Будь моим (иллюстрированный)

– Полин, – вновь кричит он.

– Бегу-бегу! – недовольно бормочу себе под нос. Сумасшедший сегодня денек!

Закидываю телефон в карман и бегу по лестницам. Смотрю, кто пришел, спотыкаюсь от удивления и чуть не лечу по ступенькам вниз. В проходе стоит он. Чертов мистер V! Наглая улыбочка озаряет его лицо, в темных глазах сверкает озорной огонек. Чтоб его! Я еле успеваю ухватиться за перила, иначе бы точно сломала шею из-за этого самовлюбленного идиота.

Папа переводит взгляд с меня на него, вопросительно приподнимая бровь:

– Представишь меня своему гостю?

На госте порванные на коленях джинсы, а также неприлично обтягивающая белая футболка, подчеркивающая весь его крепкий торс. Волосы взлохмачены так, словно он только что занимался абсолютно неподобающими вещами. Щетина на подбородке делает его еще старше. Папа наверняка уже прикидывает, сколько ему лет, и не выглядит особо воодушевленным по этому поводу. У меня есть одно правило – я никогда не привожу парней домой. Родители у меня не строгие. Папа вообще добряк и никогда ни в чем не ограничивал, однако в мужчинах сложно вытравить эту патриархальную заботу о женщинах. Особенно заботу о дочерях. Если бы мой отец был в курсе всех моих развлечений, то, думаю, погода в доме перестала бы быть столь радужной… А этот наглец у меня в дверях будто решил нарушить все мои правила в одночасье. Желание поставить его на место достигает своего пика, и, прежде чем я успеваю обдумать то, что планирую сказать, слова сами вылетают изо рта.

– Это мой парень! – глядя мистеру V в глаза, уверенно произношу я. – И он пришел с тобой познакомиться. – Я сбрасываю бомбу и попадаю прямиком в цель.

Он замирает, его брови медленно ползут на лоб, а глаза округляются до размера тарелок. Шах и мат, болван! Думал, просто так придешь ко мне и обставишь меня?

– И как зовут твоего парня? – Мой отец не менее заинтригован, чем я сама. Ведь я впервые в жизни знакомлю его с кем-то. Даже обидно, что этот первый раз приходится тратить на этого идиота.

– Папуль, пусть он сам представляется. – Я наигранно глупо посмеиваюсь, делая вид, что мне неловко.

Самовлюбленный болван ехидно улыбается. Мне почему-то не по себе от этой улыбки. Все мои сенсоры предупреждают, что сейчас я поплачусь за сказанное. Засранец все-таки протягивает папе руку для рукопожатия.

– Она зовет меня котиком, – глядя мне в глаза, говорит он, и его губы расползаются в довольной усмешке.

Я застываю столбом. Настолько ошарашена, что даже не могу этого скрыть. Вот же нахал! Какой наглец!

– У тебя же аллергия на кошачью шерсть, – недоуменно бормочет папа. Он явно застигнут врасплох и не знает, как реагировать. Господи, ну как еще можно реагировать на этот бред? Я сама не знаю.

– На него у меня тоже аллергия, папуль. – Хлопая ресницами, я заливаюсь неискренним смехом. – Он просто шутит!

Папа смотрит на него исподлобья. Шутка ему не понравилась.

– Смешно… – На лице папы даже мускул не дрогнул. Тон серьезный, без капли юмора. – Не стой в дверях, проходи, расскажешь о себе… – Пауза, а затем снисходительно-ласково: – Котик.

Придурок в дверях хмурится. Очевидно, в его планы не входило знакомство с моими родителями. Он наверняка думал: «Заявлюсь, глупо пошучу и свалю восвояси». Но не тут-то было. Я смотрю на него в упор.

– Заходи, котик, не бойся! Папа у меня современный и в молодости тоже увлекался травкой.

Папа застывает в проходе и медленно разворачивается к нашему гостю.

– Да, только вот сейчас я прокурор. – Он произносит это так, словно озвучивает приговор. – Шагайте на кухню, парочка! Сделаю нам кофейку, – бросает он на ходу и покидает комнату.

