Пробуждение Рассвет. Том 4

– Лин! – ее окликнули, когда она сортировала папки в углу, чтобы составить себе наиболее краткий путь между адресатами, чтобы не пришлось ходить по всему бункеру весь день.

Она обернулась и увидела хмурого, сдержанного мужчину, который возглавлял одну из лабораторий на нижних уровнях.

– Добрый день, доктор Кулагин. – поздоровалась Лин.

– И тебе… – рассеянно отмахнулся тот, протягивая ей папку. – Мне нужно, чтобы ты сейчас же отнесла это в мою лабораторию и отдала доктору Сальвадор.

– Конечно! Я как раз направлялась на нижние уровни! – Лин приняла пакет и сверилась с написанной на корешке карандашом пометкой об адресате.

Кулагин кивнул и направился обратно к своему рабочему месту. Лин поставила отметку на своем списке, сложила все отправления в стопку и вышла прочь.

Пока она шла по длинным коридорам, в ее голове продолжали вертеться те же самые мысли, что и накануне. Ей безумно хотелось сбежать из этого серого, мрачного бункера, где давило все вокруг – начиная от серых бетонных стен, выкрашенных местами в отвратительные оттенки серо-голубого и зеленого, заканчивая сосредоточенными, мрачными и сдержанными людьми, которые работали каждый в своей области.

Проходя мимо военных и блокпостов, на каждом из которых дежурные ставили отметку о ее посещении того или иного уровня и подразделения, Лин замечала на себе странные взгляды, от которых ей становилось ясно, что их с Марком отношения могли уже стать достоянием жителей.

Зайдя, наконец, в лабораторию, куда ее послал Кулагин, Лин направилась прямиком к одной из заведующих этого отсека.

Доктор Сальвадор была женщиной в годах, но до сих пор поражала красотой – темная кожа была до сих пор гладкой и лишенной морщин, шелковистые черные волосы отливали таким блеском, которому завидовали все молодые девушки и женщины. А уж глубокие, умные карие глаза женщины и вовсе захватывали своей красотой.

– Добрый день, доктор Сальвадор. – кратко поприветствовала ученую Лин. – Доктор Кулагин просил вам доставить вот это. Сказал, что очень важно.

Ученая кивнула с доброй улыбкой на лице, но промолчала – она была весьма немногословной и часто отмалчивалась, предпочитая говорить лишь при необходимости. Многие считали ее за это высокомерной, но Лин прекрасно знала почему женщина-ученый не желала лишний раз напрягать свои связки.

Некогда она обладала прекрасным голосом, и поначалу в бункере можно было часто слышать ее поющей. Однако, спустя несколько лет, голос ее стал хрипнуть и она больше не пела, став более молчаливой и сдержанной.

Лин подозревала, что женщина могла быть больной чем-то, но не смела спрашивать – в конце концов, она была гораздо ниже ученой по званию и не могла похвастаться дружескими отношениями с доктором Сальвадор.

Заметив, как ученая дала девушке знак подождать, Лин застыла на месте, наблюдая за тем, как женщина отошла к своему рабочему столу и распахнула папку, быстро пробежавшись внимательным взглядом по первой странице. Задумавшись, доктор Сальвадор подхватила записную книжку и написала что-то на одном из листков. Оторвав его, она сложила его пополам, чиркнула что-то еще на одной из сторон, и подошла к Лин, послание его девушке.

Лин взяла записку и заметила имя Кулагина.

– Доставлю в самое ближайшее время! – улыбнулась ученой девушка, встретив добрый, теплый взгляд женщины.

Та улыбнулась в ответ и кивнула.

Где-то позади ученой раздался странный звук, заставивший Лин напрячься – он напоминал вой или стон раненого. Доктор Сальвадор оглянулась, потом встретила взгляд Лин и поторопила ее прочь жестом, продолжая весело и по-доброму улыбаться.

Решив не лезть не в свое дело, Лин чуть кивнула и направилась прочь, оставляя женщину с ее работой.

Тем не менее, услышанное девушкой преследовало ее в течение дня – Лин то и дело вспоминала раздавшийся протяжный, жалобный стон из лаборатории. Но, не смотря на это, она продолжала работать – если бы она перепутала хоть одного адресата, ей могло не поздоровиться. В конце концов, ее собственный отец мог отчитать ее за небрежность в столь важных делах.

