544 килокалории. Сборник рассказов

– По спискам – второй секретарь посольства Независимой Республики Селена и земной хиппи, возвращавшийся домой с ежегодного Лунного фестиваля альтернативной музыки. Очевидцы утверждают, что они поспорили, кто первым подергает акулу за плавник.

– Бред!

Спасатель пожал плечами:

– Запись со спутника подтверждает слова очевидцев.

– Но-овенький! Му-ужчинка, пойдем к нам!

Дергину зазывно махала ручкой яркая девица. Судя по одежде – из пассажиров косморобуса. Поймав удивленный взгляд Дергина, она сорвала с себя платье, засмеялась и игриво поманила к себе. Комиссар закашлялся и поправил галстук. Он узнал в девице известного сенатора от независимой Селены. Дергин оторвал взгляд от форм депутатши и повернулся к спасателю.

– Что тут происходит?

– Не знаю, комиссар. Большинство тех, кто находился в лайнере, утеряли способность адекватно мыслить. Они поют, танцуют, вступают в беспорядочные связи. Дамочки и отдельные джентльмены пытались охмурить моих ребят. Нам с трудом удалось собрать их вместе. Я распорядился выставить вокруг лайнера охрану. Они не опасны, но воспринимают все, как игру, и пытаются разбежаться.

– Наркотики?

– Экспресс-анализ крови, взятой у нескольких человек, не показывает присутствия наркотиков. Все чисто. Никакой химии и подозрительных веществ природного происхождения. Похоже на массовый гипноз.

– Который, как я понимаю, подействовал не на всех?

– Да, комиссар. Около десяти человек сохранили адекватность. Мы на всякий случай изолировали их от остальных на борту лайнера.

– Где экипаж?

– Вместе с пассажирами погружен в эйфорию, – ухмыльнулся спасатель, но, взглянув на комиссара, осекся. – Все члены экипажа – в группе условно пораженных.

– Найдите мне командира экипажа.

– Да вот он, – ткнул в сторону «новых островитян» спасатель. Дергин увидел Борга. Тот сидел на песке и продолжал чему-то мечтательно улыбаться, не замечая феерии вокруг себя.

– Он самый «тяжелый», – тараторил спасатель. – Не реагирует практически ни на что и, похоже, ничего не помнит.

Дергин сочувственно покачал головой:

– И впрямь отлетался голубчик.

– Что? – переспросил старший спасатель.

– Это не вам. Так, мысли вслух. А вы срочно организуйте голографическую маскировку в радиусе пятисот метров от косморобуса. Выставьте маяк – скоро прибудет группа специалистов из моего управления. И передайте своим подчиненным, чтобы никто, слышите, никто не выходил на связь с большой землей до моего особого распоряжения. Это приказ!

– Му-ужчинка! – вновь пропела сенаторша. Дергин ослабил галстук и, к восторгу девицы, направился к пораженным, оцепленных бойцами охраны. Он остановился у границы условного периметра и поманил сенаторшу к себе, вызвав у той новый приступ экстаза.

– Лия Карабаева?

– Ты знаешь мое имя, красавчик? – сенаторша обвила шею комиссара точеными руками. Дергин мягко высвободился из ее объятий. При иных обстоятельствах он не противился бы близости с красоткой, но сомневался, что Карабаева обратила бы свое внимание на низкорослого и склонного к полноте комиссара.

– Вы понимаете, где находитесь?

– В раю, – томно улыбнулась сенаторша.

– Помните, куда направлялись?

– Милый, мне совсем нет до этого дела. Я вся твоя!

Сенаторша предприняла еще одну попытку броситься на шею комиссара. Дергин, к ее разочарованию, отстранился, позволив охранникам оттеснить девицу к другим пораженным, затянувшим веселую песенку. В тени лайнера продолжалась феерия. Комиссар проводил сенаторшу взглядом и, убедившись, что она, попав в окружение товарищей по несчастью (или, напротив, счастью), тут же потеряла к нему интерес, полез, покряхтывая, в лайнер. Ему не терпелось пообщаться с теми, кто избежал условного поражения.

Атмосфера в салоне косморобуса резко контрастировала с карнавальным весельем, царившем вне. Здесь витало раздражение. Комиссар с трудом протиснулся между двумя мускулистыми охранниками, загораживающими от пассажиров выход наружу, и представился. Перед ним вырос солидный мужчина.

– Когда нас выпустят из этого чертового корыта и доставят на материк?! Я требую немедленных объяснений!

– С кем имею честь?

