Костер догорал, и над лесом плыла луна,
Когда Заря просыпалась тем утром ранним.
Туман растекался над темным стеклом болот,
Молчала сова и не шелестели травы.
Я знал, что древних сказаний никто не ждет.
Но также я знал, что нет другой переправы.
От прожитых судеб остались пепел, да дым.
Их не потревожит чей-то любви прозренье.
О солнце правды восходе петь молодым!
А старцам петь об их на земле рождении.
Для кого-то потеря – Потеря!
Для кого-то – приобретение…
Ты стоишь у раскрытой двери,
Не решаясь прогнать сомнения,
По колено войдя в поток…
С головой окунись в грядущее!
Чтоб понять, чем станет росток,
Рассмотри в отражении Сущее…
Ни на миг не смыкая век,
В предрассветной тьме Гефсимании.
Замедляя сердечный бег,
Помня лишь об одном желании.
Для кого-то потеря – боль…
Для иных – восторг пробуждения.
Сам решай, что будет с тобой –
Ночи смерть или дня рождение…
***
Руми…
Вначале была безмятежность воды,
Затем полыхнуло пламя.
Когда вода смывала следы,
Я видел небо над нами.
Малиновым пеплом осыпался зной,
И листьев сошла позолота.
Косые дожди, да тучи стеной –
Осенней прозы работа.
Сто первый рассвет, сто второй закат –
Разве такое возможно?
Гнать, держать, дышать невпопад,
Шурша листвой осторожно.
Смеялся над небом, как дервиш скользя,
В безумии странного танца.
Я знаю, что пить ту воду нельзя,
Разбавив винным багрянцем.
В конце останется чаша любви –
Как воздух, свежа и прохладна.
Мы кружимся, видишь меня, Руми?
Под звездным небом в парадной…
***
Оставь «мертвецам хоронить мертвецов» –