Кирка тысячи атрибутов

– Отдам «Крошечное зелье здоровья» за шесть, дешевле нет смысла. У вендора обойдется дороже…

Чертыхаясь, варвар продолжил забег. Ну и цены!

К таверне «Добрый ветер» Гор выскочил, когда шкала жизни рухнула в оранжевую зону, а в беседу с ее владельцем Гнезой вступил на девяти процентах здоровья.

По краям экрана появилась красная пелена. Когда ему, наконец, удалось пройти обязательный диалог, заплатить за комнату, получить персональный ключ и взбежать по лестнице, жизни оставалось семь процентов.

Комната на втором этаже оказалась ожидаемо невелика и очень скудно обставлена: узкая кровать, стол, стул, интимная подробность в виде пузатой ночной вазы в углу… и сундук у окна!

Гор, очки жизни: 10 / 180.

Красная пелена густела, сползаясь к центру экрана, варвар двигался медленно и хуже слушался геймпада. Егор навел перекрестье на сундук, прожал кнопку – со звуком откинувшейся крышки перед ним раскрылся интерфейс хранилища всего на девять слотов. Он перетащил туда кирку… не влезает!!!

Как не влезает?! Почему не влезает?! Не может быть! Ах да, она должна занять сразу три ячейки: две нижние по диагонали и третью левее, все вместе в форме цифры «7». Кирку надо класть в сундук с учетом этого!

Красная пелена сдвинулась, оставив для обзора только пятно в центре экрана.

Гор, очки жизни: 6 / 180.

Наконец «Первозданное кайло Хозяйки Медной горы» легло на место, Егор успел бросить туда топор Шо Хима и лут с Урки, а потом увидел:

Ваш персонаж Гор, варвар 3-го уровня, убит.

Воскрешение возможно через: 00:59:59… 00:59:58… 00:59:57…

Это ваша первая смерть за сегодня.

Желаете воскресить персонажа в ближайшем городе прямо сейчас за 5 кристаллов?

Ваш текущий баланс: 0 кристаллов.

Желаете пополнить баланс кристаллов?

Егор отключился, встал и вдруг понял, что у него дрожат руки. Вытянув их перед собой, несколько раз крепко сжал и разжал кулаки, постоял с растопыренными пальцами, глядя на них слезящимся глазами, потом усмехнулся, пожал плечами и пошел помогать маме.

Глава 8. Алхимик Мортан

Из-за стены донесся вскрик и грохот.

– Мама! – Перепуганный Егор бросился в спальню.

Мамы не было на диване, где он устроил ее перед телевизором, костыль у стены не стоял. А ведь Егор говорил ей, чтобы не ходила одна! Сам виноват: не подошел, когда звала…

Проклиная себя за черствость и эгоизм, Егор рванул в ванную комнату и на пороге увидел лежащую на боку маму. Костыль валялся рядом. Она споткнулась и упала! Неужели не дышит?!

Егор запаниковал, засуетился, но взял себя в руки: бегом вернулся в спальню, схватил мобильник, вызвал скорую. Затем подбежал к маме, пощупал ей шею… вроде пульс есть… но лицо посинело! Кажется, Елизавета Павловна сверху говорила, что когда-то работала медсестрой. Надо позвать ее!

Соседка на стук открыла не сразу, сначала настороженно спросила из-за двери, кто там, хотя через дверной «глазок» должна была Егора прекрасно разглядеть.

– Елизавета Павловна, там мама… Она упала, ей плохо!

Бабка, всегда казавшаяся ему вредной, повела себя на удивление деловито. Отодвинув его и ни слова не говоря, она устремилась в их квартиру, там опустилась на колени возле лежащей женщины и проверила пульс. Мама в этот момент застонала и пошевелилась.

– Жаль, давление не могу проверить, – пробормотала Елизавета Павловна. – Так, Егор, она головой ударилась, вот гематома на затылке, но небольшая. Сердце бьется, дыхание в норме. Давай ее ровнее положим, чтобы не придавливала ногу, помоги.

Они уложили маму на спину, Егор сбегал за подушечкой с дивана, которую осторожно сунули ей под голову.

– Что еще надо сделать, Елизавета Павловна?

– Скорую ты вызвал?

– Конечно.