– Я член совета директоров Северо-Восточной Атлантической корпорации Роб Шинаси!

– Рад за вас, сэр. Но пока ничем не могу помочь, если вы не поможете мне. Успокойтесь и расскажите, что происходило перед посадкой.

– Вы забываетесь! Я буду разговаривать с вами только в присутствии адвоката!

– Ваше право. Леди и джентльмены, кто-нибудь может мне рассказать, что здесь произошло?

В салоне поднялся гвалт. Комиссар вскинул руку, пытаясь успокоить пассажиров, что, впрочем, не возымело эффекта. Дергин поймал себя на крамольной мысли, что общаться с пораженными, может, и бессмысленно, но гораздо приятней. Он стал протискиваться обратно между столпами молчаливой охраны, как вдруг его дернули за рукав.

– Молодой человек, подождите! Я готов поделиться своими наблюдениями.

Комиссар с удивлением обернулся. Он не слышал такого обращения к себе уже лет десять. Перед ним стоял сухонький старичок, лукаво улыбаюшийся в седую бородку. Дед протянул Дергину ладошку. Рукопожатие оказалось на удивление крепким.

– Вениамин Володарович Ушкин. Почетный лунный пенсионер. Ветеран освоения естественного спутника Земли.

Старикану, как прикинул Дергин, не менее ста пятидесяти лет. Несмотря на солидный возраст, пассажир держался бодрячком.

– Эта компания меня утомила, – пояснил селенит. – Хочется выйти на свежий воздух.

Дергин дал знак охране и выскользнул наружу, увлекая за собой свидетеля. Почувствовав под ногами твердую почву, лунный дед подхватил комиссара под локоток и повлек его в сторону берега.

– Простите, старого подлеца, но я не мог не воспользоваться возможностью выбраться на этот бережок еще раз. Я не видел Землю более полувека.

– Вам есть что рассказать или все это только для того, чтобы полюбоваться океаном?

– Ну что вы, молодой человек! Я не склонен к обману. Кроме того, мы с вами коллеги. Ваш покорный слуга более ста лет отдал службе в лунной полиции.

Селенит выдержал театральную паузу, с умилением прикрыл глаза и вдохнул морской воздух.

– М-м-м, чудесно!

Дергин с подозрением воззрился на старика. Вениамин Володарович приоткрыл один глаз, снова улыбнулся в бородку и обнадеживающе похлопал комиссара по плечу. Однако его рассказ не внес в картину и толики ясности.

ЧП, по словам улыбчивого деда, случилось сразу после объявления о посадке. Пассажиры внезапно стали вести себя, как дети. Кто-то смеялся, кто-то плакал от радости, словно увидел в случайных попутчиках давно утраченных друзей. Некоторые выскочили в проход, принялись выделывать коленца. Один почтенный господин разбрасывал деньги, а соседка селенита – целовала деду руки, немало смутив последнего.

– Я, молодой человек, сначала решил, что в салон пустили какой-то газ, но потом понял: дело не в воздухе. Я-то не веселился! Затем лайнер изменил курс, и вскоре мы приземлились в этом райском местечке.

Старик вновь замолчал и подставил лицо легкому ветерку.

– Это все, Вениамин Володарович?

– Молодой человек, вы очень нетерпеливы. Впрочем, это пройдет с возрастом. Но не буду утомлять вас ожиданием… Вы, конечно, можете счесть меня выжившим из ума стариком, но я думаю, что к происшествию непосредственное отношение имеют импланты.

– Импланты?! При чем тут импланты?

– Видите ли, у меня их нет вовсе. Когда они появились, я был уже слишком стар для вживления. Признаться, завидовал тем, кому импланты оказались доступны. Это ведь так удобно: не нужно прижимать к уху трубку или вставлять наушник для телефонных переговоров, считывать информацию с дисплеев – все подается компьютером прямо в мозг. Но сегодня архаика сохранила старику рассудок.

– Вениамин Володарович!

– Я понимаю, вы пока не видите связи между происшествием на борту и имплантами. Но она есть и очевидна, молодой человек. С нами летела группа неоквакеров. Эти сектанты, как вы знаете, считают импланты бесовскими штуками. Так вот: все они сохранили рассудок. Вы можете сами в этом убедиться.

– А как же другие пассажиры, которые сохранили, как вы говорите, рассудок?

– Наверное, они не были на тот момент подключены к нейросети корабля.

– То есть вы считаете причиной вспышки кретинизма одновременно у трехсот человек импланты? Почему же, позвольте поинтересоваться, ничего подобного не произошло разом во всей Солнечной системе?

