Варяжское море. Воин

Бьем веслом о волну!

Доблесть – путь стать бессмертным.

Наша ладья не пойдет ко дну!

На ветру развевается знамя,

В щепки рубим любые щиты!

Раз! Ударим мы в грудь мечами!

Два! Падают замертво наши враги!

Активная физическая работа отлично разогрела мышцы, в то же время не дав адреналину, бурно разошедшемуся по венам в преддверии скорой схватки, сковать тело. Хотя сначала меня сильно затрясло, аж пальцы задрожали – такого не было даже при нападении свеев на Вышу. На драккаре же я и вовсе не успел прочувствовать происходящего – просто воспользовался подвернувшимся моментом, чтобы стравить варягов и викингов.

Сейчас же все было иначе – и честно сказать, я даже не понял источника волнения: то ли это был страх, то ли предвкушение драки, то ли охватившее меня вместе со всеми желание догнать добычу и расправиться с ней. Последнее мне точно не свойственно – и в тоже время я ясно понял, что хочу принять участие в захвате датских судов и дележе добычи.

Пугающий выверт сознания…

Примерно через двадцать минут движения даны нас разглядели. И то, что они увидели, им не понравилось: кнорры стали тут же разворачиваться, в то время как драккар бодро рванул наперерез, подгоняемый встречным ветром. У меня проснулось невольное уважение к противнику: один против трех – это ведь без шансов. И рассчитывать на снисхождение к побежденным тоже не следует – хотя Ратибор и пощадил свеев после хольмганга, все же такие поступки для варягов есть скорее исключение, чем правило.

А вожак вендов меж тем зычно крикнул – так, чтобы его было слышно на соседних ладьях:

– Вои – надеть брони, приготовиться к битве! Яромир, вместе со мной нападешь на драккар! Деян – догоняй торговцев!

У меня брони нет, так что заслышав приказ ярла русов, я лишь невесело усмехнулся – кожаный подкольчужник и так не снимаю… Зато топор мне достался ладный, с длинной ручкой и чуть изогнутой рукоятью, имеющей также фиксирующую петлю на запястье – в мое время более известную как «темляк». Не бродекс, а с опущенной вниз стальной «бородой», обладающей не только рубящими, но и режущими свойствами. По крайней мере, он глянулся мне больше, чем датская секира. Еще из оружия у меня недлинное двухметровое копье со стандартным листовидным наконечником и довольно длинный нож с хищно изогнутым острием. А еще есть шлем с личиной, защищающей верхнюю часть лица, и наручи, предмет особой гордости! Вот шлем я и нацепил на голову, после чего быстро зашнуровал наручи и поближе подвинул топор. Скоро с ним в бой – и от этой мысли в жилах кровь закипает!

Приготовления к схватке заметны и на едва ли не летящем с попутным ветром драккаре. Внимательно посмотрев на корабль данов, я прикинул, что он едва ли не крупнее, чем свейские суда, – а значит, в команде может быть и под шесть десятков викингов. Считай, силы в бою будут равны. Ох, а не опрометчиво ли поступил Ратибор, решившись атаковать только двумя ладьями? Ведь кнорры же тихоходны! Не проще ли было их догнать после, расправившись с основными силами противника, имея решающее численное превосходство? Но венду этого не скажешь, нет. Вон, стоит на носу как памятник собственной отваге и ратному искусству! Попробуй, подойди, выступи с инициативой – пришибет нахрен, уже распалился ведь перед дракой.

– Суши весла!

Корабли Ратибора и Яромира, его близкого сподвижника, умело взяли драккар в клещи, набрав приличную скорость. Теперь дело за искусством кормчих, задача которых – притереть борта ладьи вплотную к судну данов. И сам противник не сворачивает, хорошо слышны яростные крики викингов, видно, не осознающих, что обречены… Вместе с остальными гребцами я уже довольно сноровисто поднял весло и положил вдоль скамьи, после чего подхватил сравнительно легкий щит в левую руку, крепко сжав правой древко копья.

– «Стена щитов»!

А вот и команда, которую я ждал все это время… В первую секунду сердце мое дрогнуло, но я не позволил страху отравить сознание. Мельком бросив взгляд на жмущихся на носу ладьи девок, я резво подскочил со скамьи, сцепив свой щит краями со щитом Горыни.

