Краем Черноморского побережья

– Может быть, мы когда-нибудь искупаемся в море. После рабочего дня, например. Еле процедил я, произнося речь с запинкой. Ответ Марии поразил меня до мозга костей.

– Представляешь я за всю свою жизнь, ни разу в нем не искупалась.

До меня только сейчас дошло, что у Марии серьезные проблемы со здоровьем, и на этом основании она все это время была прикреплена к территории санатория. Меня удивило то, что она смогла устроиться на работу. Отлично справлялась с торговлей, нагрузкой, а сам факт отчаянного, столь отважного поступка, заставил гордиться этой девушкой.

– В этом нет ничего страшного. Если ты не готова, или не любишь, вовсе не обязательно купаться в море.

– Почему нет. Мне бы хотелось это сделать.

– Я тебе помогу. На этот раз я взял на себя роль наставника и Мария согласилась принять мою помощь.

Именно с сегодняшнего вечера все пошло по-другому, все изменилось в лучшую сторону, обиды исчезли, между нами наладился контакт, мы стали более ближе, более открыты. Между нами возникла духовная близость. На следующий день как мы и договаривались Мария принесла купальник, а я плавки, но к нашему сожалению рабочий день затягивался на более длительное время. У Марии торговля шла на столько не плохо, сам не знаю почему, но мне не хотелось, чтобы Мария получала больше чем я. Это убивало мое мужское эго.

Наступил долгожданный поздний вечер. Время уже давно перевалило за одиннадцать часов стрелка двигалась ближе к двенадцати, когда я и Мария устроились на галечном берегу черного моря. И казалось мы не знали, о чем нам говорить, но мы не смолкали до самого утра, болтая о всякой всячине, и не заметили, как наступил рассвет. И лишь с рассветом мне удалось затащить Марию в море, я помог ей совершить первые шаги с последующим погружением в водоем. Мария пыталась казаться храброй, но все же я видел страх в ее глазах, и не подавая вида протягивал свои руки помощи.

Чудесная ночь пролетела как пять минут знаменитой песенки. Нам не было смысла идти домой, просто не было времени. Мы приняли душ на побережье, переоделись, выпили кофе. Мы вели себя так, словно два дикаря на заброшенном острове, хотя вокруг процветала цивилизация, и мы были далеко не одни. Нам было хорошо, вот и все. Хотя при всей нашей духовной близости у нас все еще не было интима, и даже просто прикосновений, не считая танца бачата. Я не знал влюблен ли я в Марию, или не заметил, как влюбился, но с этого дня или ночи я уже не мог себе представить исчезновение этой девушки из своей жизни.

Мой как я считал новый рабочий день начался по-особенному. Солнце светило по-особенному, именно сегодня моя жизнь началась с чистого листа. Ночь, проведенная на пляже рядом с Марией, перевоплотила меня, я как бы переродился, хотя я этого так и не понял. Единственное, что я заметил, это то, что у меня поменялось видение мира. Я на все стал смотреть совершенно другими глазами. Свое перевоплощение я принял как должное, а наша с Марией жизнь по соседству продолжалась вплоть до сезона дождей. Алан продолжал привозить свой необычный товар и восхищаться моими успехами в торговле. Я продолжал качественно выполнять свою работу, еле успевать выставлять сувенирную продукцию, и в тоже время обслуживать пропахших соленым морем и обгоревших на солнце покупателей. Дни летели с молниеносной быстротой, я получал приличные деньги за свой труд и, если честно признаться за все свои два месяца работы я еще ни разу не подсчитал свой доход. Я просто складывал деньги в укромное место, хоть я и безоговорочно доверял Павлу.

Наша близость с Марией, не смотря на жаркое лето и ежедневное купание в море существовала на духовном уровне. Наши души раскрылись словно два красочных зонта, соединённых и идущих вместе пытаясь укрыть кого-то и что-то от проливного дождя. Я и Мария помогли друг другу раскрыться. Стать частью себя, мира, дополнить друг друга. Мария в свое время жертвовала собой, чтобы помочь мне освоить танец, она ждала меня с работы до позднего времени суток. Теперь я ждал Марию с работы чтобы научить ее плавать, и просто побыть в ее компании. Благодаря нашей дружбе я изучил закон закономерности. И все же я не смог до конца изучить свой болезненный разрыв, о котором я практически не думал, точнее я уже рассматривал эту ситуацию как дело, в котором можно покопаться, не более того. Единственное, я понял, это то, что в прошлых отношениях я не стал собой, и не стал бы им, если бы остался в них, Мария смогла меня раскрыть, расправить мои крылья, она видела меня изнутри с первых дней нашего знакомства, в прошлых же отношениях я был угодником не более того. Я благодарил вселенную, мне было хорошо, я полюбил жизнь, и не допускал мысли о возвращении в прошлое.

