Ирод

Арад. Покинем, Ирод, наших женщин ненадолго – пусть себе унимают младенца. А мы поговорим о важном.

Ирод. Пожалуй. Нам есть что обсудить, Арад.

Арад. Ты ведь знаешь, Ирод, что расплодились в нашей Галилее шайки разбойников. Что и говорить, подсластили они жизнь мне и прочим людям деловым!

Ирод. Мне ли не знать – я воюю с ними! Войско мое пока невелико, но вот-вот отец вернется из Рима, и, надеюсь, добавит опытных бойцов. И числом, и умением одолеем напасть.

Арад. Заметно доброе начало. На дорогах стало спокойнее, но города и села все еще страдают. Бандиты не перевелись. Убогие грабят справных. Похищенное делят по воровским понятиям: проедают сами или ублажают тунеядцев с фолиантами подмышкой и талитами на голове. Богатые лишаются нажитого добра, а на чьи же деньги, спрашивается, страну строить и украшать? Разбойникам до этого никакого дела нет. Ты – воин и политик, я – золотой мешок. Мы созданы друг для друга и, слава Богу, породнились. Приедет Эдумей – непременно проси у отца подкрепление, да побольше. Истребишь лихо – и добудешь благо и для нас с тобою, и для прочего люда, и для голодранцев в том числе!

Ирод. Я изловил Иезекию, разбойничьего главаря. Заключил в темницу атамана. Допрашивал. Он пощады не просил. Говорил, мол, наше дело правое, мы победим. Всё молился и к Богу вопиял. Чего им надо, кроме грабежа?

Арад. Для черни главное – грабеж, а предводители духовные, вроде Иезекии, опасны тысячекратно. Долдонят, что за веру иудейскую стоят. Дескать, хотят спасти народ от римского язычества. Наущают простолюдинов против нас, имущих и просвещенных, твердя, что нам власть Рима на руку, ибо от нее мы богатеем и ради золота предаем законы отцов. Правда и ложь на их устах. На руку – да. Богатеем – да. Но ничего и никого не предаем, а для общей пользы всего народа разумно приноравливаем чужое владычество!

Ирод. Выходит, думают вожаки, что народ спасают?

Арад. Губят, а думать не умеют! Умоисступленные начетчики без конца глядят в Священные книги, но взгляд их слеп и постигает только буквы и слова, смысл упуская. Они горды безмерно, что Богом избраны. Шарлатаны сии задумали всех поголовно иудеев этим ядом опоить. К несчастью, они преуспевают, ибо необычайно сладка избранничества отрава. Редкий человек выплеснет нектар из чаши и не станет пить. Лгут они себе и всем, будто непременно победят превосходящего врага, и тому порука – упование на Небеса.

Ирод. Каков совет твой, Арад?

Арад. Зло уничтожать под корень – не оставлять живыми искусителей. Глядишь, очистится наш век от скверны, а после нас другие пусть воюют!

Ирод. Ты полагаешь, побед моих на будущее не достанет?

Арад. Нет, не достанет. Уж больно зелье лакомо. Зло не умирает подобно райской птице, что, не ела от дерева познания подобно прочим тварям и потому живет вечно.

Глава 4

Вернувшийся из Рима прокуратор Эдумей был весьма доволен своей продолжительной поездкой в столицу – император высоко оценил его труды на благо империи. Как и ожидалось, отец добавил сыну бойцов, и воинственный Ирод очистил Галилею от разбойничьих банд. Между Эдумеем и Иродом состоялся важный разговор.

Эдумей. Рад видеть на тебе воинское одеяние, сын мой. Молодому пристало сражаться, держать удары, но в конечном счете побеждать.

Ирод. Я утомлен тяжелым полевым учением. Твои солдаты римские отменно хороши, поспевал за ними с трудом.

Эдумей. В усталости своей не признавайся. Ты – воин! К тому же мысль об утомлении отвлекает от трудов.

Ирод. Сорвалось с языка.

Эдумей. Случается. Слыхал я, что ты все так же водишь компанию с Ури. Хорошо – любая дружба чем-нибудь да полезна. Кстати, о делах сердечных. Семейством малочисленным своим доволен, Ордос?

