Пробуждение

Она задумалась и медленно покачала головой. Она не хотела, чтобы он видел ее… такой. Ей было стыдно за то, что он видел ее в таком состоянии.

– Может, позвать Илью? – не унимался Андрей.

Она снова покачала головой, стараясь не смотреть в его голубые глаза.

– Ложись… Я приду утром, и все станет лучше. – Андрей приподнял одеяло и Марьяна посмотрела на свою кровать.

С тихим вздохом она забралась под одеяло, свесив ноги в ботинках с краю, и устроилась на подушке, безразличная ко всему. Мужчина аккуратно расшнуровал ее обувь и снял ее, бережно положив ее ноги под одеяло. Потом он шагнул к изголовью и нагнулся, чтобы поцеловать ее в висок, но она натянула одеяло на голову.

Он все равно прижал губы – к ее макушке – и, погладив по плечу, ретировался из ее комнаты.

Стоило двери закрыться, Марьяна расслышала приглушенный разговор двух мужчин, а потом все затихло.

Несколько часов она пролежала в постели, не двигаясь, пока все не погрузилось во мрак глубокой ночи. Прислушиваясь к воцарившейся в поселении тишине, она медленно выбралась из-под одеяла и обулась. Захватив с собой жестяную коробку с самокрутками с травой и коробкой спичек, она направилась прочь из своей комнаты.

В каком-то полусне она забралась по лестнице на крышу и, не замечая ничего и никого вокруг, прошла в самый дальний угол крыши, где никто никогда не бывал, и где можно было посидеть в тишине и одиночестве.

Она сначала уперлась поясницей об ограждение, но потом соскользнула вниз и осталась сидеть там.

Кто-то неуверенным шагом подошел к ней и, опустившись на колено, поставил рядом с ней бутылку абсента. Ничего не сказав, человек по-дружески коснулся ее руки и ушел, оставив ее одну.

Где-то в отдалении были слышны тихие разговоры, которые были ей безразличны.

Она подняла взор на усыпанное звездами небо и долгое время сидела, смотря на бескрайнюю тьму, в которой мерцали крошечные яркие точки далеких небесных тел. Когда тьма начала уступать свету начинающегося дня, она глотнула абсента и закурила.

Время тянулось медленным потоком, и она продолжала сидеть, молча смотря то в небо, то в точку в пространстве. Прошел день, а она все еще сидела там, никем не потревоженная, иногда закуривающая очередную самокрутку или прикладываясь к бутылке.

Настал вечер, и звезд над головой видно не было – низкие тучи заволокли небо, и начался дождь, мелкими каплями усеявший все вокруг.

Марьяна продолжала сидеть, не желая уходить с этого места, где ее никто не беспокоил, и совершенно не замечая ни холода, ни воды, текущей по телу. Не имея возможности покурить, она постепенно допила абсент и откинула бутылку прочь.

Дождь еще не закончился, когда кто-то подошел к ней. Марьяна даже не посмотрела в его сторону.

– Оставьте меня в покое. – тихо и хрипло сказала она.

– А если я откажусь? – она услышала голос Андрея.

– Уйди. Оставь меня одну.

Мужчина тяжело вздохнул и уселся рядом – прямо на мокрое покрытие крыши.

– Значит, я не уйду. – сказал он.

Марьяна продолжала смотреть куда-то в сторону, наблюдая за тем, как падали капли дождя. Некоторое время они сидели молча, потом Андрей распахнул свою куртку и обнял ее, прижав к своей груди.

– Ты убила ублюдка. – прошептал он. – Он пытал тебя. Ты имела право убить его.

Марьяна зажмурилась, чувствуя внезапно подкатившие к глазам слезы. Не так она должна была его убить – наслаждаясь его мучением…

– Думаешь, я не хотел порвать его и убить медленно? – Андрей погладил ее по плечу. – Думаешь, ребята не хотели?

Женщина ощутила, как слезы прорываются сквозь ее внутренние щиты.

– Никто не винит тебя за то, что ты сделала. – голос Андрея дрогнул. – Уж я-то тебя точно не виню. Он заслуживал более жестокой смерти за все, что он натворил.

Марьяна не могла противиться больше, и расплакалась, сжимаясь на груди мужчины. Впервые за несколько лет она плакала, а Андрей просто сидел, обнимая ее и ничего больше не говорил, смотря куда-то вдаль.

* * *

Она проснулась в его объятиях. Они все так же сидели на крыше, и он прижимал ее к своей груди, кое-как укрыв ее краем своей куртки. Занималось утро, и солнце уже медленно поднималось из-за горизонта.

– Прости меня… – прошептала Марьяна, думая, что мужчина спал, потому что его грудь поднималась размеренно, а сам он не двигался.

– За что, милая моя Валькирия? – спросил Андрей, погладив ее по плечу.

– За мою слабость. – женщина сжалась, чувствуя волну мурашек, пробежавшую по спине.

Он нежно коснулся ее лица и заставил поднять на него взгляд.

– Я все понимаю. – на губах мужчины появилась очень мягкая, понимающая улыбка.

– Я ни разу не убивала… так. – Марьяна отвела взгляд, отстраняясь от него. – Я всегда побеждала в честном бою. Или убивала быстро.

Андрей вздохнул и погладил ее щеку.

– Он заслуживал этого. – сказал он.

Марьяна уселась, поджав одну ногу под себя, и посмотрела в сторону. Несколько минут она молчала, потом ее плечо дрогнуло, и она опустила взгляд на свои руки.

– Я хороший человек? – тихо спросила она. – После того, что я сделала – могу ли я все еще считать себя хорошим человеком?

– По настоящему хорошие люди иногда делают то, что необходимо. Даже если кому-то это может показаться жестоким. – Андрей глянул на коробочку, стоявшую рядом.

Он открыл ее и достал пару самокруток. Подкурив их, он протянул одну женщине. Та взяла ее, но будто задумалась о чем-то. Пару секунд спустя она мотнула головой и сделала глубокую затяжку.

– Может, пойдем, согреемся? – предложил Андрей. – Поедим… выпьем. Илья истосковался. Очень за тебя переживает…

Марьяна задумалась и, наконец, кивнула. Мужчина поднялся и протянул ей свою руку, но она продолжала сидеть, задумчиво смотря на его ладонь, пока не подняла на него взгляд.

– Я пойму, если ты больше не захочешь проводить со мной время. – сказала она тихо, выдохнув струю дыма.

Андрей улыбнулся и мотнул головой:

– С чего вдруг?

Она, наконец, взяла его руку в свою, и поднялась на ноги, пошатнувшись от внезапно навалившейся на нее слабости. Сержант мягко обхватил ее талию.

– Ты еще не поняла? – тихо сказал Андрей, притянув ее ближе к себе. – Я влюблен в тебя. И ничто не заставит меня чувствовать иначе.