Под конец своей смены Лин валилась с ног, и даже не была уверена, что сможет заставить себя поужинать. Но, тем не менее, она зашла в кафетерий и приняла у понурой кухарки поднос с едой. В этот раз ее ожидал ужин, состоящий из салата, отварного картофеля и чая.

Лин села за пустующий столик, не жалуясь на скудную трапезу. Поев, хоть и без аппетита, девушка убрала за собой и направилась свои апартаменты.

Уже входя она заметила, что ее отец опять с кем-то встречался. В этот раз были несколько гостей – полковник Джереми Уолкер, Глава Исследовательского Отдела Линкольн Питерсон, а так же один из политиков, возглавляющий в данное время административный корпус. Имени этого мужчины Лин не знала, хоть и видела его уже несколько раз.

– О, доброго вечера, мисс! – первым заметил Лин полковник Уолкер.

– И вам доброго, полковник! – доброжелательно махнула ему девушка.

Ее отец поднялся с кресла и подошел к дочери. Выглядел он хмуро и задумчиво, но привычно, хоть и ощутимо холодно приобнял ее.

– Как прошел твой день? – поинтересовался он.

Лин давно знала, что это был дежурный вопрос – на самом деле его вовсе не интересовали подробности ее скучной работы.

– Все как обычно. Доставляла папки и послания, моталась по всему бункеру… – пожала плечами Лин. – Устала, как собака.

Ее отец поджал губы и вздохнул:

– Поела?

– Да, папа.

– Иди отдыхать. Мы постараемся не шуметь сильно. – он поцеловал дочь в висок.

– Хорошей ночи! – Лин махнула всем гостям.

Те заулыбались – хоть их улыбки и выглядели фальшиво – и девушка скрылась в своей комнате, плотно заперев дверь.

* * *

Кулагин устало поднял взгляд на очередного курьера, принесшего ему новые сообщения. Среди нескольких конвертов, записок и папок оказалась увесистая посылка, плотно опечатанная тонким железным тросом с замком.

Ученый тяжело вздохнул, прекрасно понимая что это.

Он огляделся, отмечая, кто и где сидит, и достал из-под рубашки ключ, висевший на груди. Замок вскрылся с первого раза – за исправность этих незамысловатых, но надежных приспособлений тщательно следили.

Внутри посылки оказалось четыре дневника, подписанные именами, личными номерами и датами. Кулагин открыл нужный ему файл на компьютере и принялся вбивать первичные данные в строках отчета, который велся каждый месяц по итогам ознакомления с данными, предоставленными четырьмя испытуемыми, живущими на верхних этажах бункера.

Вот уже не первый месяц он получал тревожные новости от четверки. Поначалу все шло хорошо и они каждый день писали о своих ощущениях, наблюдениях и прочих мелочах. Они проводили эксперименты по восстановлению питания на верхних этажах, а также пытались отремонтировать перегоревшее радио, которое могло дать возможность связаться с кем-то во внешнем мире.

Но их труды были тщетны, и постепенно их отчеты становились более краткими и менее содержательными.

Кулагин знал, что испытуемые каждый месяц помимо дневников передавали для ученых и образцы своей крови для тестирования, но те сразу же отправлялись в лабораторию, тогда как дневники опечатывались дежурным наблюдателем и высылались ему лично.

Мужчина раскрыл первый дневник и принялся читать. Поначалу записи были малоинформативными, немного путанными и рваными, но потом он наткнулся на нечто иное.

Лаврова Екатерина, 34 года

Дата: 13 Июля

17 ноября – эта дата преследует меня вот уже третью неделю подряд. Это тот самый день, когда мир, который я знала, был уничтожен…

А теперь… пять лет спустя что мы делаем? Сидим под землей в чертовом муравейнике, где нет места живым. Лишь мертвые должны обитать под землей. Может, мы давно мертвы? Может, мы умерли еще тогда – пять лет назад?

Почему это не закончится? Шепотки, крики… мы все проверяли. Но Сэм продолжает уверять меня, что никого нет на этих трех этажах. Лишь мы.