Наложница в Гиве

“Не миновать еще одной поездки на Эфраимову гору!” – подумал Атар-Имри.

10

В просторном апартаменте на втором этаже городских ворот Гивы собрался совет старейшин. На высоких стульях сидели Бнаяу и Баная. Третий такой стул был предоставлен Атару-Имри, но он отказался от предложенной чести и расхаживал взад и вперед с сосредоточенным выражением лица, готовясь к произнесению речи. Вдоль стены стояли Арель, Дарель и Ярив. Первые два были связаны по рукам и ногам. Тут же на лавке сидела и проливала слезы Мерав. Отдельно от нее расположились Цадок, Эйнав и Хагит. У дверей и у окон высились мощные фигуры охранников.

– Почтенные старейшины города Гивы! – торжественно произнес Атар-Имри, – я уверен, вам удалось добиться от Ареля и Дареля частичного признания. Я также надеюсь, что Мерав была с вами не менее откровенна, чем со мной. Итак, порученное мне расследование завершено, и одновременно раскрыто еще одно преступление. С него и начну мой отчет.

На важных лицах Бнаяу и Банаи нарисовалось всепоглощающее внимание. Тишина едва нарушалась тихими вслипываниями Мерав.

– Мне донесли, – продолжил Атар-Имри, – что в трагическую ночь насилия над Диной пропала из дому некая юная девица. Вам, Бнаяу и Баная, это было известно, и я сожалею, что не вы меня уведомили об этом.

– Мы не хотели отвлекать твое внимание от главной цели, – раздосадованный упреком бросил Баная.

– Это была горошина из того же стручка, – заметил довольный собой Атар-Имри, – и связь двух преступлений я быстро установил, выжав показание из уст трусливого Ярива. Предательски бросив своего хозяина, он прятался на улицах города, наблюдая за Арелем и Дарелем. Он видел, как после надругательства над Диной, не насытившие свою похоть мерзавцы набросились на девушку, случайно оказавшуюся на улице в неурочный час. Свершив гнусность, они ограбили ее, сорвав с шеи золотую цепочку, потом зажали ей рот и нос, и она умерла от удушья.

– Ярив, ты подтверждаешь это? – грозно спросил Бнаяу, прервав Атара-Имри.

– Подтверждаю, – пролепетал Ярив, с опаской взглянув в сторону связанных Ареля и Дареля.

– Итак, я продолжаю. Мне снова пришлось ехать на Эфраимову гору для разговора с Хагит, сестрой Дины. Почтенные старейшины, познакомьтесь с этой женщиной – я привел ее сюда, и вот она сидит перед вами. В ночь преступления Хагит с мужем гостили в Гиве у его родни. Под утро весть о беде, случившейся с Диной, достигла ушей Хагит. “Кто знает, что придет на ум сумасшедшему Цадоку, и станет ли он лечить Дину?” – подумала она. Не зная, что предпринять, охваченная ужасом Хагит без всякой цели выскочила из дома. И тут увидела лежавшую на земле мертвую девушку. В голове Хагит мгновенно созрел план спасения сестры. Наняв быстроходную колесницу, они с мужем спрятали в ней тело и помчались в свое поселение. Как только Цадок ушел пьянствовать, они вошли в его жилище, перенесли Дину к себе в дом, а на ее место положили тело убитой. На счастье или на несчастье, в эту ночь Мерав проникла в дом Цадока после того, как там побывали Хагит с мужем.

– Кто подтвердит, что была совершена замена? – возвысил голос Бнаяу.

– Это сделаю Я! – ответил Атар-Имри, – как только Хагит закончила свой рассказ, я немедленно потребовал показать мне Дину. Мы зашли в соседнюю комнату. На перине лежала женщина удивительно похожая на Хагит. На умирающей было красное платье. Дина тяжело дышала, глаза ее глядели сквозь туманную пелену. Я застал ее последние минуты. Душа бедняжки отлетела.

Хагит всхлипнула. Баная покосился в ее сторону.

– Можем ли мы быть уверены, что девушка, которую обнаружила Хагит, действительно была мертва, и что они с мужем не довершили гнусное дело Ареля и Дареля? – спросил Баная.

– Показание Ярива снимает подозрение с Хагит, – ответил Атар-Имри.

– Нам с Банаей выпала печальная миссия – уведомить несчастных родителей убитой девушки, – вздохнул Бнаяу.

– Я вынужден был опередить вас, почтенные старейшины, я предъявил отцу с матерью платье и цепочку. Они опознали: вещи принадлежали дочери, и горе стариков неизлечимо.

Атар-Имри окинул взглядом сидящих в комнате. С пафосом заговорил.

– Мерав! Ты не убийца, но не насладиться тебе местью!

– Хагит! Сестру спасая, ты украла у стариков тело дочери, и некого им хоронить!

– Цадок! К деянию Хагит и ты руку приложил!

– Эйнав! Тебе выпало горькое утешение – плакать над могилой!

Старейшины сидели с мрачными лицами. Расследование закончено, а что делать дальше и чего ждать – неведомо.

– Баная! – воскликнул Бнаяу, вопросительно глядя на Атара-Имри, – отдавать ли наших преступников на суд всенародный, как требуют того главы колен Израилевых?

– Я пребываю в сомнениях, – ответил Баная, взирая в ту же сторону, что и Бнаяу, – а ты что скажешь, Атар-Имри?

– Сомнение – путь к разуму! Я счастлив, что не мне делать выбор! – ответил Атар-Имри, – я миссию свою завершил и прощаюсь.

С этими словами дознаватель из Иевуса обмотал шею шарфом мягкой овечьей шерсти и спустился к ожидавшей его у ворот Гивы колеснице.