Мария действительно работала до поздней ночи, особенно сейчас в июле, в самый пик лета. Я видел, как она развешивает привезенные футболки, и мне всегда хотелось ей помочь, поскольку она была невысокого роста. Продажа футболок шла настолько отлично, я до сих пор продолжал удивляться как ей удавалось продавать это барахло в таких количествах.

Я и Мария проработали бок о бок ровно месяц, и за все это время мы ни разу не потанцевали наш общелюбимый танец бачата. Весь наш совместный месяц мы либо гуляли по набережной, купались в море, и даже пару тройку раз сходили в кафе поесть роллы. Однажды мы посетили ресторан чтобы посмотреть стриптиз, и признаться были довольны концертной программой. Месяц лета пролетел не заметно, и время пошло на убыль. Купание в море нам приелось, и мы вспомнили про наш танец. – А не потанцевать ли нам вновь? Предложил я, как бы невзначай.

– А почему бы и нет. Улыбнулась Мария. – Осталось определиться с местом для танца. Не на набережной же.

– Это точно. Я что ни будь придумаю.

– Тогда до встречи. Мария с легкостью помахала мне рукой. На этот раз я проводил ее не до самого дома, а лишь до конца улицы, и убедившись, что она вошла на территорию своего жилища, я со спокойной душой пошел к себе домой.

Павла больше не удивляло мое постоянное исчезновение, он знал этому причину, и в какой-то степени не одобрял этот роман. И дело было не в том, что Павел мне завидовал, или он решил взять опеку надо мной. Просто он знал о моей глубокой травме после предыдущих отношений, и считал, что мой роман с Марией может мне навредить. И все же, не смотря на свое переживание обо мне, Павел не лез в мои отношения, и лишь старался поддержать из вне. – Нам нужно найти место для танцев. Неожиданно выпалил я.

– Для чего? Я не ослышался?

– Нет. Ты все правильно услышал.

– Я знал, что ты не стандартный человек, но не на столько. Я ожидал услышать – место для интима. Похоже вы оба того. Оба не стандартные, и вероятнее всего у вас все получиться. Если вы в самый разгар сезона решили найти место для танцев. Павел завелся не на шутку. Мне стало смешно. Я не привык видеть его таким. И все же, не смотря на свое неодобрение к нашим с Марией отношениям, Павел дал мне существенную подсказку.

– Орлиное гнездо. Именно то место, которое вам идеально подходит.

– Орлиное гнездо?

– Именно. Уютное гнездышко для двух птенчиков.

– Где оно находится?

– Там же где и Тихий Дон. Вы быстро найдете это местечко.

Я не поблагодарил Павла за подсказку, а просто по-дружески улыбнулся. Наш с ним соседский вечер прошел как обычно. Слегка перекусив и попив заветного чая, я быстро уснул. Ранним утром я легко проснулся, приготовил кофе для двоих и стремглав направился на работу. – Тебя сегодня не ждать? Я так понимаю. Павел усмехнулся, провожая меня, в то время как я уже скрылся за углом дома.

Конец рабочего дня. Мария ни разу не пришла ко мне, и я за целый день ни разу к ней не зашел, до того мы оба были загружены работой. И лишь в конце рабочего дня я зашёл к ней чтобы оповестить о нашем месте для танцев. – Я слышала о таком. Пролепетала Мария. – Правда ни разу там не была. Я заметил, что Мария малообитаемый человек. Она столько раз была в поселке Лазаревское, и всегда была привязана к территории санатория. Она даже в море ни разу не искупалась.

– Вот мы и посетим самое красивое место в поселке Лазаревское.

Орлиное гнездо или смотровая площадка принято считать самым красивым местом в поселке. Смотровая площадка располагается на высоте 117 метров над уровнем моря. Подъем на верх достаточно сложен, но он того стоит. С высоты орлиного гнезда виден весь поселок Лазаревское как на ладони. Хочу сказать, что, не смотря на сложность подъёма и не людное место расположения, мы не были одни. На пути и даже на самом верху нам встречались влюбленные пары либо крепко держащиеся за руку, либо крепко целующиеся. Нас с Марией это не смущало, ведь мы тоже крепко держались за руку. Наконец завершив заветный подъём, мы длительное время любовались огнями ночного, провинциального, черноморского поселка. Лучшее время для любований данной красотой – это рассвет или закат. День конечно тоже не плохое время для посещения места высоты птичьего полета. Мы с Марией могли быть предоставлены сами себе в ночное время суток, и стали постоянными посетителями этого места.