– Я прощаю вам скепсис, молодой человек, только потому, что вы, видимо, плохо знаете историю технического развития нашей цивилизации, – старый селенит снова ухмыльнулся в бородку. – Вам говорит о чем-нибудь термин «компьютерный вирус»?

Дергин на всякий случай отрицательно покачал головой. Ему было известно, что вирусы бывают полезными и болезнетворными, но какое отношение они имеют к электронике? Комиссар заподозрил, что старый селенит тоже не избежал печальной участи пораженных, но только в иной форме. А лунный дед, тем временем, продолжал экскурс в историю, попутно вспоминая молодость. Сделав вид, что поглощен осмыслением монолога старикана, Дергин деликатно развернул Вениамина Володаровича спиной к океану и медленно, будто прогуливаясь, повлек к лайнеру, где пораженные горланили очередную разухабистую песнь.

– Это очень любопытно, Вениамин Володарович. Благодарю за помощь! Охрана! К пораженным его!

– Молодой человек, да как вы смеете!

– Вениамин Володарович, все ради вашего же блага. Вы ведь хотели подольше побыть на свежем воздухе?

Не обращая внимания на протесты лунного пенсионера, увлекаемого охранниками в тень косморобуса, комиссар направился к флаеру, у которого приземлялся бот с группой его лучших сотрудников. Первой на земле оказалась помощница Дергина – Джейн. За верность делу, безупречную логику, бескомпромиссность и платиновый цвет волос ее за глаза называли Железякой. Комиссару прозвище не нравилось, но устраивать с подчиненными разбирательства по такому поводу не решался. Джейн, конечно, не чета Карабаевой, но обладала смазливым личиком и стройной фигуркой, и матерый холостяк Дергин боялся навлечь на себя подозрения в том, что с помощницей его связывает не только работа. Тем более что отчасти эти подозрения были не безосновательными: к Железяке он испытывал более чем симпатию. В общем, комиссар тщательно скрывал свои чувства, и сейчас, по обыкновению, встретил помощницу недовольной миной.

– Почему задержалась группа?

– Пришлось дать крюк, чтобы оторваться от репортеров. В СМИ пока нет ничего о реальной картине ЧП, но, похоже, кто-то уже сливает информацию в прессу. А ты, поди, уже половину работы за нас сделал?

– Скорее, наметил план действий.

Шесть часов спустя группа специалистов Управления безопасности топталась на прежнем месте. Опрос и тщательное обследование экипажа и пассажиров косморобуса на предмет наркотиков синтетического или природного происхождения ничего не принесли. Тестирование киберсистемы лайнера показало полную ее исправность. Пораженные продолжали веселиться, прерываясь на прием пищи. Здоровые грозили Ассоциации исками за нарушение их прав. Спасатели и охранники заражались раздражением. Дергин и его команда погружались в отчаяние. Присутствие духа удавалось сохранять только несгибаемой Железяке. Но и она, вопреки обыкновению, не имела более-менее правдоподобной версии и в конце концов тоже сдалась.

– Ну что ж, Джейн, похоже, теперь нас точно разгонят за профнепригодность, и мы никогда не узнаем, что же произошло на борту этого чертового косморобуса, – невесело пошутил Дергин.

– А меня больше интересует, как вернуть людей к прежней жизни. Рано или поздно все всплывет, и разразится скандал. Больше чем уверена: Селена посчитает, что за ЧП стоит Земля, недовольная резкими заявлениями Карабаевой. А тут еще и дипломатишку их акулы порвали. Но если твои слова станут пророческими, дело останется нераскрытым, и мне придется помереть от любопытства. Ты желаешь мне смерти, жестокосердный шеф?

– Я желаю тебе прожить долго и счастливо, как селенит Ушкин.

– Кстати, за что ты обидел старого лунатика? А если его версия верна?

– Не мели чепухи. Он либо страдает маразмом, либо поражен.

– Мне так не показалось. Нам бы такую ясность рассудка в его-то годы. Кстати, в части неоквакеров он оказался прав. У них нет нейроимплантов. Другие пассажиры, не затронутые поражением, тоже не имеют чипов, но по иным причинам.

– Ты, конечно, выяснила, по каким?

– Я не Ушкин, но тоже могу обидеться. Конечно, выяснила. Пятерым они противопоказаны врачами. Наши специалисты это подтверждают. Интереснее всего случай с шестым. Нейроимплант у него есть, но он заблокирован на прием данных. Пассажир объяснил, что поставил блок незадолго до полета, чтобы дать своей головушке передохнуть перед заменой стандартного чипа на VIP-модификацию. Говорит, что отправился на Землю за новым имплантом.

