Сидус. Вида своего первый

– Полминуты вашего внимания, гражданин Райли! – бодро, с задором проговорил голос прямо в голове. Такую иллюзию создавали имплантированные микронаушники, которые заряжались от электричества собственного тела носителя.

Ища любые способы заработка, я согласился уделять время просмотру рекламных предложений, за что получал на баланс пару нанобиткойнов в день. Мелочь, но все лучше, чем ничего. Тем более среди рекламных роликов попадались настоящие произведения искусства. Реклама транслировалась индивидуально на комм. Очевидно, ИскИн засек мой интерес к Сидусу.

Перед глазами развернулась голограмма космического корабля, устремившегося к звездам. Сопроводительный текст вспыхнул огромными буквами:

Не знаешь, чем заняться на Земле?

Тебе на Сидус!

Очередная краудфандинговая кампания собирала взносы на билет в один конец. Производство транспортного шаттла с гипердвигателем и расчет координат оценивались в сорок тысяч биткойнов, вмещал корабль около тысячи человек – по сорок монет с носа. Запуск запланировали на конец года.

Раздобыть сорок биткойнов до конца года я не смог бы, даже решившись ограбить банк. От наличности в мире давно отказались, персональные финансовые счета теперь децентрализованы, да и банки в реале можно по пальцам пересчитать. Основные офисы в сети, а в реале – сервера да обслуживающий персонал…

– Даунтаун! – Аэропоезд остановился, створки распахнулись. – Следующая станция – площадь Спящих.

Задумавшись, я чуть не пропустил свою остановку. Успел проскочить через закрывающиеся створки, протиснувшись через толпу входящих пассажиров.

Выйдя на улицу, сориентировался и направился к ресторану «Донома». Шансы на то, что меня примут, я оценивал как мизерные, но делать все равно было нечего.

В ресторане я назвал свое имя дроиду-официанту и сообщил, что пришел на собеседование.

– Следуйте за мной, мистер Райли, – ответил дроид и покатил через весь зал.

Я проследовал за ним и оказался на кухне. Дроид продолжал катиться, я не отставал, но успел заметить, что еду здесь готовят из синтетических продуктов.

В тесном коридоре, где находились служебные помещения, дроид остановился возле двери управляющего. Голографическая табличка на ней гласила, что его зовут Уилсон Скорупски.

Войдя, я увидел сидящего за столом молодого мужчину в дорогом льняном пиджаке. Представившись и показав знаком, куда сесть, работодатель уставился в голоэкран с резюме. Быстро изучив его, кивнул, оторвался от записей и с делано сочувствующей улыбкой покачал головой:

– Мистер Райли, в вашем резюме очень мало информации о предыдущем месте работы. Здесь сказано, что вы служили миротворцем… – Вспомнив, что полагается сказать по этикету, он с чувством произнес: – Разумеется, я благодарю вас за службу, капитан! Но не уверен, что…

Я жестом попросил его замолчать, сам же достал из кармана губную гармошку, собираясь выдать «Тоску по дому» – мелодию собственного сочинения.

– Давайте я сыграю? Послушайте и сами все поймете. В армии ребятам очень нравилось, да и коллегам по «Стражам» тоже.

Приложил инструмент ко рту, набрал воздуха…

– Это ни к чему, мистер Райли. – Скорупски выставил ладонь и покачал головой. – Пожалуйста, не на…

Но я не мог отступить, все как-то смешалось в этом мгновении. Погибшие друзья, потерянная рука, годы безденежья и бесперспективности, а главное, нужда – острая нужда, которая хватала за горло. И стоимость путешествия на Сидус. Несправедливость жизни и всего происходящего придушила меня. Не для того я все это пережил, чтобы терпеть такую унизительную нищету! Тормоза отказали, в таком состоянии меня не смогла бы заткнуть ни пролетевшая мимо импульсная пуля, ни гравитационный взрыв под ногами – куда там какому-то самодовольному гражданскому тюфяку!

Я начал играть, надеясь, что «Тоска по дому», от которой был без ума даже наш бригадный генерал Норстад, увлечет Скорупски. Затянет, заставит черствое гражданское сердце забиться быстрее, а кровь – разгореться от бешеной смеси предчувствия неизбежной смерти, тоски по дому, пряной любви, несбыточных надежд и всепоглощающей радости после победы… Ведь когда я играл, каждый слушал затаив дыхание и чувствовал все это и даже больше.

Скорупски же поступил иначе. Ни черта он не понимал в душевной музыке! Скривившись не только лицом, но и всем телом, он подскочил на месте:

– Хватит! Немедленно прекратите! Что вы устроили, Райли?

Увлеченный мелодией, я не сразу его услышал, как обычно со мной и бывало: при первых же звуках проваливался в воспоминания. Мысленным взором я уже видел перед собой старых боевых товарищей, а потому не сразу расслышал вопли.

Наконец до меня дошло, что Скорупски явно не восхищен и требует остановиться. Оторвав губную гармошку ото рта, я с недоумением посмотрел на управляющего.

– Что-то не так? Разве вам не требуется исполнитель… э… – Я полез в комм и зачитал текст объявления о вакансии: – Ресторану аутентично-романтической кухни «Донома» требуется исполнитель, владеющий редким музыкальным инструментом и способный сочинять собственные композиции? Губной гармоникой я владею искусно, композиции сочиняю, инструмент не сказать что широко распространенный. Вроде по всем пунктам подхожу…

– Нет! – Скорупски, смутившись собственной вспышки, успокоился и сел. – Нет. Вы нам не подходите. У нас приличное заведение, а не деревенская забегаловка. К нам ходят семьи! С детьми! А у вас что? Терменвокс? Банджолеле? Нет, у вас губная… – его лицо перекосило, – гармошка.

