Наследная ведунка

– Это ваше? Нет? Да? Прошу прощения! Вот, так… Теперь как новенький. Что это? Пылинка? А мы её снимем и отбросим. Ну вот, – он протёр хрустящую корочку рукавом длинного кожаного плаща, который я заприметила у незнакомца ещё проходя ворота. – Как новенький! Даже лучше! Так, о чём это я?

Незнакомец отбросил назад фалды плаща, явно жалея об отсутствии ветра, что заставлял бы их героически развеваться. Поставил ногу на пустующий стул…

– О, место занято? Ничего-ничего, присаживайтесь…

Убрал ногу с занятого стула и, прокашлявшись, начал заново:

– Как смеешь ты поднимать руку на прекрасную даму?

Развернулся, поняв, что впопыхах потерял объект поношения и, наконец, метнулся к нам, чтобы заломить занесённый, но так и не опущенный кулак обалдевшего Лиля.

Бывший сразу запищал, как девица: знатному красавчику не приходилось драться с малолетства.

– Ой-ёй-ёй! Пусти, дурак!

– Такой свинье место в свинарнике! – патетически закончил пришелец, намереваясь победоносно вытолкать противника за порог.

И тут Лиля прорвало. Униженный, напуганный, переживший жуткий кошмар (я старалась!) и уже успевший распрощаться с жизнью, он обезумел. Бросился в прыжке на непрошеного защитничка, сбивая с ног. Покатились царапающимся, ругающимся, ломающим мебель клубком. Ола помчалась следом, пытаясь не то протереть пол сразу за драчунами, не то залепить кому-нибудь из них шваброй.

Честное слово, я собиралась следить за потасовкой! Но не удержалась, глотнула ещё пива, а когда переставила миску с крендельками на колени, чтобы болеть было сподручнее, противники уже стояли друг напротив друга, чуть ссутулившись и согнув руки. Что дворовые коты, право слово! Небось и эти тоже поорут да разойдутся.

– Да ты знаешь, с кем связался?! Да я тебя сейчас одной левой… – принялся бахвалиться Лиль. Надо отдать ему должное, это он умел. Не драться, нет – расхваливать себя. Даже я, помнится, заслушивалась.

Он и правда попытался напасть. Кинулся вперёд, уже понимая, что сохранить в целости сможет что-то одно: либо конечности, либо честь. Выбрал, видимо, второе. И прогадал.

Потому что незнакомец, сначала, вроде, принявший честный бой и тоже двинувшийся вперёд, присел, пропуская удар над теменем, потом вскочил, как кузнечик, выпрямив одну ногу…

Нога аккурат ударила Лиля в промежность. Надо признать, я ждала звука, с каким бьётся толстостенный глиняный горшок. Но звука не последовало. Лиль молча двумя ладошками сжал сокровенное и завалился на бок, а незнакомец, отряхнувшись, направился к моему столику.

– Не стоит благодарностей, миледи, – галантно поклонился он.

Я едва пиво не выплюнула: благодарить не собиралась точно! А этот наглец, небрежно опершись локтем о столик, поинтересовался:

– Позволите составить вам компанию, о длинноногая прелестница?

Проследив его многозначительный взгляд, я выругалась и поспешно выправила подол из-за пояса. Это что же, я через весь город так шла, и ни одна скотина не предупредила? Решили, что с ведьмы станется новую моду на укороченное платье ввести?!

Не дождавшись ни разрешения, ни ручки для лобызания, незнакомец элегантно откинул полы плаща и упал на второй стул.

– Вы наверняка узнали меня, о длинноногая прелестница! Да-да, не стоит падать в обморок! Перед вами правда я – гроза толстосумов и первый ловкач Когтистая лапка!

Я не удержала суровую мину и всё-таки улыбнулась:

– Кто?

Мужчина не поленился подняться, повторить выверенное движение с плащом ещё раз, и, чуть менее элегантно, плюхнуться.

– Ловкач Когтистая лапка.

