Уалий

– Но это самоубийство! – возразил дворецкий. – Что, если пес вернется и застанет нас там?! Тогда нам конец! Нет … я ни за что туда не сунусь!

– Тем хуже для тебя, – отвели Тирр невозмутимо. – Это был последний шанс доказать твою невиновность. Теперь точно не избежать гнева моего дяди. Пойдем, Уалий! Нам здесь нечего делать. Пускай Йошек сам выпутывается!

– Постойте! – закричал дворецкий. – Я согласен!

Глава III. В старом саду

Закутавшись в теплую одежду, мы шли между высоких елей и сосен по узкой тропинке, ведущей к старому саду. Впереди шел Тирр, за ним я. Дворецкий плелся последним. Вид у него был жалкий. Он был похож на заключенного, которого ведут на казнь. Он то и дело спотыкался. Мне казалось, что он вот-вот упадет в сугроб и останется лежать на снегу. Но он обреченно следовал за нами.

Вскоре мы подошли к воротам старого сада. Они были заперты на тяжелый стальной замок.

– Видите, ворота заперты. И все время были, – прошептал дворецкий.

– Ты мог сам запереть их, когда обнаружил, что пес сбежал, – ответил Тирр.

Дворецкий упал на колени и стал рвать на себе волосы.

– Ну почему … почему мне никто не верит!? – всхлипывал он. – Ворота все время были заперты. Готов поклясться своей жизнью. Я не знаю, не знаю, как удалось этому проклятому псу выбраться из сада …

– Возьми себя в руки и отопри ворота, – сказал Тирр. – Мы пришли сюда не слезы лить.

Дворецкий медленно поднялся со снега. Расстегнув плащ, он достал из шерстяного пиджака ключ на медном кольце. Трижды он повернул ключ в замке и тот громко щелкнул, и открылся. Заскрипела тяжелая дверь, и мы оказались внутри.

В глубине сада виднелся темный силуэт высокой башни, к которой вела занесенная снегом дорожка. Ели и сосны здесь не росли. А росли другие деревья, каких я раньше никогда не видел. Из-под сугробов торчали ветки кустов. У стены я заметил пару огромных пустых железных мисок, куда бросали корм для пса. А рядом на снегу валялись обглоданные кости. Дрожь пробежала у меня по спине.

Мы двинулись вдоль стены. Тщетно мы вглядывались в темноту, стараясь заметить следы подкопа или брешь в каменной кладке. Ничего такого видно не было. Ноги наши увязали в глубоком снегу. Идти с каждой минутой становилось все труднее. Вскоре мы окончательно выбились из сил, не исследовав и малой части старого сада. Мы остановились. Тирр опустился коленями на сугроб и принялся копать. Мы с дворецким молча наблюдали за ним. Вскоре Тирр уперся в мерзлую землю. Достав из кармана раскладной ножик, Тирр попытался с помощью него проделать углубление, но лишь напрасно затупил лезвие. Холод сделал землю твердой как камень.

– Ты хочешь сказать, что пес не мог вырыть лаз? – догадался я.

– Именно, – ответил Тирр.

Поднявшись, он отряхнулся от снега.

– Сад слишком велик, нам не удастся обойти его кругом, – сказал Тирр. – Но я уверен, что и брешь мы тоже не найден. Эти стены простоят здесь еще тысячу лет, прежде чем начнут разрушаться. Поглядите на них. Приходилось вам раньше видеть такие огромные камни? Чем дольше мы ходим здесь, тем лучше я понимаю одну простую вещь. Пес мог удрать отсюда только через ворота.

Слова Тирра прозвучали убедительно. Дворецкий обреченно опустил голову. Казалось, он не в силах больше отрицать свою вину и смирился. Я же не знал, что думать. Выходило, он действительно забыл закрыть ворота. А как иначе пес мог сбежать? И все же хотелось верить ему. Ведь не мог же человек так отчаянно лгать, рвать на себе волосы, почти рыдать, доказывая невиновность.

Тем временем, что-то привлекло внимание Тирра. Он направился к высокой каменной башне. Мы стояли как раз поблизости.

– Любопытно, – проговорил он, подходя к подножию башни, где в стене виднелась тяжелая металлическая дверь.