Я сдулся. Не уловил, чем так противопоказана гармошка семьям и детям, но спорить не стал. Так привык к отказам, что даже не расстроился. В любой ситуации нужно оставаться человеком, не унижаться, ничего не просить и сохранять достоинство. Этому меня учил отец, и тому же я научил бы сына, имейся у меня таковой.

– Спасибо, что откликнулись на вакансию, но вы нам не подходите, – повторил Скорупски, вернувшись к своему холодно-вежливому тону.

– Спасибо, что уделили время, – поднявшись, сказал я. И уже хотел уйти, но, не удержавшись, все же заметил: – А кухня у вас, кстати, так себе. В деревенских забегаловках кормят лучше.

Выходя на улицу, подумал, что насчет кухни не покривил душой: синтезированные ингредиенты всегда чувствуются. Вроде бы на вкус то же самое и текстура такая же, как у органических продуктов, но разница ощущается на каком-то подсознательном уровне.

Даунтаун, где я сейчас находился, гудел как улей. Сотни наземных дорог кишели автомобилями, воздушные трассы – флаерами, огни голографической рекламы кружили голову, тысячи людей, андроидов и роботов-доставщиков сновали по своим делам. Перенаселенный город жил, работал, мечтал, к чему-то стремился, и только я стоял, прижавшись к стене здания, чтобы не унесло людским потоком, и понятия не имел, что делать дальше. Не сейчас, а вообще…

Поразмышляв и тяжело вздохнув, я уже собрался неторопливо влиться в движение, но тут прямо передо мной заволновалась и зашумела людская река. Кто-то споткнулся на ровном тротуаре, задев идущего впереди человека, откуда-то сбоку прилетел портфель, движение застопорилось.

Из толпы вывалился металлический скелет дроида, пошатнулся, но восстановил равновесие и посмотрел на меня. Красные глаза робота полыхнули, сигнализируя, что ведется запись.

– Гражданин Райли, – трескучим голосом заговорил дроид. – Вы загораживаете путь рабочему роботу корпорации «Сайбердайн Системз». Напоминаю, что в случае намеренного препятствования передвижению корпоративной собственности…

Я невольно поморщился и уступил дорогу, вернувшись на порог ресторана.

Дроид развернул голову на сто восемьдесят градусов и сообщил:

– Благодарю за сотрудничество, гражданин Райли. Хорошего дня! – После чего железной поступью удалился по своим корпоративным делам.

Глубоко вздохнув, я собрался с духом и упрямо шагнул в поток. Меня немедленно понесло-потащило ниже по улице, к площади Спящих, хотя я туда не собирался. Пришлось поменять траекторию движения так, чтобы уйти в надземный переход, который в итоге вывел на второй уровень улицы. Движение здесь было не менее насыщенным, но все же не таким напористым, как внизу. Люди парковали тут воздушный транспорт.

Я перешел на другую сторону улицы и, повертев головой, направился к памятнику Марку Уотни – первому землянину, который побывал на Марсе. Площадка вокруг него была оккупирована голубями, но у подножия оставалось место, куда можно присесть и подумать, что делать дальше.

Продолжать искать работу или все же попытаться найти путь на Сидус другим способом? Как я ни ломал голову, а ничего толкового на ум не приходило. Украсть личность кого-то из тех, кто купил себе билет на Сидус, а его самого временно нейтрализовать? Нет, это воровство, душа к такому не лежала. Откуда-то из глубины разума всплыла, может быть, наивная и пафосная мысль: «вида своего первый» не может быть вором и преступником. Следом пришел довод попрактичнее: под чужой личиной не пройти теста ДНК, который неизбежен при досмотре в космопорте.

Очень хотелось есть. Позавтракать я не успел, а время шло к полудню. Перекусив питательным батончиком, я запил его водой из питьевого фонтанчика и побрел к следующему потенциальному работодателю…

Остаток дня я провел в Даунтауне, побывав еще на трех собеседованиях.

О первом и вспоминать нечего, в «Амазон-Тесла» меня не пустили дальше порога и развернули, лишь увидев биопротез.

На втором поначалу все складывалось удачно, меня почти приняли в пиццерию контролером дронов-доставщиков, но когда выяснилось, что зарплаты не будет, одни чаевые, я сам отказался. Кто дает чаевые дронам? Вот именно. Разве что другие дроны.

А вот с третьим местом все сложилось удачно. Ну как удачно… Место я получил, вот только никак бы не назвал это работой мечты.

Вообще, если бы не подписка на рекламу, я мог бы и пропустить новость, что Первая Марсианская компания снова набирает шахтеров в Пояс астероидов. Именно из рекламного ролика я узнал, что принимают всех. Прямым текстом говорилось, что компанию не интересует «бэкграунд соискателей». Судя по всему, в космические шахтеры брали даже тех, у кого имелись проблемы с законом.

Само собеседование длилось не больше минуты и проходило по голосвязи, даже идти никуда не пришлось. Так что я устраивался на работу, сидя на улице у стены здания Исторического музея.

Джонатан Элиот, молодой человек с гривой длинных волос, нашел мое имя в списках соискателей, представился и попросил скинуть идентификационный гражданский номер.