Третий путь

– Заметь, Санек, водорода во Вселенной больше всего, а вредности ноль – безграничные возможности.

– И ты про тоже… – снял Санек галстук и повесил его на спинку стула, где уже вальяжно расположился пиджак. Закатал рукава рубашки и потянулся к пачке сигарет. – Приходил к нам на днях один тип из конкурирующей организации. Говорит давайте сложимся и как «япошки» будем выпускать водородные батареи. Небольшие такие вагончики…

– И что, – подался вперед Гаврилов, ловя каждое слово друга.

– А ничего, – крутил в руках Санек сигарету и сломав отложил в сторону. – Хотел бы ты, чтоб у тебя во дворе водородная бомба стояла? Послали его.

– Зря, – откинулся на спинку стула Гаврилов и потянулся к блюдцу с салом. – Попробуй, Галюся сама делает. Такие батареи сами не разряжаются и от температуры не зависят.

– Зря не зря, опасное это, брат, дело. Вспомни дирижабли. – потянулся Санек к блюдцу с белыми брусочками и закинув один из них в рот с удовольствием причмокнул. – Полыхнет, нас за жабры.

– Тундра ты, Санек, хоть и с высшим образованием. Про антиматерию слыхал?

– Антиматерия, – засмеялся Санек и подлил еще коньяка. – Да, я в отличие от тебя, неуча, инженер. Пока ты языком с девками трепал, я над учебниками пыхтел, от того чудачествами не занимаюсь.

– Я дальше хочу пойти. – пропустил Гаврилов слова друга. Генератор, получающий энергию антиводорода. Поставил такой дома и не зависишь от электросетей. У каждого свой, сечешь?

– Сказочник ты, Генка! – накатил Саня.

– Не я придумал, доработал чуток, – встал Гаврилов на стул и достал с верхней полки кухонного пенала потрепанные общие тетради. – Сюда смотри, – протер он клеёнку рукавом и аккуратно положил на нее тетрадки, исписанные мелким почерком.

– Гаврилов, я перестану к тебе заезжать, ей-богу. – скривился Санек.

– Клянусь, один раз посмотришь и больше… Глянь, а.

– Смотри, Гаврилов, другого послал бы уже, но так как ты мой друг.

– Я начну с основ. Как ты знаешь, во время большого взрыва по неизвестным нам причинам произошла асимметрия. Материи образовалось больше антиматерии. Работы ведутся в этом направлении. Ученые, как наши, так и за бугром, пытаются получить антиматерию, зафиксировав момент, продлить ее существование. До тысячи секунд дошли, но какая от этого польза, а?

– Не знаю, придумают, – пытался вникнуть в расплывающиеся формулы Санек.

– Я уже придумал. Они не видят потенциала побочного эффекта – энергии высвобождаемой при переходе. Им интересна антиматерия, а мне тепловой эффект. Ты это, конечно, и сам знаешь, – налил Гаврилов еще по одной, – но чем ближе электрон к ядру, тем меньше его энергия. Паули ввел запрет. Не могут, по его милости, все электроны находится на одном энергетическом уровне. Запреты, как известно, дуракам не писаны. Облучи электрон светом и тут же начнется интересующий нас процесс – электрон поглощает фотон и переходит в возбуждённое состояние. Переходит на более высокий уровень. Конечно, он потом возвращается в исходное состояние, но перед этим преобразует разницу в энергии в тепловые колебания. Почему водород, спросишь ты? Первый аргумент – водорода во Вселенной, сам знаешь. Его не только на наш век хватит, а на миллионы поколений. Да на этой энергии мы покорим планеты. Не надо запасов топлива, стоит у тебя на борту прибор и подсасывает из окружающей среды водород: вес меньше и дальность полёта не имеет значения, сечёшь? Второй аргумент – наш друг водород прост как пять копеек и известен как облупленный. Смотри сюда, – Гаврилов поставил рядом с собой банку с консервой и блюдце с салом. – Антиводород состоит из антипротона и позитрона. Нам надо перемешать всего два ингредиента, – забросил он пару беленьких брусочков в банку и…

– Херня у тебя, Гаврилов, получится, если будешь сало с килькой мешать, – приоткрыла на кухню дверь заспанная Галя. – Продукты не порть. Вы бы спать шли. Два часа ночи уже. На работу завтра.

– Идем, Галюсь, идем. Мы тут проблемы космического масштаба решаем, скажи, Санек.

Санек кивнул и перелистнул еще одну страницу.

– Саш, ты то серьезный человек. Лысина уже на голове проклевывается, а туда же, – вздохнула Галя и ушла в спальню.

Чем дольше Санек листал тетрадку, тем больше хмурил лоб и что-то прикидывал в уме, словно стараясь перепроверить сделанные Гавриловом вычисления.

– Генка, ну ты голова. Где взял? Сайт секретной лаборатории взломал. За такое знаешь и срок впаять могут.

– Сам я, – обиделся Гаврилов и похлопал себя по лбу. – Вот этой вот головушкой. Все данные открыты, что сам допридумал, досчитал. – поправил он себя, – развил чужие идеи практически до промышленного масштаба!

