Божественная комедия. Ад

Я, как врасплох застигнутый прохожий,

Смотрю: с меня он не спускает глаз

С решимостью, на вызов мне похожей,

И заграждает путь, на нем ложась,

Так что я думать стал об отступленье.

На небе утро было в этот час.

Земля очнулась после пробужденья,

И плыло солнце в небе голубом,

То солнце, что во дни миротворенья

Зажглось впервые, встречено кругом

Сияньем звезд, с их ясным, кротким светом…

Ободренный веселым, светлым днем,

Румяным и торжественным рассветом,

Я выносил без страха барса гнев,

Но новый ужас ждал меня при этом:

Передо мной вдруг очутился лев.

Назад закинув голову, он гордо

Шел на меня: стоял я, присмирев.

Смотрел в глаза так алчно он и твердо,

Что я, как лист, затрепетал тогда;

Гляжу: за ним видна волчицы морда.

Она была до ужаса худа:

Ненасытимой жадностью, казалось,

Волчица подавляема всегда.

Уже не раз перед людьми являлась

Она, как гибель их… В меня она

Чудовищными взглядами впивалась,

И стала вновь отчаянья полна

Моя душа. Исчезла та отвага,

Которая вести была должна

Меня на верх горы. Как жадный скряга

Рыдает, потерявши капитал,

В котором видел счастье, жизни благо,

Так перед диким зверем я рыдал,

Путь пройденный теряя шаг за шагом,

И снова вниз по крутизне сбегал

К тем безднам и зияющим оврагам,

Где блеска солнца видеть уж нельзя

И ночь темна под вечным, черным флагом.

С стремнины на стремнину вниз скользя,

Я человека встретил той порою.

Безмолвие собой изобразя,

Он словно так был приучен судьбою

К молчанию, что голос потерял.

Увидя незнакомца пред собою

В пустыне мертвой, громко я воззвал:

«Кто б ни был ты – живой иль привиденье,

Спаси меня!» И призрак отвечал:

«Когда-то был живое я творенье;

Теперь перед тобой стоит мертвец.