Божественная комедия. Самая полная версия

Их низвели в мученьям сей толпы?»

115 И к ним потом: «Твоей судьбы угрозы
И горестный, Франческа, твой рассказ
В очах рождает состраданья слезы.

118 Но объясни: томлений в сладкий час
Чрез что и как неясные влеченья
Уразуметь страсть научила вас?»

121 И мне она: «Нет большего мученья,
Как о поре счастливой вспоминать
В несчастии: твой вождь того же мненья.

124 Ты хочешь страсти первый корень знать?
Скажу, как тот, который весть печали
И говорит, и должен сам рыдать.

127 Однажды мы, в миг счастья, читали,
Как Ланчелот в безумии любил:
Опасности быть вместе мы не знали.

130 Не раз в лице румянца гаснул пыл
И взор его встречал мой взор беспечный;
Но злой роман в тот миг нас победил,

133 Когда прочли, как поцелуй сердечный
Был приманён улыбкою к устам,
И тот, с кем я уж не расстанусь вечно,

136 Затрепетав, к моим приникнул сам…
Был Галеотто автор книги гнусной!..
В тот день мы дальше не читали там!»

И пал без чувств, как падает мертвец

139 Так дух один сказал, меж тем так грустно
Рыдал другой, что в скорби наконец
Я обомлел от повести изустной

132 И пал без чувств, как падает мертвец

Песнь VI

Содержание. Данте в третьем кругу ада. Здесь под градом, снегом и ливнем мутной воды казнятся обжоры, увязшие в грязной тине. Треглавое чудовище Цербер, страж этого круга, хватает грешников, четвертует их, сдирает с них кожу. С яростью бросается он на поэтов; но горсть земли, брошенная Виргилием в тройную пасть чудовищу, укрощает его. Поэты идут далее, попирая грешников, смешанных в одну отвратительную кучу с грязью. Один из них, флорентинец Чиакко, приподнимается и на вопрос Данта предсказывает ему будущие судьбы Флоренции и его собственное изгнание. Данте спрашивает его об участи некоторых флорентинцев и узнает, что они в более глубоких кругах ада. Попросив живого странника напомнить о себе своим сородичам, Чиакко упадает лицом в грязь и навсегда замолкает. В беседе о будущей неземной жизни Виргилий и Данте приходят в границе третьего круга и, спустившись в четвертый круг, встречают демона богатства, великого врага человечества, Плутуса.

1 С возвратом чувств, к которым вход закрылся,
При виде мук двух родственных теней,
Когда печалью весь я возмутился, —

4 Иных скорбящих, ряд иных скорбей
Я зрел везде, куда ни обращался,
Куда ни шел, ни устремлял очей.

7 Я был в кругу, где ливень проливался
Проклятый, хладный, вечный: никогда
Ни в мере он ни в свойствах не менялся.

10 Град крупный, снег и мутная вода
Во мраке там шумят однообразно;
Земля, приняв их, там смердит всегда.

13 Там Цербер, зверь свирепый, безобразный,
По-песьи лает пастию тройной
На грешный род, увязший в тине грязной.

Там Цербер, зверь свирепый, безобразный,

По-песьи лает пастию тройной

16 Он, с толстым чревом, с сальной бородой,
С когтьми на лапах, с красными глазами,
Хватает злых, рвет кожу с них долой.

19 Как псы там воют души в грязной яме:
Спасая бок один, другим не раз
Перевернутся с горькими слезами.

22 Червь исполинский, лишь завидел нас,
Клыкастые три пасти вдруг разинул;
От бешенства все члены он потряс.

25 Тогда мой вождь персты свои раздвинул,
Схватил земли и смрадной грязи ком
В зев ненасытный полной горстью кинул.

28 Как пес голодный воет и потом
Стихает, стиснув кость зубами злыми,
И давится и борется с врагом, —

31 Так, сжав добычу челюстьми тройными,
Сей Цербер-бес столь яростно взревел,
Что грешники желали б быть глухими.

34 Чрез сонм теней, над коим дождь шумел,
Мы шли, и молча ноги поставляли
На призрак их, имевший образ тел.

37 Простертые, все на земле лежали;
Один лишь дух привстал и сел, сквозь сон