Экспрессо

Родион осознал, что его физически низкое положение – он все еще лежал на асфальте, путают с социальным. Подобрав монету, он резко поднялся. Вдохнув глубоко горячий летний воздух, он решился. Ноги сами его понесли к первому вагону «Вектора».

Перед толпой, фотографирующей и обсуждающей поезд, Родион отряхнулся от асфальтной пыли. Он видел, как помахал людям мужчина в фиолетовом костюме, и вошел во второй вагон. Пройдя мимо него, Родион поспешил к первому. На его пути словно из ниоткуда возник крепкий мужчина в пиджаке.

– В интересах безопасности, – остановил он рукой Родиона. – Съемка фото и видео на таком близком расстоянии запрещена. Прошу отойти от поезда.

Вместо ответа, Родион показал ему свой билет.

– У меня «ЭЭ».

– «ЭЭ?» – не понял мужчина.

– Я купил место в этом поезде.

Мужчина внимательно осмотрел билет, сказал что-то в свои наручные часы, затем приложил палец к уху. Прошло около минуты, а никаких действий не последовало. Родиону показалось, что мужчина ждал ответа в своем наушнике, а этот ответ не торопились давать. «Может быть, они нашли эту системную ошибку», – начинал расстраиваться Родион. – «И билет недействителен». Ему особо не везло, когда вопрос касался лотерей и прочих розыгрышей. Один раз Родион выиграл в лотерею, но потерял счастливый билет. В этом он увидел знак, что высшие силы нарочно его отгораживают от участия в авантюрах.

Мужчина снова прислонил палец к уху, и сосредоточился. Он был так напряжен, что казалось, будто принимал телепатический сигнал. Родион даже сделал небольшой шаг назад. Но мужчина остановил его жестом ладони и подозвал к себе.

– Все в порядке, – сказал он, и вернул билет Родиону – Проходите к первому вагону. Вас встретит проводник.

Мужчина отошел в сторону, и принялся внимательно следить за толпой. Родион осознал, что высшие силы официально дали ему дорогу до вагона. Он выпрямился, и пошел вдоль «Вектора».

По пути ему было неловко. Люди с камерами снимали поезд, и Родиона вместе с ним. Он сам себе казался ненужным маленьким пятном на фоне этого серебристого исполина. Но, все-таки, пятном с билетом на него.

Проводником оказалась женщина лет сорока в белой рубашке, оранжевом пиджаке, с таким же оранжевым галстуком и серой юбке. Стройная, если не сказать подтянутая. Ее привлекательности и любезной улыбке позавидовала бы любая стюардесса частных авиалайнеров. Впрочем, со слов таксиста, «Вектор» тоже был лайнером, но железнодорожным.

Родион протянул ей билет. Несколько озадачено, но она приняла его. По проводнице было видно, что она не ожидала такого пассажира, как Родион. Изучая билет, она попросила его паспорт. Родион радостно передал документ женщине, но ему хотелось добавить уточнение от себя.

– «ЭЭ!»

Проводница вздрогнула. Родион понял, что использование одних гласных в речи только ухудшают диалог. Он решил исправить ситуацию.

– Почему у поезда такой индекс?

Стало заметно, как женщина расслабилась. Возможно, ее успокоило, что Родион все-таки умел говорить в принципе.

– Аббревиатура такая, – ответила она. – Ее придумали специально для поезда. «Экспресс экспериментальный».

– Оригинально, – сказала Родион, и посмотрел на билет в ее руке. – Все в порядке? Я могу зайти?

– Не знаю, – задумчиво сказала проводница. – В купе пассажиры только по специальному бронированию. Все достаточно известные люди. А вас я в первый раз вижу.

– Известные? – спросил Родион, и, вспомнив про официальное разрешение, добавил. – Меня на подходе задержал охранник. Он с кем-то созванивался, и в итоге пропустил меня к вам на посадку.

