Мой школьный мальчик

– А теперь время для песен!

Миша вскакивает с дивана и в четыре гигантских шага пересекает зал от дивана до телевизора, закрепленного на противоположной стене.

– Нееет! – Олег умоляюще закатывает глаза.

– Только не это! – возмущается Леша.

– Миш, я этого не вынесу! – стонет Маша.

– Он что, действительно так плох? – встреваю я.

– Я великолепен! – Миша запускает длинные пальцы в кучерявые волосы, убирая пряди на затылок, и показывает нам свой музыкальный талант, вытягивая на распев букву «а», при этом разводя руки в разные стороны, как оперный певец.

– Да замолчи ты! – кричит Маша.

Но ее крик утопает в хохоте, которым разражаются ребята. Я тоже не могу сдержаться, и хихикаю, потому что голос Миши то скрипит, то подвывает.

– Вы просто ничего не понимаете в оперной музыке! – не унимается кудрявый парень. – Ладно, – он бухается обратно на диван, где сидел до этого, – тогда придумайте, чем заняться, чтобы мне не было скучно. Вы же знаете, как только мне стает скучно, я начинаю петь. Может, вы двое, – он смотрит поочередно на меня и Машу, – станцуете?

– Отвали! – Леша кидает в парня маленькой подушкой, которую тот ловит.

– Как на счет тебя, Тина?

Танцы? Я только за! Я рождена для этого!

Хочу уже ответить, чтобы парень врубил музыку погромче, потому что я готова устроить настоящее шоу, но краем глаза вижу, как Юра заинтересованно смотрит на меня, видимо, ожидая моей реакции на провокацию своего друга.

– Я только за! – улыбаюсь, но с места не двигаюсь. – Но ты должен станцевать первым.

– Ой как ты зря это сказала, – в унисон, обреченно, протягивают Юра с Олегом.

А счастливый Миша в это время уже включает музыку и начинает двигаться в такт пацанскому голосу, вещающему о каком-то номерке блатном и трех семерочках. Смысл песни остается для меня загадкой, однако бит так шикарен, что я не могу усидеть на месте, и присоединяюсь к Мише, который, поддавшись общему давлению, все же не стал поддерживать певца чтением рэпа.

Ребята улюлюкают нам, подбадривая, Леша вскакивает и присоединяется к нам, похоже, он тоже любитель танцев. Музыка меняется, но мы не останавливаемся, нам слишком весело. Никто не обращает внимания, что Маша ушла в комнату, где они должны ночевать с Лешей. Зато крик Юры «Убери от нее свои гребанные руки!» немного охлаждает наш пыл, и я понимаю, что ладонь Миши уже не первый раз хлопает мою попку, и, театрально возмутившись, даю ему, театральную же пощечину, от которой Миша, «падает» на диван.

– Чуваки! – Миша старается перекричать музыку. – Я не специально, это у меня стиль такой, – оправдывает он наш танец.

Но никто его не слушает. Я не в обиде, подумаешь, хлопнули пару раз по заду. Что такого? На вечеринках с друзьями я еще и не так танцевала. Юра, злобно поглядывая на Мишу, слегка бьет себя по щеке, и тот поднимает руки вверх «Мужик, я не собираюсь клеиться к твоей девчонке, мы просто танцуем».

– Эй! – я складываю руки под грудью, так, что она сексуально приподнимается. – Я не его девчонка!

– Тогда иди сюда!

Миха так резко хватает меня на руки и падает вместе со мной на диван, что я даже вскрикнуть не успеваю, но опомнившись, вырываюсь из его рук.

– Прекрати!

– Мих, – Юра поднимается и забирает меня из рук друга, усаживая на свое место, – ты нажрался, иди спать.

– Я буду спать тут, – Миша разваливается на диване, поджимая под себя ноги, и закрывает глаза, упираясь щекой на сложенные вместе ладони.

Беру со столика первую попавшуюся бутылку с пивом, хочу сделать глоток, но она пуста. Вытряхиваю в себя последние капли, двигая головой в такт музыке, но и музыка тоже затихает.

– Леш, может хватит? – по залу проносится Машин крик, это она выползла из комнаты и вырубила музыку.

– Машунь, не ори, – парень обнимает ее, и пытается покружить, но та резко толкает его и пьяный Леха падает на свободное кресло, рядом со мной.

– А есть еще пиво? – интересуюсь я, меня разборки этой парочки не должны касаться.

Рядом сидящий Олег протягивает мне бутылку пива, устало вздыхая, словно то, что он видит, происходит с такой частотой, что успело ему надоесть.

– Машунь, иди сюда, давай еще посидим, – просит Леха подругу.

– Да пошел ты, так и знала, что не надо сюда тащиться! – орет она и возвращается в комнату, с громким хлопком закрывая за собой дверь.

– Да ладно тебе! Сходим мы в твой музей завтра! – пьяно кричит Леха и протягивает руку к бутылке, которую ему дает Олег. – Иногда мне кажется, что мы женаты тридцать лет, – шепотом жалуется парень, – а мы еще даже полугода не встречаемся. Похоже, я попал, да? – последний вопрос обращен к Юре.

– Музей? – Юра подносит бутылку к губам, держа ее за горлышко, и я не могу оторвать глаз от этого его жеста, я хочу быть этой бутылкой.

– Выставка с какой-то египетской херней, – Леха откидывается на спинку кресла и вытягивает ноги, – я не смог отмазаться.

– Слабак, – смеется Олег, и получает в ответ от друга средний палец левой руки.

***

Я ловлю на себе ее взгляд, отпивая из бутылки. Тина пьяна, и неотрывно смотрит на мои губы. Провожу языком по нижней губе, задерживая его в уголке рта, и девчонка сглатывает. Она забралась в кресло с ногами, подогнув их под себя, пальцы левой руки теребят тонкую серебряную цепочку на шее. Наблюдаю за ней, как и весь вечер, мне интересно ее поведение. Делаю еще один глоток, и она тоже подносит бутылку ко рту, приподнимает голову, отхлебывая, и мы встречаемся глазами. Я подмигиваю ей, и она посылает мне застенчивую полуулыбку, опуская глаза. Поднимается с кресла.

– Я немного устала, – произносит на родном языке, но тут же поправляется, – я устала, пойду спать. Так, мальчики, вы будете вести себя прилично, или мне закрыть дверь на замок?

Пошлый вопрос, заданный ее детским тонким голосом вызывает желание закрыться в комнате вместе с ней, но еще рано для этого. Я не должен спугнуть ее.

– Не переживай, – мне приходится сдерживать улыбку, – тут все ведут себя прилично.

Тина опасливо косится на Мишку, который уже в полной отключке.

– Он совершенно безобиден, – заверяет ее Леха заплетающимся языком.

– Надеюсь, ты не вынесешь меня ночью из комнаты? – с напором интересуется девчонка у Олега.

– Только если ты сама попросись, – ехидничает друг.

– Тина, ты можешь спокойно спать, за кого ты нас принимаешь?

Я возмущен! Что она себе напридумывала? В моем доме ее никто не обидит.

– Спасибо за вечер, – ее последняя фраза обращена ко мне, и от взгляда, посланного мне же, мое дыхание нарушается.

– Чувак, она классная, – тихо говорит Леха.