– Что там? – спросил я.

– Следы …, – ответил Тирр, указывая на них рукой.

И в самом деле! На снегу были заметны свежие человеческие следы!

– Это не ты здесь бродил? – обратился Тирр ко дворецкому.

– Что вы! – ответил тот испуганно. – Я дальше нескольких шагов от ворот в жизни не отходил. Наполнял миску пса и сразу обратно …

– Не врешь?

– Погляди на следы, – вмешался я. – Они лишь немногим больше наших с тобой. У Йошека же ступня куда длиннее.

– Верно подмечено, – ответил Тирр, и добавил задумчиво. – Стало быть, и не дядины.

– Чьи же тогда? – спросил я.

– Не знаю, – пожал плечами Тирр. – Ума не приложу, кому могло понадобиться бродить здесь вокруг башни. Странно. Очень странно.

– Напротив, – возразил я. – Ты же сам говорил, что люди думают, будто в саду зарыты несметные богатства. Ради денег многие готовы рискнуть жизнью.

При этих моих словах Тирр враждебно поглядел на дворецкого.

– Уж не твой ли это сообщник?! – сказал он, хватая дворецкого за рукав как вора. – Признавайся, негодяй! Ты специально оставил ворота открытыми, чтобы пес сбежал и оставил сад без охраны?!

Бедняга дворецкий замотал головой.

– Что же вы такое говорите, мой господин, – взмолился он, падая на колени. – Всю свою жизнь я служу вашему дяде. Он благородный человек. Да, он суров! Но он всегда был честен и справедлив со мной, и я не знаю большего счастья, чем быть ему преданным слугой. Никогда и в мыслях не мог я подумать, чтобы обмануть его и предать его доверие! Да и зачем мне сокровища на старости лет! Я доволен своим хлебом и крышей над головой …

Вдруг где-то совсем близко раздался леденящий кровь протяжный вой. Мы замерли. Спустя мгновение вой повторился. И на этот раз он был уже громче!

– Пес вернулся … – прошептал дворецкий.

Из глубины сада до нас донесся треск веток. Пес приближался.

– Скорее, в башню, – крикнул Тирр.

Мы бросились к тяжелой двери, но та была заперта. В отчаянии мы толкали ее в одну и в другую сторону, пинали, но дверь даже не шелохнулась.

– Плохо дело, – сказал Тирр.

Я огляделся по сторонам. Невдалеке росло высокое раскидистое дерево. Это было наше спасение.

– Лезем на дерево, – крикнул я.

Мы бросились к дереву и в несколько мгновений взобрались на него достаточно высоко, чтобы пес не мог нас достать. Едва мы сделали это, как снова раздался оглушительный вой и словно черная тень пес появился из гущи кустов.

– Чтоб мне провалиться, – прошептал Тирр. – Он еще больше, чем я думал.

Расставив огромные лапы, пёс свирепо замер на месте. И вдруг его шерсть на холке ощетинилась, и беззвучно оскалились клыки. Пёс заметил дворецкого. Дворецкого! Мы с Тирром оба невольно вскрикнули. Только сейчас мы заметили, что дворецкий не бросился вместе с нами на дерево. Оцепенев от ужаса, он стоял на прежнем месте и ни в силах был пошевелиться.

– Сюда! Сюда беги, дурень! – закричал ему Тирр.

Но дворецкий, казалось, его не слышал. Да и было уже слишком поздно! Хищно осклабившись, пес уже стремительно приближался к нему. Замерев, мы с Тирром наблюдали за происходящим с дерева. Перед нашими глазами разворачивалась жуткая картина. Пёс продолжал стремительно сближаться с дворецким. А тот объят был таким ужасом, что даже не в силах был вскрикнуть и лишь тихо шептал что-то пересохшими губами и безотчетно отступал назад. Пока не уперся в стену. Вжавшись в неё, он глядел остекленевшими глазами на пса. А пес уже и не спешил покончить с ним. Чувствуя беззащитность жертвы, пёс замедлил шаг. Словно желал растянуть наслаждение расправой.

– Он же сейчас сожрёт его, – прошептал Тирр.