Проводница колебалась. Она посмотрела на толпу людей, которые целили своими камерами в «Вектор». Родиону казалось, что ей было неловко нарушать позитивную картину всякими разбирательствами. Потом женщина взглянула на него. По ее глазам он увидел нерешительность. Возможно, это был момент простого человеческого недоверия. Собравшись духом, она поправила короткий галстук с символикой железнодорожной компании, и протянула Родиону билет, паспорт, и, ключ с брелоком.

– Ваше место «2А». Этот индивидуальный магнитный ключ от двери купе. Когда поезд отправится, я вам позвоню через коммутатор. Зайду, и расскажу обо всех правилах пользования поездом. Меня зовут Арина. Желаю хорошей поездки.

– Спасибо, Арина! – радостно принял предметы из ее руки Родион. – Уверен, что мне эта поездка понравится!

– Уж вам-то тем более, – оценивающе посмотрела на него проводница.

Родион не совсем понял смысла этой фразы, но не стал переспрашивать. Эйфория, от пропуска на экспериментальный экспресс, двигала его к лестнице в вагон. Неожиданно чья-то рука сунула ему под нос черный корпус диктофона. Это заставило Родиона отступить, и обернуться к владельцу такой теряющей актуальность в современно мире аппаратуры.

Им оказался мужчина средних лет, в очках, через которые смотрели глаза, полные азарта и любопытства. Его светлые волосы были зачесаны набок, но сохраняли некоторый свободный вид. Телосложение его было худым. Одет он был в классическую серую футболку без воротника, черные брюки с боковыми карманами, набитыми чем-то. На ногах красовались черно-белые кеды. Через плечо болталась квадратная сумка. Его вид в целом выдавал человека практичного, чего-то ищущего, и куда-то спешащего. Правда, увидев Родиона в лицо, его торопливость сменилась смущением.

– Добрый день, – неуверенно сказал он, осмотрев Родиона. – Прошу прощения, кто вы?

– Родион Махов.

– Подождите, я вас не узнаю, – продолжил мужчина. – Вы – артист?

– Нет, – честно ответил Родион.

– Вы – блогер?

– Нет, а почему вы…

– Ну и хорошо, – прервал его мужчина. – А то подумал, что еще один конкурент добыл билет на «Вектор». Мне и Банькова достаточно.

Родион заметил, как проводница возмущенно посмотрела на мужчину, и покраснела. До того, видимо, не сразу дошло понимание нелепого звукового сочетания.

– Извините, – осознал сказанное мужчина в очках. – Я имел в виду блогера Ивана Банькова. У него свой канал в интернете про путешествия. «Туда – сюда блог» называется. Мне очень неприятно, что приходится бороться за информационное поле с ними, являясь самим, при этом, профессиональным журналистом.

Он выставил ладонь Родиону. Тот ответил неуверенным рукопожатием.

– Носов, Антон Носов. Я – журналист. Делаю документальные фильмы о путешествиях, для телевидения. Прошу прощения еще раз, за мою резкость.

– Родион – Родион…То есть Махов… Родион Махов. Пассажир «Вектора».

Носов молчал. Он явно ждал, что Родион продолжит представлять себя. Но продолжения не было.

– Через пять минут отправляемся, – устало сказала проводница. Для нее явно было достаточно на сегодня утомительных событий.

– Ну что ж, – еще раз весело пожал Родиону руку журналист. – У меня второй вагон. Пойду распаковывать аппаратуру. Вы свои вещи уже занесли?

– У меня нет багажа.

Носов вместе с проводницей удивленно посмотрели на Родиона.

– А вы – интересный человек! – торопливо сказал журналист. – Дадите в поездке интервью, кто вы и откуда? Это все нужно для моего фильма про «Вектор».

– Может быть, – неуверенно ответил Родион. – Я никогда раньше не давал интервью.

– Не бойтесь, это просто! Вы с полчаса будете говорить все, что вам придет в голову. А свои вопросы я уже на монтаже прикручу, чтобы формат интервью сохранить. Ну вот, раскрыл свой личный профессиональный секрет. Шучу. В общем, увидимся!

Носов помахал Родиону рукой, и отправился к своему вагону.

– Вы на самом деле не артист? – спросила проводница.