Я пожала плечами: да хоть хвостик бубликом!

– Когтистая лапка! – безнадёжно повторил незнакомец. – Ловкий вор и насмешник, удачливый авантюрист… – добавил многозначительно: – Дамский угодник…

Не отрывая от него взгляда, я шумно сёрбнула пивом. Мужчина тяжело вздохнул и пробормотал:

– С кем только не приходится работать… – протянул руку и представился по-простому: – Вис.

Я изобразила некоторое внимание движением бровей, всё ещё не углядев причины заводить знакомство, и Вис попробовал зайти с другой стороны. Он отклонился назад, закинул ногу на ногу и приобнял спинку стула локтем. Поправил рыжие кучеряшки на голове жестом, который наверняка и обеспечил ему славу дамского угодника, но не произвёл на меня никакого… или почти никакого впечатления.

– В тех краях, откуда я родом, с дамами так не обращаются, – таинственно сообщил он, как бы сразу подразумевая расспросы о тех самых прекрасных краях.

А я, засранка такая, не купилась, не повелась и не спросила. Я вообще слишком стара для этой фигни.

– Могу ли я предложить составить вам компанию на случай, если этот субъект, – не поворачиваясь, он указал подбородком в сторону тихонько поскуливающего Лиля, которому кто-то добросердечный уже поставил прямо на пол кружку с питьём, – не угомонится?

Я скорчила самую неприветливую гримасу и поднялась, показывая, что, если компания не испарится сама, то испариться придётся мне.

– Тогда, быть может, – Вис поймал моё запястье и не сдержал восхищённого восклицания: – До чего нежная кожа! Ну разве можно такой прекрасной женщине травить себя плебейскими напитками! Позвольте… – уже на середине фразы лис сообразил, что подход не работает, и закончил куда более спокойным голосом без заискивающих ноток: – В таком случае, это вы должны поставить мне пива. За спасение.

Вот такое я ценю. Чтобы без всех этих кучерявостей и сразу по делу. Так бы и сказал, что денег нету, а выпить хочется! Я криво улыбнулась, подхватила полупустой кувшин, побруздала, проверяя, осталось ли что, и поставила перед хитрецом.

– Варна, – обронила своё имя и вышла из харчевни, не преминув напоказ перешагнуть через недвижимое тело бывшего.

Дома ждал разгром. То есть, наверное, тот, кто рыскал по комнатам, думал, что делал это незаметно. Ничего не разбил, не украл и постарался вернуть на места. Но разве от меня скрыть, что настойки чертополоха и зверобоя, в почти одинаковых, но всё же отличающихся бутыльках, поменяли местами, букетик цветков папоротника висит вверх ногами, а покрывало на кровати бахромой к стене, хоть должно подметать ею пол.

Пенёк ждал на ступеньках, подперев кулачками бородавчатые щёки. Ябедничал он с особым наслаждением:

– Ты ж знаешь, что тебя грабить приходили?

Я присела рядом, вытащила из кармана специально для него прихваченную горсть крендельков. За ними же явился, старый хрыч! Знал, что не забуду!

– Догадалась уже.

– Наглый такой. Не озирался, не проверял всё по сто раз, тайники сходу определил.

– А ты мог бы и отвадить воришку, – обиделась я. Вот и подкармливай эту нечисть неблагодарную!

– А зачем? Не взял же ничего, по местам разложил. Даже пыль протёр, у тебя ж, небось, руки ещё долго не дошли бы.

И то верно: не дошли бы. Что мне та пыль? Лежит и лежит, есть не просит.

– Запомнил, воришку-то?

– Вы, люди, все на одно лицо, – недовольно прокряхтел старикашка, но, когда я попыталась отобрать остаток гостинца, поспешно добавил: – Одёжа у него приметная. Плащ кожаный, длиннючий, почти до пят. Я б носил такой…

Я выхватила у замечтавшегося лесовичка последний кренделёк, закинула в рот и задумчиво добавила:

– Может, ещё и поносишь…