Ирод. Губернаторство требует отлучек из дома, порой надолго. А Ури – верных друг и помощник. Есть общие дела. Семейством я вполне доволен, отец. Дорис по-прежнему хороша собою, а Антипатр растет как должно. Однако, почему ты Ордосом меня назвал?

Эдумей. Ордос – это имя твое иудейское. Забыл?

Ирод. Ничуть! Отец, ты слов не говоришь напрасно. Коли так назвал меня – значит, цель имел. Объясни.

Эдумей. Непременно объясню, но чуть погодя. Пока же сообщи, как поживают галилейские разбойники?

Ирод. Не поживают более! Я покончил с бедствием. Безопасно стало в городах, селах, на дорогах.

Эдумей. Подробнее!

Ирод. Я казнил главаря Иезекию. Такая же судьба вышла и другим застрельщикам разбоя. Рядовые бандиты утихомирились. Успокоение сошло на Галилею.

Эдумей. Ты восстановил мир в провинции, и результат оценят в Риме. Тебя непременно ждет похвала императора.

Ирод. И похвала отца, надеюсь?

Эдумей. Нет, сын мой Ордос, я порицаю! Не за решимость действий, но за опрометчивость оных.

Ирод. Ты удивил меня. Мы с Арадом рассудили, что без крайних мер никак не обойтись!

Эдумей. Арад – зрелый муж, но он всего лишь делец, и его цель всегда одна – барыш. Ты молод, и царствование есть твое предназначенье – ведь ты наследник мой! Плох тот монарх, который за наживой забывает власть – искусство и карать, и угождать. Зато умеющий лавировать владыка всегда спокоен и за трон, и за прирост казны.

Ирод. Карать я умею, а Риму я угодил – ты сам сказал! В чем недосмотр мой?

Эдумей. Ты иудей в собственном государстве. Изволь потрафлять своим! Ты предал смерти Иезекию и иже с ним. Казнив самочинно, ты превысил данные тебе права, но это еще куда ни шло, замазать можно. Но ведь ты убил иудеев в иудейской стране, и слишком много таких, кто не простит тебя. У них, поверь мне, сила немалая.

Ирод. Чем эта сила мне грозит?

Эдумей. Гиркан, царь, первосвященник и иудей неведомо в каком колене, не оставит без последствий противоправную казнь единоверцев. Он предаст тебя суду, и Рим, страж закона, тебя не станет защищать!

Ирод. Я изгоню Гиркана! Я убью его! Пойдет вслед за Иезекией!

Эдумей. Не горячись, юноша. Удача переменчива. Вспомни, что дед твой не рожден был в иудействе, но принял его. За дедом я последовал, а ты – за мной. Нет у нас древних корней. Власть же мы получили от язычников римлян, а не по праву царского наследования. Нам ничего не забывают и не прощают земные властелины нашей веры. Они же питают дух черни и раздувают пламя гордыни простонародья.

Ирод. Где нет опасности, так наслаждение не так приятно. Тебя послушать, отец – ничего не остается, как от власти отречься и к законоучителям в школяры податься!

Эдумей. Гнев – не помощник. Есть серединная золотая тропа. Ты спрашивал, почему я назвал тебя иудейским твоим именем Ордос? Поровну нагружай чаши весов – вот ответ мой!

Ирод. Растолкуй, отец, крепколобому сыну. Что предпринять мне во искупление ошибки?

Эдумей. У Гиркана есть внучка Мирьям. Девица красивая и умная. Женись на ней. Породнись с Гирканом. Ведь как просто!

Ирод. А Дорис? А сын наш с нею общий Антипатр?

Эдумей. Слава Господу, иудейский закон не возбраняет иметь несколько жен! Коли Ури по-прежнему твой верный друг и помощник, как признаешься, то не будет у тебя духовных закорючин со второй женитьбой.

Ирод. Совет отца – почти наследство. Принимаю. Пожалуй, еще одна красавица в доме мне во благо.

Эдумей. Рад, что ты понял отцовское наставление, наследник мой Ордос!

Глава 5

На беду, подтвердилась провидческая уверенность Эдумея в непримиримой враждебности храмовых и царских придворных бонз к нему самому и его прокураторской власти.

Ужин в доме Эдумея. Присутствуют его сын Ирод и первосвященник Гиркан, занявший на короткое время трон Иудеи.

Трапеза оканчивается трагедией.