– И этот шестой… – начал догадываться Дергин.

– …член совета директоров Северо-Восточной Атлантической корпорации Роб Шинаси, – закончила Джейн.

Роб Шинаси умудрялся сохранять представительность, несмотря на то, что клевал носом. Перед беседой с комиссаром ему под видом успокоительного вкололи новейшую «сыворотку правды». Чтобы не вызвать подозрений у бизнесмена, группе Дергина пришлось пойти на хитрость и пожертвовать несколькими ампулами настоящего, весьма дорогостоящего успокоительного, сделав инъекций и другим особо нервным пассажирам.

Сыворотка отличалась фантастической эффективностью и начисто отшибала у клиента память о том, что с ним происходило после укола, но имела досадный побочный эффект: через полчаса после инъекции человек крепко засыпал на несколько часов. В распоряжении Дергина оставалось около двадцати с небольшим минут, после чего с ценным свидетелем и без пяти минут подозреваемым можно было прощаться. Следующее рандеву с ним состоялось бы только в присутствии его адвоката.

– Вас зовут Роб Шинаси?

Человек поднял на комиссара мутные глаза и нехотя выдавил:

– Н-нет…

– Вот так сюрприз! – ахнула Джейн. Дергин цыкнул на нее и продолжил допрос.

– Ваше настоящее имя?

– Ом-ма… Омар Гюлер…

Лжебизнесмен оказался специалистом электронного шпионажа одной из крупных лунных корпораций. Настоящий Шинаси, личину которого он принял благодаря пластической хирургии, был нейтрализован накануне вечером в столице независимой Селены, куда прибыл с конфиденциальным деловым визитом. Хватиться его еще не успели, на что и был сделан расчет. Несчастный Шинаси рассматривался похитителями только как удобное прикрытие. Член совета директоров Северо-Восточной Атлантической корпорации вряд ли мог вызвать подозрения у земных правоохранительных органов и выполнил бы задание, кабы не непредвиденные обстоятельства.

Целью шпиона был капитан косморобуса. Своим стремительным подъемом по лестнице успеха, как узнал Дергин, Борг был обязан секретной миссии в поясе астероидов, выполненной им неделю назад по заданию совета Ассоциации перевозчиков. Комиссар краем уха слышал, что боссы проявляли интерес к этому сектору Солнечной системы, но почему именно, не интересовался. Дергин предпочитал не совать свой нос в дела, не касающиеся его поля деятельности, о чем сейчас пожалел. Межпланетный ас искал среди астероидов следы цивилизации предтечей и, похоже, что-то нашел.

Гюлер действовал наверняка. Он вошел в нейросеть корабля перед спуском в атмосферу. Шпион нашел Борга по маячку его личного нейроимпланта, через который тот поддерживал связь с кибермозгом лайнера на случай нештатной ситуации.

– Я… должен был… заставить Борга… вспомнить… координаты найденного… артефакта, описание хара… характеристик… и записать… на жесткий но… носитель…

– Как?

Гюлер молчал. Его глаза стали закатываться.

– Ка-а-ак?! – затряс его за плечи Дергин. Гюлер попытался сконцентрировать взгляд на своем мучителе.

– Нейро… им… имплант… вирус… програ… что-то… пошло не… так… вирус… видоизменился… в голове… Бо… Борга…

Последние слова Гюлер уже шептал. Он отключался. Дергин влепил ему затрещину, вторую. Гюлер упал навзничь и мерно засопел.

– Заснул, сука! – Дергин в бешенстве пнул лежащее тело.

– Вирус програ? Что это? – подала голос Джейн. Дергин вздрогнул. Она сидела так тихо, что он забыл о ее присутствии.

– Вирусная программа, вот что!!! Я кретин! Ушкин, старый полицай, был прав! А я не слушал!.. Что он там про них говорил? Он ведь что-то говорил! И о средствах защиты говорил, и об излечении! Черт!

– Так в чем проблема? Поговори с ним еще раз.

– Он не будет со мной разговаривать. По нему видно: кремень, а не старикан. Но, знаешь… Поговорить с ним можешь ты, а я с Боргом поднимусь в косморобус. Подключусь с ним к сети и попробую достучаться до его сознания через нейроимплант.

