и этот, как его… – здесь судья заглянул в бумажку и, запинаясь, прочитал: – Армандо Хулиочавес Диго Де Плесси Кассель…боатль. Они, значит, хулиганили на рынке, Джеку-Поту-Потрошителю синяк поставили, продуктов напортили, ужас просто. Судить их надо. Что будем делать? – спросил он у присутствующих в зале.

Присутствующие в зале радостно улыбнулись в ответ и ничего не сказали. Тогда судья вопросительно и со значением посмотрел на адвоката. Адвокат откашлялся, зачем-то заглянул в потрепанный томик древнеортасского права и неуверенно предложил:

– А может, гномов позовём? Пусть расскажут, как всё было.

Предложение всем понравилось. В задних рядах соусник Чак громогласно объявил о том, что, чёрт побери, такого классного суда он не видел лет десять, и все зааплодировали. За гномами послали двух шустрых мальчиков, и через минуту в зал суда ввели забинтованных гномов. Гномы были явно не в себе. Возможно, их удивило большое количество народа, а может быть, их смутил состав суда. Кстати, мы забыли упомянуть, что судьёй был зеленщик Гэмбл, адвокатом Джек-Пот-Потрошитель, а на скамье присяжных сидели продавцы гирь.

– Я протестую! – вскричал Кудряшка Сью, потрясённый коварством ортассцев. – Это против правил, паразиты вы этакие!

– Что такое? – удивились ортассцы, в свою очередь потрясённые грубостью гнома. Соусник Чак громогласно объявил о том, что таких великолепных хулиганов он не видел уже лет десять.

– Почему нас, подземелья Магмы,*** судят эти негодяи? – вопили гномы. (***Старинное гномское ругательство. – Прим. переводчика. – Не понял, что ещё за переводчик? – Прим. одн. из сост. хроник).

– А кто же ещё? – удивились ортассцы.

– Так это же они были на рынке, тупоголовые вы балбесы! – продолжали разоряться злостные хулиганы.

– Ну правильно, – согласились ортассцы, – им и судить. Они же были на рынке и всё видели сами. Они по справедливости и решат.

Этот аргумент сразил гномов наповал, они сразу перестали ругаться, лишь изредка Детонатор толкал Плуга в бок и шептал, что, дескать, нифига себе вляпались, на что Плуг отвечал, что да, типа, вляпались конкретно, и толкал в бок Бедраэдра, желая подтверждения своих слов, Бедраэдра это сердило, и он толкал в ответ Плуга. Потихоньку гномы увлеклись; в процесс взаимного толкания включались всё новые лица, и скамья подсудимых постепенно стала напоминать очень маленький борцовский зал, в котором, тем не менее, тренируется много народу. Тут напомнил о себе народный судья Гэмбл, который решил призвать гномов к порядку и постучал молотком по столу. Это нехитрое действие судьи вызвало в зале взрыв неподдельного восторга, в воздух полетели ленты серпантина, а в задних рядах соусник Чак громогласно объявил о том, что сегодняшний судья самый классный за последние десять лет. С этим было трудно спорить, учитывая, что это был первый суд за последние двадцать лет, ну вы помните.

– Сейчас я, значит, буду задавать вопросы, а вы, стало быть, будете на них честно отвечать, – сказал Гэмбл гномам.

– Ага, щас! – дружно сказали гномы и демонстративно отвернулись.

– Ну хорошо, – поразмыслив, сказал судья, – тогда давайте спросим что-нибудь у адвоката. М-м-м… скажите нам, уважаемый адвокат, что положено за хулиганство?

– Ась? – сказал для начала народный адвокат Джек-Пот-Потрошитель, потом он зачем-то вскочил, опрокинул табурет, поставил его, снова сел, судорожно хлопая по столу руками, нашёл потрёпанный томик древнеортасского права, откашлялся и …

– Джек, давай! – раздался откуда-то из задних рядов чей-то звучный женский голос.

– Спасибо, – пробормотал народный адвокат и окрепшим голосом начал свою речь. – Пользуясь случаем, я хотел бы передать привет своей жене.

– Спасибо, Джек! – отозвался из зала всё тот же звучный женский голос.

– И своему другу Чаку по прозвищу Норрис!

Зал радостно загудел, молодец какой, говорили все, небось в Билгейтце такого не увидишь, а когда в задних рядах соусник Чак громогласно объявил о том, что такого классного друга, как Джек-Пот-Потрошитель, он не видел уже лет десять, зал взорвался аплодисментами, снова полетели ленты серпантина, кое-где начали разливать по кружкам пиво, а у входных дверей затянули старинную ортасскую песню «Что может быть естественней, чем дружба мужиков». Судья Гэмбл снова постучал молотком по столу, постепенно в зале установилась тишина, и народный адвокат продолжил:

– А за хулиганство… вот… статья 19 древнеортасского права «О хулиганстве», – нашёл требуемое по оглавлению Джек-Пот-Потрошитель. – Хулиганство – это когда хулиганят. За хулиганство надо бить по морде.

– Ага, – сказал народный судья, и на скамье присяжных начали засучивать рукава и доставать из карманов гирьки. На скамье подсудимых тоскливо всхлипнул Армандо Хулиочавес Диго Де Плесси Кассельбоатль. Судья посмотрел на гномов и задумчиво произнёс: – Вообще-то, значит, они и так уже…

Присяжные внимательно посмотрели на забинтованных гномов, заулыбались и привели рукава в порядок. Гномы облегченно вздохнули, судья подумал секунд пять и задал новый вопрос.

– А что полагается за злостное хулиганство? – и на скамье подсудимых снова всхлипнул Армандо Хулиочавес Диго Де Плесси Кассельбоатль.