Жатва I. Жертва

– В форме информированного согласия на процедуру перечислены все возможные осложнения, и, подписывая этот документ, Софи должна была их прочесть, а доктор Оусен обязана была проконтролировать, чтобы пациентка их прочла. Вы проконтролировали, доктор Оусен? – Одьен повернулся к ней.

– Безусловно, – ответила она. – И собиралась снова поговорить с Софи о процедуре сегодня, учитывая всю сложность ее ситуации. Собственно, уже поговорила. И пациентка не изменила своего решения.

– Конфликт исчерпан? – Одьен взглянул на меня.

– Да. Благодарю вас, доктор Оусен, – ответила я и встала.

– Доносчиков никто не любит, – ответила она.

– Доктор Оусен! – рявкнул Одьен.

Я обернулась к этой суке и сжала пальцы в кулаки.

– Вы правы, доктор Оусен. Доносчиков никто не любит.

– Доктор Ней! – от звука его голоса я вздрогнула.

– Я могу идти?

– Можете.

И я ушла. Маленький городок, где все друг друга знают. Лучшая тактика – это нападение. И Кейдж Оусен ей воспользовалась, приструнив меня с помощью Одьена. И что же меня так забрало? Жажда справедливости? Но не большее ли зло принуждать Софи вынашивать и рожать того, кто ей не нужен? Не большее ли зло растить ребенка в семье, где побои являются нормой жизни? Вот оно, столкновение. Но, кто я в этом споре? Я, прежде всего, врач. «Не навреди». «Не навреди»…

Я вернулась в ординаторскую и присела за стол.

– Алексис? – обратился ко мне Петкинс. – С тобой все в порядке?

Я взглянула на него и покачала головой. Что сказать? Что я могла ему сказать?

– Алексис? – снова окликнул меня Петкинс.

– Да, все хорошо, – ответила я и прижала ладони к лицу.

Система. Мясорубка. И я – ее часть. Марионетка…

– Не трогай ее, – шикнул Патриксон. – Сама разберется.

Петкинс еще раз покосился в мою сторону, но все же оставил в покое. Что там еще на сегодня? И вообще, когда закончится этот чертов день?!