Пробуждение

– И она приживется.

– В своей группе после завершения задания я ее не оставлю.

– Если ты решишь избавиться от нее, я сопротивляться не стану. Ее зовут Кайлин Рудецкая. Родилась в 2035-ом году. Умерла в 2062-ом.

– Где материалы ее дела?

– Их нет. Все засекречено.

– Ты издеваешься?

– Я же сказал, что мне самому дали изучить только часть.

– Кто же она такая?

– Выясни сам. Ты же даниил все-таки.

– Все. С этим закончили. Где ее забрать?

– Из центра. Под расписку. Заберешь лично.

– Это я буду решать сам. Отныне она в моей юрисдикции.

– Гийон! Не доводи меня!

– А ты напиши докладную, и я не стану больше мозолить тебе глаза.

– Напишу! Когда-нибудь… А теперь проваливай из моего кабинета! Твое мерцание меня уже достало.

– Оно всех достало. И, поверь, меня тоже.

***

Ее новый дом оказался просторным двухэтажным сооружением, таким же кукольным снаружи, как и все соседние. Белый, с зеленой лужайкой и железным почтовым ящиком возле заборчика. Только зайдя внутрь, она поняла, что фасад коренным образом отличается от содержания. Толстые стеклянные стены, автоматическая подсветка пола и потолка, многочисленные приборы и сенсорные компьютерные экраны, которыми она научилась пользоваться в Центре для связи с медицинским персоналом. Все чужое, странное и не вполне понятное.

– Нравится? – спросил Маркус, осматриваясь вокруг.

– Нет. Никогда не любила хай-тек.

– Все эти устройства значительно облегчают жизнь.

– У меня вся жизнь уйдет на ознакомление с инструкциями по эксплуатации, – заметила Катерина и прошла в гостиную.

Внизу помещение условно можно было разделить на три зоны: холл, гостиную и кухню. В гостиной, кроме большого светлого кожаного дивана и стеклянного столика, стоящего на черном ковре, не было ничего. Здесь же, отделенная от остального пространства толстой стеной, высотой около метра, располагалась кухня. Катерина обогнула декоративную преграду и первым же делом открыла большой двухкамерный холодильник, в котором ничего, кроме пакета молока и двух бутербродов с ветчиной, не было.

Пробежавшись глазами по стальным створкам многочисленных кухонных шкафчиков, она заглянула в один из них: тарелки и чашки, стоящие внутри, ничем не отличались от тех керамических, которыми Катерина привыкла пользоваться. Затем она подошла к электрической плите, оценила ее большую электронную панель управления с множеством кнопок, бросила взгляд на духовой шкаф, вмонтированный рядом, и скептически посмотрела на странную «микроволновку», стоящую на нем. Этот прибор был похож на стеклянный куб с кнопками на передней панели. Она указала на него пальцем, и Ено, увидев ее замешательство, тут же пришел на помощь.

– Это микроволновый преобразователь. Есть продукты, которые продаются в готовом виде в специальных пакетах. Вы должны положить этот пакет в шкаф и задать программу, указанную на упаковке.

Ено приблизился к одному из шкафчиков и открыл его. На полочках аккуратно были разложены какие-то блестящие пакеты. Он достал один из них и прочитал надпись: «Картофельное пюре с индейкой». Затем подошел к «коробке», положил в нее пакетик и нажал на несколько кнопок, светящихся на передней панели прибора: вспышка синего света мигнула внутри, и Катерина увидела, что пакет заметно увеличился в объеме. Ено достал его и раскрыл. Внутри на блестящей подставке лежала порция картофельного пюре и кусочек индейки, от которых в воздух поднимался пар.

– Вот, можете попробовать!

Она подошла к странному угощению и понюхала его.

– Не похоже на настоящую картошку, – заметила она и, набрав немного пюре на палец, осторожно попробовала угощение. – Какая гадость! Настоящая резина!!!

– Здесь содержится набор необходимых питательных веществ, – пояснил Ено.

– Это невозможно есть. Химия сплошная.

– А я привык, – хмыкнул Маркус.

– Хорошо хоть в Центре еда была настоящей, – только и ответила она. – Ладно, ребята, можете идти.

Маркус и Ено удивленно уставились на нее.

– А покупки? Да и дом мы еще не осмотрели.

– В другой раз. Я хочу отдохнуть.

– А магазин? Тебе завтра на работу. Не пойдешь же ты в этом? – он указал пальцем на ее ядовито-зеленую пижаму.

– Это не твои заботы, Маркус. Я хочу, чтобы вы немедленно отсюда убрались! Вон!!! – закричала она.

Ено и Маркус только переглянулись и, ничего не говоря, вышли из дома.

– Ну и мегера! – пожаловался он роботу, садясь в машину.

– У нее депрессия, такое поведение оправдано.

– Ты останешься здесь?

– Да. Гийон поручил мне постоянно за ней наблюдать.

– И где ты обоснуешься?

– Вон под тем кустом.

– Замечательный ты агрегат! Ни холода не боишься, ни спать не надо. Завидую я тебе.

– Не стоит. Это – моя работа.

– Ладно, я поехал. Франческа наверняка уже заждалась.

– Твоя любовница ждет тебя дома?

– Боже упаси! Я не привожу их домой. Это мой шалаш, там им делать нечего.