Фулл. Книга 1

Пройдя два квартала, неимоверно быстрым шагом, Слава вдруг почувствовал невыносимую усталость. Её природа была скорее не физическая, а в большей степени душевная. Отсутствие, каких либо светлых мыслей, измотали его до изнеможения. Ближайшая скамья буквально спасла Славу от того чтобы просто упасть на асфальт. Его потупленный взгляд и величайшие сомненья настолько затуманили его сознание, что он даже не заметил как кто-то сел на скамейку рядом с ним.

– Слава, это ты? – прорезался чей-то голос рядом с его ухом.

– Я? – спросил он, повернув голову, увидев перед собой Анечку, одетую в летний сарафан и с гитарой в руках.

Аня была обычной семнадцатилетней девушкой, дочерью родной сестры маминой подруги. Так уж вышло, что Слава тоже был знаком с ней. Её внешность почти совсем не привлекала его. Худенькая, с слегка кругловатым лицом, и чуть-чуть вздёрнутым курносым носиком. Как в знакомой, его привлекало другое. Её вечным спутником была её акустическая гитара, которую Аня почти всегда носила с собой, в чёрном чехле, на фиолетовой лямке. Славе мало удалось услышать, как она поёт, но всё же в его память врезалось одна Анина особенность. Аня всегда, а точнее почти постоянно, в каких бы гостях не находилась, забывала свой каподастр – специальный зажим для укорачивания звучащей части струн гитары. Видимо она оставляла его там, куда ещё когда-нибудь хотела вернуться, потому что там, где ей было некомфортно, она никогда его не забывала. Когда она пела, даже неважно где и что, её слова, голос, душа, что она вкладывала в свою песнь до конца и без остатка, лились, как широка река, как полноводная Волга, как океан, разливающийся от края и до края, и не имеющий в себе ни конца, ни начала.

– Что-то случилось? – спросил она, наконец.

– Да, привет Ань, – пробормотал Слава.

– Привет, думала, что совсем меня не заметишь.

– А я и не заметил.

– Что-то серьёзное? – спросила она, положив ему на плечо свою руку.

– Можно и так сказать, – ответил Слава, тихонечко пошевелив плечом, чтобы Аня убрала свою руку.

– Больно значит?

– Ты о чём?

– Да так, просто ты такой, как бы тебе сказать, отрешённый с виду, что мне тебя даже жаль.

– Жаль? – расстроено спросил он, – а я просил меня жалеть? А?

– Нет, не просил.

– Значит и не надо!

– Ты сопротивляешься своей душе, я не знаю, что у тебя случилось, но ты пытаешься не казаться слабым.

– Спасибо Ань, может быть ты и права, – сказал он, почти полностью успокоившись, – скажи, тебе не кажется, что наш разговор бессмыслен, а?

– Как знаешь, я могу не разговаривать с тобой.

– Да нет, я не об этом, ты пытаешься мне помочь, как любому другому человеку, бескорыстно и от души, как это делает врач, считающий свою работу призванием, а мне-то нужно, чтобы меня поняли, понимаешь?

Аня ничего не ответила, а лишь поджала свои губки в знак согласия.

– Давай я лучше тебе спою, – предложила она вдруг.

– Давай, – согласился Слава, с дрожью в голосе.

Аня достала из чехла свою гитару, и сверкнув на солнце отполированным каподастром заиграла мелодию. Через продолжительное время она запела. Слова были на английском. Слава не мог разобрать перевод, а лишь уловил знакомые на слух слова, такие как – жизнь, любовь, человек, безумный, отважный, счастливый. Песня будто бы была знакома ему, но ничего не напоминала. Сама подача заставляла думать лишь о том, как высоко поёт Аня, как она изливает свою душу, чуть ли не плача, от переполняющей её чувствами песни.

Когда песня подошла к концу, Аня протянул последнюю ноту так длинно, что даже когда гитара заглохла, Славе казалось, что он всё ещё слышит её эхо.

– Ну как? – спросила его Аня шёпотом.

Слава медленно повернулся к ней всем своим туловищем, и не смотря ей в глаза ответил:

– Спасибо Ань, это гениально, я никто, чтобы оценивать.

– Не говори ерунды, – сказала она, пытаясь вглядеться в его глаза, – оценить может каждый, не каждый такое споёт, не каждый такое сделает, не каждый решит жить этим или другим творчеством, и ты это знаешь, наверное.

После этих слов Слава резко взглянул на неё, заподозрив, что она всё знает, но как только их взгляды пересеклись, он ясно понял, что она говорит это искренно.

– Прости Ань, может я и не прав, я много ошибался в своей жизни, понимаешь? Завтра я улетаю в Москву, меня приглашают работать там, скажи мне, как ты думаешь, у меня что-нибудь получится?

– Конечно получится, чем ты хуже других? Только вот куда именно, не скажешь? А то мне интересно.

– Пока не могу, скажу лишь, что всё прилично, и даже более чем чинно. Моё! То, к чему я так стремился, и возможно, получил по сущей случайности.

– Успехов тебе, – сказала Анечка, складывая свою гитару в чехол, – пиши, если тебе что-нибудь будет нужно.

– Хорошо, – сказал Слава, немного потерявшись, – Ань, если я приеду как-нибудь, ты сыграешь мне ещё раз?

– Конечно сыграю, спою, только если ты на самом деле этого захочешь, – сказала она, и встав, ушла, тихо попрощавшись.

«Что же со мной, – подумал Слава, после Аниного ухода, – я люблю Вику, но теперь не могу без Аниных песен. За что, за что жизнь дарует такой разнообразный выбор, в конце которого неизвестно, имею я вообще на него право или нет»?

Глава 12. «Отъезд в неизвестность»

Когда самолёт взлетел, покидая незамысловатый провинциальный аэропорт, на Славу нахлынуло немного волнения. Даже и не волнение в целом, а что-то вроде переживания, испытываемого перед неизвестностью. Откинувшись на сиденье, и повернув голову в сторону окна, Слава, молча смотрел на свой невзрачный город, с каждой секундой всё больше теряющийся в собственном смоге. По прибытию, Славу тут же отвезли в одну из гостиниц среднего класса. Он провел там около суток, после чего ему позвонили, и вызвали на встречу с назначенным менеджером издательства.

– Ну что, рады? – спросил его менеджер, когда они уже сидели за столиком, в каком-то богатом ресторане.

– Не знаю даже, чему и радоваться?

– Ну что ж вы так?

– А вот так вот, вы вот честно скажите, всё вполне ясно, вопрос с модерацией, пожар, и так далее, но ведь есть ещё причины?

– Да, есть, – скромно ответил менеджер.

– И какие же?

– Не могу вам сказать.

– Но и утаить не получится, так как вы уже заявили о их существовании.

– Что факт, то факт.

– Тогда я внимательно вас слушаю.

– Обещание за неразглашение брать не буду, просто расскажу, как есть. Ваша книга попала в руки дочери одного из высокопоставленных начальников министерства культуры, и именно благодаря ей, вы здесь.