– Лучше не трогать и подождать, раз она уже в себя приходит.

Мама снова застонала, веки ее затрепетали, и тут со двора донесся звук сирены – быстро они приехали! Егор успокаивающе потрогал маму за руку, а потом бросился открывать.

Вошли двое: парень с медицинским чемоданчиком и женщина за сорок. Елизавета Павловна встретила их словами про плохо заживающую после перелома ногу, пульс, гематому на затылке от удара о пол. Женщина-врач тоже померила пульс, затем, обменявшись парой реплик с фельдшером и уточнив у Егора, были ли у мамы инсульты и инфаркты, сделала ей инъекцию.

– А у нее инфаркт? – с замиранием сердца уточнил он.

– Нет, но есть вероятность, что она упала именно потому, что у нее предынсультное состояние, – сказал фельдшер.

Дальнейшее для Егора смешалось в череду событий, где он был пешкой, бросающейся помогать в ответ на скупые реплики вроде «Придержите носилки, молодой человек» и «Откройте дверь», – но сам не владел ситуацией и ничего не решал. Носилки, подъезд, скорая, холл больницы, коридор, снова носилки, дверь палаты и долгое ожидание…

Только здесь он более-менее пришел в себя. Вышедший из палаты врач объяснил, что у мамы предынсультное состояние, сильный ушиб и что-то еще и к ней сейчас лучше не идти, но вот завтра с утра надо принести то-то и то-то…

Потом врач внимательно поглядел на Егора и позвал медсестру. Та под его диктовку записала на листке из блокнота перечень необходимого, после чего он повторил, что прийти необходимо с утра, тогда и будут подробности.

– Не нравится мне ее нога, – добавил врач. – Возможно, понадобится операция и срочная замена тазобедренного сустава…

На улице Егор встряхнулся, даже по щекам себя похлопал, ненароком выпустив листок, тут же подхваченный порывом обжигающе-морозного ветра. Под сочувствующими взглядами посетителей больницы бросился за списком, который кружился, улетая все дальше, и едва догнал его. Перечитал, сложил вдвое и сунул во внутренний карман. Тапочки, полотенце, халат, белье, разрешенные продукты, лекарства… Ну да, эта больница, что называется, социальная, то есть бесплатная, элементарные лекарства и самая простая еда тут есть, но не более.

А денег голяк.

Вспомнив про звонок из банка, Егор поспешил туда, благо знакомое отделение, где он чаще всего обслуживался, находилось недалеко от дома. Но опоздал, банк уже закрылся. Попытался снять деньги со счета в банкомате отделения, но не смог, получил сообщение об ошибке. Видимо, деньги зависли на счету: сначала придется подтвердить происхождение перечисленной суммы… Ясно, что для банка она крошечная, однако это первый валютный перевод на его счет, и у них своя процедура: а вдруг Егор собирается спонсировать террористическую деятельность? На сто баксов сколько экстремистских статей в интернете можно заказать!

Невесело хмыкнув, он вернулся домой. До смены в салоне оставалось полтора часа. «Соберись, возьми себя в руки!» – сказал себе Егор и первым делом сходил к Елизавете Павловне, поблагодарил ее за помощь.

Соседка расспросила, что говорил врач в больнице, и сказала, что завтра сама наведается к маме. И тут же, как по взмаху волшебной палочки, снова превратилась во вредную доставучую бабку: начала читать многословную проповедь о том, как важно молодежи помогать старикам, и Егору пришлось ее в конце концов прервать, сказав, что опаздывает на работу.

Без мамы, которая и так была тихой и не очень требовательной, в квартире стало совсем пусто, и сердце сжалось от мысли, что он потеряет ее, останется один.

Егор вспомнил любимую поговорку одного знакомого: чтобы облегчить голову, загрузи тело. Он поотжимался, поприседал так, что аж круги поползли перед глазами, снова начал отжимания и, обессиленный, рухнул на пол. Сердце колотилось в груди как сумасшедшее. Отдышавшись, поднялся, принял душ.

Наскоро обдумал план действий: с утра прямо из салона – в банк, там разобраться с деньгами, снять их, купить самое необходимое для мамы – и в больницу. Поговорить с врачами, они скажут, как быть дальше.

И опять-таки нужны деньги. Причем завтра может выясниться, что их понадобится много!