Дергин не ошибся. Старый селенит для проформы повредничал, но быстро сдался и не стал уклоняться от беседы. При желании Железяка Джейн умела пустить в ход используемые женщинами веками чары.

– С развитием компьютерной техники и программного обеспечения к ней, моя прелестница, появились люди, занявшиеся разработкой вредоносных программ, – вещал внимательной собеседнице растаявший дед. – Эти программы называли вирусами. Их использовали для получения несанкционированного доступа к данным, попутно нарушая работу системы и нанося ущерб оборудованию. Было время, когда разработчики вирусов служили правительствам (тогда, моя милая, Земля еще была поделена на страны), работали на преступные группировки или только на себя. Кто-то занимался этим ради денег, другой – из баловства. Да что греха таить, я и сам в юности нет-нет да и взламывал почтовые ящики своих подружек.

Вениамин Володарович издал смешок и глянул на Джейн, ожидая восхищения. Та восторженно похлопала глазками. Селенит, упоенный ее вниманием, продолжал:

– С вирусами боролись, создавали защиту – антивирусные программы. Некоторые получались успешными и помогали излечить зараженные компьютеры и целые сети. Но за фантазией разработчиков вирусов защитники не поспевали. Вредоносные программы стали представлять реальную угрозу глобальной сети, на которую человечество завязало все – от управления спутниками до ведения домашнего хозяйства. И вот лет эдак сто, сто двадцать назад человечество принялось бороться уже не с вирусами, а с разработчиками. И не по-детски.

В развитых регионах Земли их осуждали на пожизненное, в бедных – расстреливали или вешали. У нас на Луне оглоедов пару раз демонстративно выпроваживали за купола и оставляли без запаса воздуха. Жестоко? Конечно. Но они действовали во вред обществу, а однажды нарушили работу космопорта. Колония два месяца сидела на голодном пайке. Люди скафандры пытались есть. А в одном марсианском поселении хакер испортил систему кислородного обогащения воздуха. Пока компьютеры очистили от вируса и перезапустили, погибла треть колонии. Поганца нашли и растерзали без суда и следствия… Вот такими мерами и вывели электронную заразу. Думал, навсегда. Но сегодняшнее происшествие натолкнуло меня на мысль, что кто-то принялся за старое.

– А как вирусы распространялись?

– По сети – от одного зараженного компьютера к другому.

– То есть такой вирус может передаваться по нейросети?

– Верно, – дед издал смешок. – Та же сеть, только вместо компьютеров в ней человеческие мозги. Нейроимпланты ведь используют какое-то программное обеспечение, чтобы поддерживать связь с электронной переферией? Так?

– Боже мой, – Джейн вскочила. – Дергин!

Она бросилась в косморобус.

– Стойте!

Ушкин рванулся за ней, но на его плечо легла тяжелая рука бойца охраны.

– Куда, дед?

– Остановите ее! Мозг – не компьютер! Мы не знаем, как и почему меняется вирус, столкнувшись с живой плотью. Каким будет новый штамм?!

Охранник покрутил пальцем у виска и оттеснил селенита в тень лайнера.

Железяка влетела в головную кабину лайнера и остановилась. В кресле второго пилота, развернутом к двери, полулежал Борг. Его глаза были закрыты, а на лице блуждала блаженная улыбка. Джейн осторожно подошла к креслу первого пилота, из-за спинки которого торчала взъерошенная макушка комиссара и дотронулась до руки, лежащей на подлокотнике. Дергин медленно развернулся к гостье и поднял на нее восторженные глаза.

– А вот и ты! Иди ко мне, малышка, я так соскучился! – Дергин призывно раскрыл объятья.

Джейн почувствовала, как что-то внутри ее съежилось. Не сводя глаз с патрона, она попятилась.

– Вам… Вам удалось соединиться с Боргом?

Дергин посерьезнел и опустил голову.

– Нет. При соединении с сетью он впал в прострацию. Входить с ним в контакт было бессмысленно. И что-то мне подсказывает – к лучшему.

Дергин поднялся и увидел, что Джейн улыбается.

– Что тебя так веселит? – раздраженно буркнул он. – Мы до сих пор не можем понять, что это за фигня и как с ней бороться. Но мне уже ясно, что на какое-то время нам придется остаться здесь, в этом райском местечке, без связи с внешним миром. Выходить в сеть нельзя, иначе сумасшествие распространится на весь мир.

– Что же нам делать?

– Не знаешь, кто-нибудь из наших ребят владеет азбукой Морзе?

– Н-нет.

– Плохо… Ты не видела на этом островке голубей?