– Ну что, ромей, вот и первый твой настоящий бой! Посмотрим, чего ты стоишь в рубке и чему я успел тебя научить!

– Я не ромей, я Рома…

Товарищ меня уже не услышал – смена гребцов левого борта подняла щиты над нашими головами, и грохот их заглушил мой ответ. Я чуть присел, чтобы набойные доски ладьи прикрыли меня по пояс – а пару секунд спустя град дротиков врезался в выставленную защиту, круша сталью дерево. Брызнула во все стороны щепа – и я с ужасом уставился на торчащий из щита наконечник сулицы, лезвием пробороздивший наруч… Вот и пригодился трофей Сверкера!

– Крюки!!!

Взвились в воздух абордажные кошки, брошенные лучниками, зацепились за драккар стальные крючья, на борту которого уже построили свою «черепаху» даны. На щитах некоторых из них я разглядел изображение черного ворона – тотем Одина, верховного бога скандинавов… Рывок – и едва устояв на ногах, я чуть подался вперед, потея от напряжения. Дротик в щите заметно увеличил его вес – а вытащить его сейчас не представляется возможным… И вновь мощный толчок, едва не выбивший опору из под ног – а следом с драккара раздался оглушительный рев:

– Ver thik, her ek kom!!!

Краем сознания я уловил, что кричат «Берегись! Я иду!» – а потом мощнейший удар щит в щит опрокинул меня на дно ладьи.

Зараза…

Яростно закричав, моего противника встретил стоявший позади венд. Но в образовавшуюся брешь уже ринулся еще один дан, обрушив удар бродекса на шею руса, держащего строй слева. Воин второго ряда ударил топором, но викинг принял упавшее сверху лезвие на щит, одновременно ложась на него и таким образом тесня моего соратника. А сзади в спину датчанина уперся целый клин воинов, усиливающих его натиск…

Я закричал от боли – атакуя варяга, первый рванувшийся в брешь викинг наступил мне на живот. Он уже добил бы меня, да покуда занят! Выпустив ручку бесполезного теперь щита, я с со всего маху врезал предплечьем левой по ахиллову сухожилию противника, подсекая его и одновременно скручиваясь набок. Дан тяжело рухнул на спину, а я рывком вырвал топор из-за пояса – и от души рубанул под колено второго скандинава, как раз открывшегося сбоку. Вскрикнув, тот начал падать – но крик тут же оборвался: сражавшийся с ним рус очень удачно вспорол горло врага лезвием бродекса, одновременно с тем шагнув вперед. Закричал и уже растянувшийся на дне ладьи датчанин, видя, как неотвратимо падает на его лицо славянская секира…

Добив обоих викингов, вои второго ряда всего на несколько секунд закупорили ширящуюся в вендском строю брешь. Но этих секунд мне хватило, чтобы вскочить на ноги, вырвать дротик из щита и поднять его, крепко сжав ручку-перекладину под умбоном. А в следующий миг вражеский клин просто опрокинул «пробку» из двух вендов, и даны неудержимым потоком ринулись в тыл сражающихся славян…

Да откуда их так много?!

На меня ринулось сразу двое скандинавов, и я едва успел сместиться приставным шагом вправо так, чтобы передо мной оказался лишь один противник. Причем в движении едва не упал, зацепившись правой ногой за скамью… А в следующую секунду только и успел подставить под топор опасно треснувший щит! Ударил в ответ, надеясь попасть по древку датского бродекса, но не успел, раскрылся… И в следующий миг мне в бок врезался вражеский щит, выбив секиру, осушив правую руку – и опрокинув меня через борт ладьи.

Холодная вода обожгла тело, и я бешено в панике забил руками, выпустив щит – но быстро пришел в себя, очутившись в хорошо знакомой стихии. Во время последнего восстановления, в дополнение к тренировкам по хапкидо и уличному воркауту, я начал ходить в бассейн и добился неплохих результатов, научившись правильно дышать, плывя кролем. За сорок пять минут нарезал более километра! Плюс поднаторел в нырянии – и возможно, сегодня это умение спасло мне жизнь. Кто знает, удовлетворились бы даны, выбросив меня за борт, или ткнули бы вдогонку копьем или той же сулицей… Сбросив шлем (он здорово тянул голову вниз и очень мешал) и внутренне порадовавшись, что отдал кольчугу Сверкера за девушек, я резво нырнул – а вынырнул уже в двух метрах от места падения.