И я чувствую: сейчас начнется экзекуция. Но все же испытываю долгожданный вкус победы. И мне все равно, какой ценой. При виде лица мистера V у меня не остается никаких сомнений: парень очень жалеет о своем решении прийти ко мне домой. Он смотрит мне в глаза. Открыто и прямо. Его глаза карие – такие шипучие, чертова кока-кола. Взгляд дерзкий, прожигающий насквозь. Не знаю, как он планировал провести вечер. Но после разговоров с моим отцом нервных клеток у него станет значительно меньше. Я откидываю волосы назад и сладенько ему улыбаюсь, а затем с нескрываемым удовольствием показываю средний палец. Так тебе, придурок!

Глава 6. Валентин

ЖАН ЛЮБЕЗНО ПОДЕЛИЛСЯ адресом проживания своей одноклассницы. Где же еще могла жить эта зазнайка? Конечно, в буржуазном Шестнадцатом округе. Тихом, спокойном, скучном, как трезвые деньки моего дедушки. Когда я входил к ней в дом, то милая соседка пожилого возраста с крошечной собачонкой на руках придержала мне дверь. От мадам разило резкими, тяжелыми духами той эпохи Шанель, когда сама Коко была молода и прекрасна, а также добродушием, которое бывает у тех, кто встречает старость в собственной квартирке в одном из дорогих округов Парижа.

Войдя в подъезд без предварительного звонка по домофону, я наивно подумал, что все складывается как нельзя лучше. Стоило догадаться: все, что касается Полин, невозможно назвать везением. Как только я переступил порог ее квартиры, сразу наткнулся на любопытный взгляд серых глаз ее отца. В ту же секунду стало предельно ясно: я совершил ошибку. И она будет стоить мне дорого. Полин не заставила ждать, месть была подана горячим блюдом. У меня на горизонте знакомство с родителями моей девушки, отец которой – прокурор.

Я смотрю ей в глаза, а она демонстративно показывает мне средний палец. Маленькая чертовка.

– Откуда у тебя вообще мой адрес? – грозно спрашивает она.

– Так я тебе и сказал!

– Я знаю, у тебя есть друзья из моей школы.

– Возможно…

– Так кто дал мой адрес?

– Боюсь, это секрет… – Пожимаю плечами и вижу, как ее раздражает мое спокойствие.

Полин хмурится и угрожающе заявляет:

– Я могу обратиться в полицию, это незаконное проникновение!

– Меня впустил твой отец, забыла?

– Кстати об этом… Ну что, допрыгался? – тихо шепчет она. Я слышу нотки самодовольства в ее голосе.

– Отдай мне вещи, и я свалю. – Не собираюсь оставаться в этом доме и вести светские беседы с ее отцом. Эта игра зашла слишком далеко.

– Не-а, никуда ты не уйдешь. Все не так просто.

– Поверь, ты не хочешь, чтобы я оставался. Ты хочешь, чтобы я тихо-мирно ушел.

– Тихо-мирно? – переспрашивает она. Ее идеальная бровка приподнимается в удивлении. – Ты мне угрожаешь?

– Мне вот интересно… твоему отцу рассказывать про все позы из Камасутры, которым ты меня обучила, или же мы скучная пара и миссионерская поза – наше всё? – Я произношу это чуть громче, специально подразнивая ее.

– Тише!

Но я не останавливаюсь:

– Или, может, ему рассказать об умелом ротике его дочурки?

– Да как ты смеешь! – шипит она; зеленые глаза злобно сверкают. – Даже в твоих самых смелых мечтах тебе ничего не светит ни от моего ротика, ни тем более из Камасутры!

– Значит, мы все-таки скучная пара… – подвожу я итог.

– Мы не пара, придурок! – сквозь зубы выплевывает она.

– Но у твоего отца иная информация! Интересно, кто же обманул его? Боже, мы обязаны сказать ему правду!

– Ты не посмеешь.

– Хочешь проверить?