Его вторая семья

– Конечно же я останусь!

– Вот и славно, – бросил врач, развернулся и пошёл по коридору.

А я вернулась в палату, и только когда открыла дверь, вспомнила что явился Денис.

У меня на сетчатке глаз навечно запечатлены они втроем: Полина, Денис и Матвей. Мальчик – буквально клон моего мужа. Макар больше в меня пошёл, только глаза отцовские.

Мне стоит поблагодарить Дениса за то, что от своей семьи оторвался ради нашего сына?..

– Ручка болит? – Денис ласково погладил сына.

– Немного.

– А ножка?

– Чучуть.

– Чучуть, – передразнил Дэн Макара, и легонько взъерошил его волосы.

– Пап, я плакал. Ты говорил что настоящие мужчины не плачут, а я вот, – вздохнул ребёнок. – Как девчонка.

– Я ошибся, все плачут. Вот мне когда рассказали что ты в больницу попал – я и сам чуть не расплакался, представляешь?

– Да ладно! – ахнул Макар. – Не может быть, пап, ты же взрослый!

– Еще как может, – серьезно заявил Денис.

Вижу – переживает за сына, может не меньше меня самой. Шутит, подбадривает, но разглядывает Макара тревожно, выискивает ссадины, синяки.

Любит.

Мой разум играет со мной в злую игру: я помню всё что произошло сегодня, но в этот момент события в аэропорту и у таунхауса кажутся всего лишь кошмарным сном. Реальность – вот она: Денис, я и Макар. Всё так как было раньше.

От этого сладко и горько.

Я привычно склонилась над сыном, прижалась на пару секунд губами к его лбу и напряжение немного спало.

– Точно всё хорошо, родной? Если что-то заболит, сразу мне скажи, не геройствуй.

– Ладно, мам.

Макар привычно смутился от проявления нежности. Наедине со мной он ведёт себя как маленький шестилетний мальчик, не уворачивается от моих поцелуев и ласк. Но перед Денисом сын любит строить из себя взрослого, равняется на отца во всём.

Хороший мой.

– Расчувствовалась, Сонь? – улыбнулся Денис, и подошел ко мне. – Я чуть с ума не сошел, когда Лидия Алексеевна мне позвонила. Причем, сам я когда пацаном был, лазил по стройкам, по деревьям, откуда только не падал. Но из-за Макара распсиховался. Твоя мама сказала что всё в порядке, но я накрутил себя так, что не помню как до больницы доехал.

Я постаралась улыбнуться мужу в ответ. В глазах у меня непролитые слезы.

– Девочка моя, тише, тише. Всё хорошо, – легонько обнял меня муж.

Я почти поверила ему – в то, что всё хорошо. И вскрикнула когда Денис крепче прижал меня к себе. Локоть прострелило болью до самой шеи. И я оттолкнула мужа, вспомнив, что ушиблась я, уезжая от их с Полиной гнёздышка.

– Что такое, родная? – встревожился Денис и нахмурился. – Чёрт, Сонь, да у тебя рука опухла.

– Ерунда, – отстранилась я от него.

– Ты упала? Постой-ка… кажется, я припарковался рядом с твоей машиной. Вроде на ней вмятина. Ты в аварию попала? Соня!

Да, дорогой. Попала. Знал бы ты, где именно я помяла машину!

– Сейчас позову врача, пусть тебя осмотрят.

– Денис, сейчас важнее Макар. Оставь это, – отмахнулась я, любуясь заснувшим сынишкой.

– А если у тебя сотрясение? Вдруг что-то серьёзное? – Денис устало потер лицо ладонями, и хотел сказать что-то еще, но в палату вернулась мама, держа в ладони пакет с фруктами, соком и шоколадкой.

– Ну как он? Заснул?

– Да. Я на ночь с Макаром останусь, врач разрешил. Мам, я руку ударила, сходишь со мной к врачу? А Денис пока побудет с Макаром, – я перевела взгляд на мужа. – Или у тебя другие планы?

– О чем ты, Сонь? Какие у меня могут быть планы?

– С поставщиками разобрался? – изогнула я бровь.

Денис молча кивнул. Ни толики смущения и вины я не увидела в нём. Даже намёка на них. А мне кричать хочется, трясти его, спрашивая как же он мог!

Вдруг вспомнились все поездки Дениса за границу. Раньше я сопровождала мужа на соревнования, присутствовала на чемпионатах. Но в последнее время Денис просил меня побыть дома с Макаром, и уезжал. А я спокойно оставалась дома с ребёнком, доверяя мужу.

Глупая девочка Соня.

Но сейчас не время для разборок с мужем.

– Мам, идём. Денис, останься с Макаром, пожалуйста, – повторила и потянула маму из палаты.

Мама тоже ахнула, разглядев мою руку. Она и правда опухла и болит. Может, не случись сегодня беды с Макаром и встречи с Полиной, я бы позволила себе всплакнуть от физической боли, пожалела бы себя. Но сейчас мне не до «физики», душа болит гораздо сильнее.

Нас с мамой отправили на первый этаж в травму. Она была рядом, пока мою руку фиксировали эластичным бинтом.

– Господи, что за день такой! – всплеснула мама руками. – Всё один к одному, черная полоса.

– Ты даже не представляешь, насколько ты права, мам.

А ведь мама просила меня не устраивать Полине сюрприз.

И спрашивала от кого Поля родила.

А если… Нет, не может быть, – зажмурилась я.