– Са-а-а-м. Так я тебе и поверил, здесь, брат, проектная группа работала. Минимум человек шесть разной специализации. Чертеж контейнера не твой, – ткнул он в рисунок.

– Нет, – согласился Гаврилов. – Я его чуток доработал, но это все не главное. Баллон для сжиженного водорода стал меньше, но такой с собой не потаскаешь. Я дальше хочу пойти – разработать устройство размером с пачку сигарет, – открыл он вторую тетрадку положил по верх первой. Сюда смотри. Здесь ловушка, здесь аккумулятор – все. Бахнула антиматерия и выдала энергию. Это ученые пытаются удержать антиматерию. Мне она на кой? Группа, утёр я тебе нос! Как ты меня в детстве дразнил? Генка – пенка, а я вот готов эти самые пенки снять. Хочу к начальнику лаборатории подойти. Проверить мне кое-что надо. Ловушку сделать и самому померить энергоэффект. Много ли чего они в статьях приписывают, но сначала решил тебе показать.

– Правильно сделал. Проверить надо бы, посоветоваться со знающими людьми. Ловушка – это тебе не мышей с тараканами ловить. Здесь, брат, знаешь какие технологии нужны.

– Так у нас завод передовой. «Заслон» знаешь какие научные разработки двигает. От идеи до производства многие наши ребята прошли. Помогут. Доработают: и программу разработают и испытания проведут, было бы от чего оттолкнуться, а здесь, Санек, потенциал есть. У нас знаешь какое оборудование – станок в слесарном цехе похлеще космического корабля. Я на нем такое делал, тебе и не снилось, но это, Санек, коммерческая тайна.

– Ты иди спать, я еще посижу, кофе попью, ошибки тебе подчеркну, чтоб перед начальством не осрамился. До дивана сам доберусь – сказал Санек, не отрываясь от тетрадей.

Гаврилов на цыпочках пробрался в спальню, разделся и залез под одеяло.

– Опять людям голову дуришь. – заворчала Галина.

– Зря ты так. Санек заинтересовался. Вон до сих пор читает.

– Обижать тебя не захотел. Вот и читает. Спи.

Гаврилов долго ворочался, страдая от изжоги и только прикимарил, как услышал стук входной двери, потом яркий свет и…

– Приехали, – крикнул Беркут. – Выгружай.

Алюминиевая повозка на таких же колесах, покрытых черной полоской вспененного материала остановилась у огромного резервуара, стоящего посреди песчаных барханов.

– Милости просим, дяденька изобретатель, – издевался над Гавриловым Волк, подталкивая его к двери. Гаврилов запрыгал голыми ногами по обжигающе-острым фракциям и остановился на бетонной подушке, залитой перед входом в резервуар.

– Какую кралю привезли! – раздался изнутри баритон, потонувший под куполом, отчего Гаврилов еще плотнее обмотал вокруг себя Галин халат. – ГАМП сдать, – показалась из проема рука с коробкой, куда Волк нехотя кинул свой прибор.

Внутри резервуар был обшит деревом и имел несколько уровней, возведенных вокруг огромного пирамидального тополя. В небольших кадках стояли деревья пониже над которыми порхали птицы, привязанные длинными лесками за тонкие лапки. Ноги Гаврилова почувствовали прохладу и нежность молодой зеленой травы.

– Добро пожаловать в мой рай! – встретил его статный мужчина лет шестидесяти с проседью в когда-то черных волосах. Что-то знакомое было в его глазах, отчего Гаврилову стало не по себе.

– Санек! Но как?

– Не совсем, – поджал губы мужчина. – Я его правнук.

– Ерунда какая-то – произнёс Гаврилов, думая про контрафактный коньяк.

– Волк, развяжи гостю руки и принеси одежду.

– Как, скажешь, Лис, – недовольно буркнул он, раскручивая проволоку за спиной Гаврилова. – Может его и чаем с печеньками угостить? – стоявшие рядом с ними несколько мужчин в чистой робе прыснули со смеху.

– Пошли вон! – исподлобья посмотрел на них Лис и пригласил Гаврилова следовать за собой. – Заповедник, – провел он рукой вокруг себя. – Ноев ковчег. Спасаем кого можем, но этот путь тупиковый. Присаживайтесь. – указал он на плетенную мебель под центральным деревом. – Вы знаете о теории выбора?

– Смотря о какой, их много знаете ли, – присел Гаврилов в плетенное кресло.

– Сама теория не важна. Главное понять, что от вашего выбора зависит каким путем пойдет дальше человечество. Мой прадед был очень умным человеком, проницательным, умеющим оценить последствия благих намерений. В отличии от вас, живущего под лозунгом «все для всех». Как показал временной отрезок отделяющий нас от вас – не все можно всем.

– Я вас не понимаю, – взял Гаврилов со стола предложенную чашку с непонятным напитком, отхлебнул немного и поморщился, не решаясь сплюнуть себе под ноги.

– Что последнее вы помните до перемещения?