Мария включала знакомую, полюбившуюся нам мелодию на своем телефоне, которую когда-то включала София, и мы вернулись к танцам. Не смотря на усталость, и напряженный день, наше тело вспомнило все забытые (за не большой период остановки) движения, и мы танцевали в такт, на столько ритмично, что нашу пару можно было бы назвать «Пламя огня». Настолько огненно, едино, ритмично и пластично мы смотрелись в танце.

Я и Мария проработали бок о бок весь июнь, бок о бок весь июль мы протанцевали столь тесный танец бачата. Столь тесное трение зародило искру между нами, переросшую в огромное бушующее пламя. Наш первый интим с Марией произошел второго августа на день Перуна. Мы всю ночь провели на пляже, и лишь под утро нам удалось уединиться в скромном бунгало. Чем больше мы проводили времени вместе, тем меньше мне хотелось возвращаться домой, тем более под утро. – Для чего все это? Думал я. – Для того чтобы почистить зубы и принять душ? Выпить кофе? Все это можно сделать совместно с Марией. По факту я считал ее своей женой, правда Мария об этом не знала. – О чем думает она? Хочет ли она быть со мной? Мы могли бы жить вместе. Но к моему сожалению об этом и речи не могло быть. Во всяком случае так думал я. – А, что если найти подходящее жилье и сказать об этом ей?

Маленькая искорка, случайно вспыхнувшая в не стандартном танце, не имеющего правил и границ, образовала целую, единую, семейную пару. «Танец огня», так я для себя назвал танец бачата. Мы разожгли пламя словно сухие дрова и спички. Достаточно лишь было одного чирка и легкого дуновения ветерка. Сухие дрова словно ждали соприкосновения с огнем.

В танце важно партнерство, равновесие, понимание друг друга без слов. Я искал партнершу, и Мария выбрала меня сама. Наши танцы переросли в нечто большее, мы оба молча заметили, что нам стало тесно просто танцевать вместе, не хватало большего, и я с каждым днем все больше задумывался о нашем будущем с Марией.

Наше партнерство с Марией подобно цельному, идеальному, танцевальному дуэту. За какие-то два месяца знакомства мы на столько привыкли друг к другу, что нашу пару можно было бы назвать цельным литым предметом, умеющим передвигаться. Если бы не крепкая рука яркой, красочной и ритмичной Софии, вытащившей меня из заточения и заставившей танцевать меня необычный танец, в буквальном смысле этого слова, возможно я бы сейчас так и находился в своем депрессионном состоянии. Возможно, я бы частично спасся работой, но это было бы не то. Я бы каждый день приходил в свой скромный дом, ел ужин и ложился спать со своими грустными мыслями о прошлом. Танец исцелил меня, а точнее моя умеющая исцелять партнерша. Яркой, красочной и ритмичной Софии не удалось бы сделать то, что сделала для меня Мария. София не смогла бы удержать равновесия, она слишком энергична. А постоянная смена партнеров в танце говорили о ее непостоянстве. Каждый раз приходя на танцпол я не знал с кем я сегодня встану в пару, с ней, или она поставит меня в пару с другой, или я вообще останусь один. София профи, мастер своего дела. Она красива, ритмична, но не практична. Мария же, кроме постоянства и покоя, несмотря на то, что она женщина, смогла подставить мне плечо, дать надежность, опору. Рядом с Марией я увидел свое будущее.

Партнерство в танце – это единство, хотя по факту каждый занят своим делом. О нас с Марией можно было бы сказать то же самое, каждый из нас занимался своим делом, мы делали одно и тоже, продавали сувенирную продукцию, находились практически рядом днем, и вместе каждую ночь, а утро наступало настолько не заметно, что мы с грустью встречали рассвет. Рассвет предвещал расставание, нам приходилось заниматься каждому своим делом, прорабатывать свои отработанные движения, не нарушая правил, а с наступлением долгожданного вечера мы вновь вставали в танец, наш «танец огня», чтобы стать той огненной парой, которая днем себя сдерживала словно тлеющий уголь.

Середина августа не смогла донести до наших глаз и ушей о преддверии осени. Я и Мария продолжали заниматься танцами, но уже значительно меньше чем раньше. Нам хотелось охватить все, что не положено было делать днем рабочему персоналу, работающему без выходных. Сходить на море, в кафе, по еще не закрытым магазинчикам. Я сумел воплотить в жизнь то, о чем мечтал, провести Марию по кафешкам, заказать все, что она пожелает, пройтись с ней по набережной, подарил букет цветов. Наш конфетно-букетный период продолжался до глубокой осени.

