Он улыбнулся, а затем, сказав, что ему пора, вышел из лифта.
Я спустился на первый этаж здания. На выходе меня встретила Аяка. Она была одета в легкую куртку, темные брюки и весенние ботинки. Ее темные волосы были короче обычного. Девушка стояла на лестнице упершись спиной в перила, разглядывая что-то в смартфоне. Она не заметила, как я подошел.
Я поднял свою руку и похлопал Аяку по плечу.
– Ты подстриглась что ли?
Девушка подняла свой взгляд. Увидев меня, она радостно улыбнулась.
– Да, немного укоротила.
Я взял у Аяки сумку, закинул ее себе не плечо, и мы выдвинулись в путь. Пешком от студии до дома можно дойти минут за двадцать. Мы шли и болтали о прошедшем дне.
– Ты рассказала Роберту, что мы начали встречаться?
– Да, но он первый спросил.
– Кажется, он разболтал об этом всему отделу.
– А ты против? Не хочешь распространяться?
Спросила Аяка.
– Нет, не против.
Коротко ответил я.
По пути мы зашли в кофейню, в которой часто зависали вместе. Мы вошли, поздоровались с персоналом, который, наверное, запомнил нас в лицо, оставили верхнюю одежду и сели за стол. Я заказал себе стаканчик чая, а Аяка взяла капучино.
– Морган, что там с твоей книгой?
– Ты о «Гладиаторе»?
Девушка кивнула.
– Я все еще редактирую ее. Думаю, работа затянется на пару месяцев.
– Зачем вообще ее редактировать?
– Много косяков. В тираж такое не пустят. Для интернет-площадок такое, может, и сгодится, но вот продавать такое в магазинах недопустимо.
Несколько дней назад я решил издать «Гладиатора» – мой короткий рассказ, написанный более года назад. Прежде чем отправить его в издательство, мне необходимо было поработать с ошибками и структурой текста.
– Понятненько.
У Аяки, кажется, пропало всякое желание обсуждать эту тему, и девушка сделала небольшой глоток кофе.
Я, последовав ее примеру, попробовал чай.
Горячий.
Оставив напиток охлаждаться, я устремил свое внимание на девушку, сидящую перед собой.
Чем больше я проводил с Аякой времени, тем меньше во мне оставалось привязанности к Винтер, но, как бы парадоксально не звучало, тем больше я думал о Винтер, ведь Аяка часто напоминала ее. Ее привычка кусать нижнюю губу, или привычка потирать руки во время волнения, все это напоминало мне мою университетскую любовь.
– Что-то не так?
Поспешила поинтересоваться девушка.
Кажется, я непрерывно смотрел на нее в течение нескольких минут. Аяка спешно достала смартфон из сумки и принялась рассматривать свое лицо, нет ли на нем чего-то.
– С твоим лицом все в порядке, Аяка. Просто я…
Неожиданно для себя я запнулся.
–…я задумался.
– О чем задумался?
Аяка уже отложила смартфон – устройство оказалось на столе, она положила его экраном вниз так, что был виден милый розовый чехол, и теперь она увлеченно смотрела на меня.
– Да чего-то университет вспомнил.
Пускай лишь отчасти, но я сказал правду.
Девушка не стала отвечать. Она попивала теплый кофе и смотрела в окно, наблюдая за проходящими мимо людьми. Я не стал нарушать эту атмосферу, потому молча пил чай. Мы закончили нашу посиделку через час. Мы успели немного поболтать о всяком. Я взял сумку Аяки, и мы пошли домой. Я снова отказался заходить к ней, впрочем, как и всегда. Вместо этого я отправился домой редактировать свою книгу.
Прошли еще два месяца. Ранним пятничным утром я вышел на балкон, и меня обдул теплый апрельский ветер. Местами на улице еще лежали сугробы, однако и они скоро исчезнут. Почему-то мне захотелось закурить. Я заметил за собой, что в последнее время я начал курить больше обычного. Раньше я курил только на «вечеринках», либо во время стрессовых ситуаций, но, уже где-то месяц, курево с утра вошло в привычку. Закончив дела на балконе, я приготовил на завтрак яичницу, позавтракал, принял душ, умылся и почистил зубы. Я заострил свое внимание на собственном отражении в зеркале.
– Зарос ты, Морган.
Сказал я Моргану по ту сторону зеркальной поверхности рассматривая заросшее лицо. Ожидаемо, ответа не последовало. Бросив попытки связаться с зазеркальем, я оделся, и отправился на работу. По пути мое внимание привлекли студенты, идущие на занятия.
«Хотелось бы мне вернутся в то время.»
«Или же…»
Я не заметил, как успел дойти до работы. Рядом со входом стояла Аяка. Девушка была как всегда мила – широкие серые брюки, белая рубашка, и новый аксессуар – подвеска в виде полумесяца.
Я подошел к Аяке и поспешил заговорить с ней. Обычно она делает это первой.
– Утро, Аяка. Что за полумесяц?
Указал я на подвеску.
– А? Это?..
Девушка взяла аксессуар в руку и дернула его так, что солнечные блики отразились от подвески, и ударили мне в глаза. Затем она продолжила: