Джай Форс и коридор жизней. Часть 1

Моя упёртость начинала раздражать Роберта. Как ни странно, меня она раздражала тоже, но остановиться не получалось.

– Там опасно, – твердил я. – Ты же видел вчера. О таком надо заранее предупреждать других!

– Вчера ещё были цветочки, – подхватил Роберт.

Он отложил недоеденный бутерброд и заглянул мне в глаза. Странное ощущение: он будто установил канал между своим мировоззрением и моим. Его слова перестали проходить через мой эмоциональный фильтр, и я, наконец, стал слышать, что он говорит:

– Если ты покажешь человеку проторенную дорогу, он по ней и пойдёт, даже если она кривая, разбитая и в булыжниках. Будет идти, пыхтеть и считать её тернистым путём к истине. А ты уверен, что то, где мы вчера были, – и есть прямой путь к истине или знаниям?

– Не уверен.

– Вот и я тоже. А хочется, чтобы для других дорога стала не мучением, а приключением. Навяжешь свой путь другим – и просто не дашь людям открыть их собственные! А ведь таких путей наверняка тысячи. Если бы я был снобом, который наслаждается, что все вокруг идиоты, я бы ещё ночью записал видеоролик о нашем великом походе. А ещё вероятнее: сидел бы у себя дома в обнимку с книгой.

– И шептал бы ей «моя прелесть», – усмехнулся я.

Недовольство отступило.

Роберту понравилась шутка. Он скрючился, изобразил обезумевший взгляд и сложил руки так, как если бы держал толстенный талмуд и медленно его гладил.

– Мне кажется, некоторые меня так и представляют, – заулыбался он. – Может, и надо таким быть: чахнуть над своим сокровищем, а не придумывать способы расшевелить других. Только я их шевелю не потому, что я такой добренький глазораскрыватель, а потому, что в одиночку я с этим не справлюсь. Мне нужно, чтобы ребята всё узнали как можно быстрее, но я почти ничего не могу им рассказать. Дурацкий парадокс!

Чтобы люди стали свободнее, пришлось отложить свободу слова до лучших времен.

Мы второпях доели.

За пару минут до конференции Роберт достал свой ноутбук из чемодана и устроился на кресле в гостиной. Я принёс из спальни свой и сел на диване.

Видеоконференция началась.

Роберт традиционно поприветствовал и поблагодарил всех, кто нашёл время для нашего некоммерческого проекта, и рассказал, как вчера прилетел в Европу ко мне в гости. На вопрос, связан ли приезд с исследованиями, ответил «да» и пояснил, что я нашёл интересные эффекты упражнений, которые вызвался регулярно выполнять несколько недель подряд.

Роберт говорил искренне, хотя я думал, что он будет избегать конкретики и постарается быстро передать слово другому участнику. Он честно признался, что наши первые совместные эксперименты с вниманием дали огромный материал для последующей работы, но из-за разрозненности полученных знаний мы пока не можем их использовать. Роберт не запутывал и не сбивал людей с их собственных идей. Вместо этого он вдохновлял затронуть те аспекты работы, которые приведут каждого человека к самостоятельному открытию межпространственных перемещений.

Мои представления о свободе распространения информации вмиг перевернулись.

Я слушал, как Роберт описывает опыт, бережно и с уважением относясь к нынешнему мироощущению всех участников проекта. Не зря Роберт отговорил меня выдать тираду про опасности. Ей бы я только загубил уникальные идеи исследований, которые зрели в ребятах. Бросил бы им «ужасную правду», в которой сам до конца не разобрался, и лишил бы их возможности творить.

Одна и та же информация способна создать или разрушить. На собственном примере я увидел, как человек готов крушить и громить всё подряд без разбора, уверовав лишь в ничтожную часть непостижимой бесконечности.

И так строилась вся моя жизнь.

Мне вспомнилось, как в младшей школе я раньше времени узнал об отрицательных числах. Я сразу поспешил рассказать всем одноклассникам, что нас обманывают и что если от двух отнять пять, получится не ноль, как мы думали, а минус три. Одноклассники начали путаться в вычитании, и несколько ребят получили плохие оценки за очередное задание.

Теперь я отчётливо видел последствия того действия. Я несвоевременно вывалил на школьников информацию – они растерялись и запороли контрольную. Некоторые наверняка пострадали от ругани недалёких родителей, когда принесли домой «двойки-тройки». Жизнь детей бесповоротно изменилась из-за моей безответственности. А ведь казалось, что я открываю одноклассникам глаза. Но кто меня об этом просил?

Сколько таких событий проходит в жизни человека? Каждое слово, каждое дело порождает резонанс. Чаще всего человек даже не способен уловить, что каждую секунду создаёт, а что разрушает.

Этого закона коснулись мы с Робертом, когда полёт к дваркам привёл к смерти многих из них. Для нас гиперпрыжок был увлекательным экспериментом, а для них – предвестником погибели.

В один миг на границах моего восприятия осыпались стены, и я осознал невероятный масштаб взаимосвязи всего со всем.

От этого осознания на лоб и затылок легла болезненная тяжесть, и ширина восприятия снова сократилась. Я закрыл глаза и слегка надавил пальцами на веки – мышцы лица немного расслабились, и тяжесть отступила. Именно в этот момент Роберт переключил на меня камеру, передавая слово:

– Джай, не спи, – шёпотом сказал он, пока я тёр глаза.

Какая неожиданная проверка моей находчивости.

– Да, Роберт прав насчёт новых данных, – тут же подобралась фраза. – Это я так зажмуриваюсь от удовольствия, предвкушая их использование.

Ребята поощрили мой весёлый настрой улыбками. Я посмотрел на Роберта и увидел одобрение и поддержку: он догадался, что последние несколько минут меня изменили, и больше не переживал за то, что я скажу.