С наступлением августа произошли резкие перемены в лучшую сторону. Август изменил погодные условия, и вместе со сменой погоды приехали более солидные, платежеспособные покупатели. Пропали суета и галдеж. В мой павильон перестали заходить покупатели кучей, которые больше галдели чем покупали. Плодородный месяц принес плодотворных покупателей. В мой павильон покупатель заходили по одному, словно на прием к врачу, долго болтая на отвлеченные темы, получая консультацию и при этом совершая крупную покупку, словно оптовик. Данное стечение обстоятельств пришлось мне настолько по душе, что моим единственным желанием было, чтобы август никогда не заканчивался. – Не расстраивайся, говорил мне продавец шаурмы, впереди еще целый сентябрь, такой же, как и август. Я был рад слышать подбадривание коллеги, и гнал прочь мысли о наступлении осени.

Дела Марии шли не хуже моих, и я даже купил у нее три футболки, две себе и одну сестре. Возле палатки Марии всегда обитали покупатели, и теперь я чаще захаживал к ней и приносил для нас кофе. Ночи по-прежнему принадлежали только нам, и мы находили время для танцев на смотровой площадке на высоте 117 метров над уровнем моря.

Сентябрь также, как и август внес существенные погодные изменения, но уже в худшую сторону, и все же мой коллега оказался прав, выручка не пострадала, осталась неизменной. У Марии произошел резкий спад настроения. Мне удалось узнать причину, всему виной оказались докучливые родственники, которые уже давно ждут ее дома. Не смотря на резкий спад ее настроения, я испытал радость, я понял, что она не хочет уезжать из поселка Лазаревское. Данный аргументирующий факт предал мне значимости, я понял, что я важен для Марии. Я не безразличен. Я подобрал нужные слова, и отправился к ней неся два стакана капучино. – Сентябрь чудесный месяц. Ненавязчиво проговорил я, протягивая стакан кофе.

– Да. Только жаль, что короткий.

– Почему ты так решила?

– Не знаю. Мне так кажется. Мне кажется с окончанием сентября кончится осень. Наступит сырая южная зима.

– Все зависит от погодных условий. Я слышал, что октябрь будет не менее теплым, а бархатный сезон продолжается вплоть до конца октября.

– Правда?

– Правда. Не раздумывая проговорил я. На меня смотрели чистые, наивные, голубые глаза, и я просто не мог их разочаровать.

– Значит у нас еще полно времени! Глаза Марии засияли счастьем. Она сделала глоток кофе, а мне оставалось только молиться.

– Боже, лишь бы октябрь выдался жарким.

С наступлением сентября многие работники уезжали в свои далекие города. Мой сосед заканчивал работу на своем объекте. Наша добрая доверительная дружба закончилась с приходом осени. Не хочу сказать, что нам тяжело было прощаться, и все же я к нему привык. – Не грусти. Первого октября ты тоже покинешь этот летний шалаш. А мы еще не раз свидимся. Павел уехал на другой объект, в город Сочи. На прикроватной тумбочке осталась пачка чая «ночь Шехерезады». Я заваривала этот чай холодной зимой вспоминая своего друга с теплом и любовью. По слухам, которые ходили среди местных жителей, моего соседа на самом деле считали болтливым и многообещающим. Павел частенько появлялся в поселке касаемо своей работы, и все же он был добр и безобиден, за это его и любил народ. Я не смог заметить отсутствие своего заботливого соседа так как отъезд Павла положил начало подготовки к новому этапу в моей жизни. Наше скромное жилище обветшало в связи с приходом осени, а я практически в нем не появлялся, ведь я уже давно все свое свободное время уделял Марии. Мария смогла заменить всех, всех, кроме себя. Я считал Марию не заменимой, она всегда была рядом, смогла исцелить мои раны, подставить плечо, поднять настроение, найти нужные слова.

Конец сентября. Лил первый, теплый, осенний дождь. Я спешил на работу под зонтом, думая о Марии. – Есть ли у нее зонт? Пришла ли она на работу, или все еще идет? Мария размеренно шагала к своей палатке под роскошным зонтом тростью темно-коричневого цвета, я поспешил к ней, чтобы помочь открыть палатку. Держа в руке два зонта, один над собой, второй над ней я терпеливо ждал, когда она снимет замок с входной двери. – Милые голубки, как же вы будете покидать теплые края? Не знакомый голос заставил меня оглянуться. Окружение уже давно привыкло видеть нас вместе, и все были уверенны в том, что мы либо уже муж и жена, либо у нас предстоит свадьба в скором времени.

– А нам и не придется покидать теплые края. Мы навсегда останемся здесь. Голос Марии звучал убедительно. Одним своим ответом она смогла решить давно наболевший вопрос. Я понял, что мы навсегда останемся вместе, и мне не придется спрашивать ее согласия касаемо нашего совместного будущего.