Пробуждение. Перерождение. Том 3

– Марьяна, очень приятно познакомиться с тобой. – отозвалась Валькирия на его родном языке, так же поклонившись ему в знак уважения, и изучая его внимательным взглядом. – Как ты тут оказался, Коджин?

– Я был туристом, когда случилось все это безумие. – японец скрыл свое удивление за улыбкой. – Путешествовал один, поэтому остался тут, не зная как добраться до Японии. Да и то – не знаю, выжили ли мои родственники.

Стоящие вокруг заинтересованно наблюдали за их беседой, не понимая ни слова и внезапно притихнув – лишь несколько шепотков прозвучали в наступившем затишье.

– Да уж, путешествовать в одиночестве сейчас опасно. Это хорошо, что ты нашел друзей в лице этих северян. – Марьяна улыбнулась.

– Хорошо еще, что я немного говорил по-немецки. Иначе пропал бы.

– Зато устроился неплохо, я смотрю. Хорошо иметь друзей, не так ли?

– Это верно! Позволь мне отметить, ты отлично говоришь по-японски!

– Три года провела в Японии, в Осаке. Отец был дипломатом, и мне посчастливилось побывать в вашей прекрасной стране.

Коджин кивнул на катану у ее бедра.

– Умеешь пользоваться? – спросил он с улыбкой.

– Все три года занималась с большим удовольствием. Помимо прочего, конечно. – Марьяна рассмеялась.

Коджин не удержался от смеха.

– А ты, самурай? Умеешь? – женщина похлопала по рукояти меча.

– Я выступал когда-то. Второе место в чемпионате Японии по кэндо. Но сейчас это не имеет значения, и пришлось переучиваться владением обычного европейского меча.

Марьяна задумалась, потом повернулась к Андрею. Он встретил ее взгляд странно дернув бровью и не понимая о чем она вела речь с японцем.

– Тебе же все равно каким мечом махаться? – спросила она его.

Он развел руками, не понимая к чему вопрос.

– Можешь мне мою вторую катану вернуть? – Марьяна улыбнулась широко.

Мужчина молча отвязал ножны от ремня и протянул катану ей. Марьяна взяла свой второй меч, и перехватила его, тут же склонившись перед Коджином в поклоне.

– Прошу, возьми мой второй меч. Мой любимый не очень хорошо с ним управляется, а мне будет приятно, если оружие окажется в руках того, кто сможет оценить его и использовать как следует.

– Но это очень дорогой подарок! – хотел было возразить Коджин.

– Ты можешь отдать ему свой собственный меч. Он тяжелее катаны и ему подойдет больше. – Марьяна расплылась в улыбке. – К тому же… ты спас мне жизнь сегодня.

Коджин растерялся всего на долю мгновения, потом поклонился очень низко, принимая ее дар. Находящиеся вокруг люди разразились веселыми криками, но никто не помешал Коджину передать его меч Андрею с поклоном.

Мужчина ответил неуклюжим поклоном, не совсем понимая что произошло, но думать об этом было некогда – Бьорн вручил сержанту кружку медовухи, увлекая его за собой, чтобы усесться за длинным столом.

* * *

Доброжелательные и дружелюбные северяне уговорили троицу остаться у них – хотя бы погостить какое-то время. Андрей был совсем не против их компании, и нашел это предложение возможностью не только вспомнить все свои знания, касающиеся немецкого языка, но и шансом научиться у окружавших его людей чему-то новому.

Первые несколько дней троица провела в длинном доме – расположенные там комнаты давали достаточно простора, чтобы разместить друзей. После этого им предоставили отдельный дом – небольшой, крепкий сруб, который как раз и был построен совсем недавно с расчетом на гостей или новых жителей их поселения.

Илья радовался, что он мог поучаствовать в тренировках лучников – те часто уходили на стрельбище, а он, хоть и самоучка, все-таки понимал как важно было практиковаться и улучшать свои навыки, даже не смотря на присутствующий природный талант.

Марьяна же подолгу пропадала то в конюшне, то на тренировочном поле, где проводила бои с любым желающим. Вскоре все в поселении начали уважать сильную, способную в бою женщину, которая не гнушалась помочь кому-то или присоединиться к патрулю, чтобы объехать местность в поисках потенциальных угроз.

Каждый нашел себе дело.

Очень скоро Андрей заметил, что Марьяна часто тренировалась с Коджином, и, кроме того, проводила с японцем все больше времени. Отчасти он понимал ее желание пообщаться с кем-то, кто говорил на языке, который она знала. Но что-то в этих отношениях совсем не нравилось мужчине.

День за днем он отвлекал себя тем, что помогал северянам – то брал в руки топор, чтобы наколоть дров, то тренировался с новым мечом, то вставал на стражу на стенах. Порой Илья присоединялся к нему, когда не тренировался с луком или не пел людям на радость, но даже в такие редкие случаи, когда Скальд был рядом – Андрей не мог себя заставить поговорить с другом по душам.

Тот же, казалось бы, совсем не замечал происходящего между их троицей раскола. Музыкант весело рассказывал Андрею о новых мелодиях, рождавшихся у него от полученных впечатлений, об успехах в изучении языка и владением луком, но о Марьяне он говорил редко, поражаясь лишь ее драйву и стремлению стать лучше с мечом.

