Они знают, что ты спишь

– Ну же, стой ты! – запыхавшийся мальчишка смог догнать игнорировавшего его ребенка. – Не слышишь, что ли?

«Слышу», – буркнул в мыслях Антонио и прибавил шаг.

– Эй! Погоди. Почему ты идешь пешком? Тебя родители не забрали, да? – Антонио предпочел проигнорировать тяжело дышащего Радия у себя за спиной. – Видимо да. Я вот всегда пешком хожу, потому что живу здесь, не далеко. Хочешь, провожу? Куда тебе надо?

Они остановились на перекрестке, ожидая зеленого человечка. Антонио не любил красных, потому что они заставляли его ждать.

Пока они стояли, Радий все говорил и говорил, а Антонио все молчал и молчал. Такой смешливый дуэт мог продолжаться бесконечно долго, но тут мальчик увидел утреннюю голову, выглядывающую из-за угла. Голова тупо хихикала, но не сводила алчных глаз со стоявшего рядом Радия.

Жуть какая. Еще этого ему не хватало.

Появился зеленый человечек, и они поспешили перейти дорогу. Антонио надеялся, что это остановит голову, что она оставит их, наконец, в покое. Но та даже не думала отставать. Она плыла за ними, прячась за зданиями и кустами. И с каждым шагом казалось, что она подплывает все ближе и ближе и….

– Радий, – Антонио остановился, чем удивил плетущегося следом мальчишку. – Иди домой. Я сам дальше дойду.

– Уверен? – мальчик скептически осмотрел потемневшую улицу с загоревшимися фонарями.

Ничего примечательного. Кусты, деревья, темная аллея и несколько многоэтажек сбоку.

Ох, ну и, конечно, надоевшая напрягающая голова.

– Да. Мы же прошли уже твой дом. Иди. – Антонио не особо думал о том, как будет по темноте добираться обратно его одноклассник с летающей штукой позади. – Я почти дошел.

Он просто хотел избавиться от проблемы. А Радий на сегодняшний день – ходячая проблема. Впрочем, он всегда проблема.

– Л-ладно, – ступор от говорливости Антонио отступил, и мальчишка лучезарно ему улыбнулся. – Что ж. До завтра тогда, Антон!

– Угу.

Радий весело ему помахал рукой и развернулся, убегая обратно по той же дороге домой. Голова хихикнула и поспешила за ним, на радость Антонио. Главное, что его оставили в покое. Он привык к странным существам, но те все еще напрягали его, если вели себя заинтересованно по отношению к настоящим живым людям.

Психологический центр встретил его уставшей девушкой за ресепшеном, которой он назвал свое имя. Та что-то долго набирала, стуча наращенными коготками по клавиатуре, а после пригласила мальчика пройти за ней в кабинет, где его уже ждала тетенька в белом халате. Та привычно сидела за белым столом, в котором могли отражаться люди. Ее темные волосы были собраны в тугой пучок, а на глазах красовались строгие прямоугольные очки.

– Здравствуй, Антонио. Как добрался? Твоя мама передала мне, что сегодня ты дойдешь сам.

– Здравствуйте. Все хорошо, – Антонио беззаботно скинул портфель на стул и принялся рыться в нем. – Я принес вам новые рисунки.

– Надо же. Давай взглянем, – тетенька приняла протянутые и немного помятые изображения, наспех нарисованные красным и черным маркером.

Антонио всегда рисовал в этой цветовой гамме, потому что любил такое сочетание. Ему нравился черный, который делал силуэт более выразительным. И ему нравился красный, благодаря которому можно было сделать акцент на глазах или пасти. Или крови. Смотря, что он рисовал.

Она всегда изучала искусство Антонио с серьезным лицом строгого судьи. Ее брови сползали вниз к переносице, от чего она старела на глазах и покрывалась мелкими морщинками. Губы сжимались в тонкую линию, а взгляд метался по всему рисунку, анализируя. И каждый такой раз мальчик нервничал, будто находился на серьезном прослушивании, а жюри не могли прийти к единогласному мнению. Но всегда этот процесс заканчивался шумным вздохом, спокойствием и смирением со стороны тети. Еще бы она не признала в Антонио талант! Мальчик сиял, когда его работы возвращались к нему в руки с теплым взглядом голубых глаз. И чем-то еще, более глубоким и непонятным для детского понимания.