Вместе они встречались чаще всего лишь в пиршественном зале, где целая команда поваров кормила людей три раза в день. Пришедшаяся по вкусу еда отлично насыщала и радовала вкусом, что заставляло Андрея думать о том, что северяне отлично обустроились в этом местечке, быстро наладив как фермерское хозяйство, так и прочие сферы своей жизни.

А уж та медовуха, которую варили немцы, и вовсе была благословением. Помимо медовухи кто-то варил и более крепкий алкоголь, но тот выдавался очень редко и держался больше для особых случаев.

Расположенные в поселении коптильни и сушки мяса позволяли немцам с легкостью готовиться к зиме – запасы пополнялись с такой скоростью, словно они рассчитывали на долгую осаду, а не несколько месяцев зимы.

Уже позже Андрей узнал, что часть подобных запасов делалась для долгих путешествий и плаваний, которые периодически совершали группы северян. Чаще всего, в подобные вылазки уплывал Бьорн со своей командой – когда они возвращались, они выступали в качестве патруля, объезжая окрестности раз в сутки.

Узнавая о порядках, сержант разузнал, что выбранное северянами место было не случайным – кто-то из них владел землей, где располагалась ферма, еще до наступления катаклизма. А когда люди бросились прочь из городов, этот человек собрал своих друзей и их семьи, начиная возводить поселение, сделав из него то, чем оно являлось теперь. Дальнейшие расспросы позволили Андрею выяснить, что Бьорн был сыном того владельца, и похоронил отца, умершего от ранения при одной из первых стычек с бандитами. Именно поэтому Бьорна и считали негласным ярлом, правящим этим поселением.

Немец же смеялся, что он скорее друг всем живущим на этой земле, а не их правитель. Однако, не смотря на это, к нему часто обращались с какими-то проблемами – любой мог подойти к нему и рассказать о какой-то идее, с которой можно было бы улучшить жизнь в поселении, или с возникшими трудностями.

Даже с учетом вполне разношерстной компании выживших – среди них встречались как бывшие бухгалтеры, так и спортсмены – эти люди умудрились выстроить отлично функционирующее общество.

Хельга, некогда бывшая терапевтом, а в свободное время увлекавшаяся ролевыми играми, стала их ведьмой – знатоком как лекарств, так и трав. Учитывая быстро тающие запасы таблеток и прочих медицинских средств, она умело назначала альтернативы, в случаях, когда применение серьезных лекарств не было необходимым.

В поселении были все, кто отлично влился в работу – со времен фермы, там остались и коваль, и помощники – пара юрких подростков, некогда занимавшихся лошадьми. Кроме того, там жил и ветврач, которому посчастливилось находиться на ферме, когда грянули судьбоносные грозы.

Когда Бьорн и его отец лишь собирали первых выживших, им повезло повстречать и своих ближайших соседей – те потеряли свои дома, сгоревшие при попадании одной из молний, но присоединились к их числу, предлагая себя в качестве помощников. Именно под их четким руководством и появились первые поля, засеянные пшеницей, картошкой и прочими растениями, которые составили львиную долю их урожая.

Организованные и доброжелательные люди были настолько трудолюбивыми, что никто не отлынивал, отрабатывая свое место в обнесенном высоким забором поселении – его Бьорн начал воздвигать первым, быстро выяснив, что множество проходящих мимо их поселения людей были падки на легкую добычу и предпочитали сеять хаос и грабить, нежели чем работать.

Постепенно их поселение выросло в то, что видели Андрей, Марьяна и Илья – слаженный коллектив, где никто не голодал, чем бы ни занимался.

Троица друзей могли предложить себя лишь как воинов и барда – последний, к слову, очень полюбился северянам и его песнями заслушивались все, независимо от пола и возраста. Даже когда Илья пел по-русски, немцы слушали его с улыбками – им очень нравился его голос.

Чаще всего Андрей, Илья и Марьяна разбредались кто куда – Андрей зарекомендовал себя стражем, и встал на утренние смены, которые он проводил в компании немцев на стене, высматривая путешественников и возможных разведчиков, Илья отправлялся играть на гитаре и помогать где мог, а Марьяна занимала себя то лошадьми, то тренировками.

Андрей видел Валькирию каждый раз, когда она выезжала с Бьорном в патруль – почему-то немцу очень нравилось брать ее с собой. Зная ее зоркие глаза и внимательность к деталям, сержант прекрасно понимал почему она так легко влилась в его дружину. Андрей тоже несколько раз выезжал с ними в патруль, однако нашел эти скачки по окружающим полям и лесам немного утомительными. В отличие от дороги, где они двигались размеренно, лишь иногда переходя в рысь и галоп, патрульная группа предпочитала часто сменять ход лошадей, то погоняя лошадей широким, стелящимся галопом, то тряской рысью.

Марьяна любила находиться в седле, а вот Андрей понял, что подобные вылазки были ему не так сильно по душе, как патрулирование стен вокруг поселения.

Одно волновало Андрея – то, что Марьяна все чаще оказывалась в компании японца. Его не успокаивал даже тот факт, что иногда к патрульной группе присоединялись лучники – и Илья в их числе – чтобы поохотиться.