Второй обсидиан

Даже если так, то эти двое, возможно, знают, кто на самом деле убил морока; соврать Сарре им точно не удастся.

– Вечер добрый, мои хорошие. Говорят, вы убили морока, – с порога начала Сариен голосом теплым и сладким, как у бабули, увидевшей любимых внуков после долгой разлуки. Остальные Стражи, шедшие следом, расселись по пустующим скамейкам, ненавязчиво окружив Косту и Балу: все-таки, оружие у них никто не отбирал…

– Я, к своему стыду, ничего не сделал, – простодушно признался Бала. – Это все Коста. Он настоящий воин.

– Ты? – Сарра пристально посмотрела на мальчишку. Полностью смыть кровь с одежды он так и не сумел.

– Я, – спокойно, с достоинством кивнул тот.

– Надо же! – прямо-таки проворковала Сариен и, пододвинув скамейку, села напротив Косты. – Ты говоришь правду, малыш, сердцем чую. Но как же это загадочно! Морок убит мечом, вот ведь диво-то! Знаешь, а ведь такое на моем веку уже было. Тринадцать лет назад. Тогда студенческий патруль, который я вела, столкнулся сразу с целым выводком мороков. Их было четверо; прикинулись семейной парой с двумя детишками. Иллюзия была абсолютная – комар носу не подточит! К тому времени, когда все выяснилось, мы были обречены. Нас спасла молодая женщина. Она тоже убила мороков простым мечом, прямо как ты, малыш. Правда, меч у нее был с гардой, а не как твой. Но она была невосприимчива к магии страха прямо как ты… Черноволосая, черноглазая. И тот случай оставил ей четыре отметины от когтей на правом плече. – Сарра вопросительно посмотрела на Косту. – Она пришла одна, прямо из Дикой Ничейной Земли и отправилась на запад. Даже имени своего не сказала.

Авенже и ее коллеги чуть не ахнули: с какой стати суровая Старшая откровенничает с маленьким чужаком? Да про этот случай даже они не слышали!

Коста Оллардиан долго молчал, испытующе глядя в глаза Сариен Сарре, словно оценивал, можно ли доверять ей. Стражница и не думала его поторапливать и терпеливо ждала ответа.

– Это была моя мать, – робко признался юный воин и опустил глаза.

– Интересно… – загадочно протянула Сарра. – Скажи мне, мой хороший, ты единственный ребенок в семье?

– Нет, у меня есть братья и сестры, – уклончиво, но честно ответил Коста, совсем как Джуэл при входе в город.

– Не переживай, я не собираюсь выведывать все о твоих родичах, у нас ведь с тобой беседа, а не допрос, – успокоила его Сариен. – Но с того самого случая мне не дает покоя вот что: как возможно противостоять магии страха? Твоя мать не посвятила никого в эту тайну. Быть может ты…

– Нет, – коротко ответил Коста.

– Но это спасло бы тысячи жизней, – мягко сказала Сарра, ничуть не потеряв самообладания. – Если бы ты научил этому хотя бы нескольких Стражников…

– Это невозможно, – терпеливо повторил младший Оллардиан. – Это в крови у моего народа – устойчивость к страху. Этому нельзя научиться.

Похоже, Сариен несколько разочаровал такой ответ. Если и так, то она не подала виду. Напротив: голос ее стал еще слаще, чем прежде.

– Скажи, откуда родом твоя мать? – спросила она. – Я и не знала, что есть целый народ, наделенный магическим иммунитетом.

– В Дикой Ничейной Земле есть маленькое поселение. Почти у самого моря Кармасан, но под прикрытием леса. Оно называется Марнадраккар, – Коста пожал плечами. – Мою мать изгнали оттуда. Давным-давно. И она нечасто рассказывала о своей родине.

Молодые Стражи переглянулись. Эти четверо еще в учебные годы научились понимать друг друга без слов. Ясно было как белый день: Сариен имеет свои планы на этот счет. Если и не насчет мальчика, то насчет его семьи или его народа. Если минуту назад в ее мечтах по Дикой Ничейной Земле маршировали легионы бесстрашных воинов, косящие темные орды направо и налево, то сейчас, похоже, у нее зрела новая задумка… Как бы не пришлось пробивать к этому Марнадраккару дорогу собственной кровью… Хотя нет: такой приказ Сарре никто никогда не позволит отдать, ибо потери будут страшные. Войну Дикой Ничейной Земле никто еще не решался объявить.

Сейчас Старшая необыкновенно приветливо разговаривала с мальчишкой. Видимо, она нашла к этому забрызганному кровью тихоне свой подход: тот, порой нехотя, порой уклончиво, но поведал ей все, что знал о народе своей матери.

Марнсы, – как они себя называли, – судя по всему, убивали мороков и им подобных уже не одну тысячу лет, а пришли к морю Кармасан из ранней Фираски. Странно, что эти люди до сих пор не вырезали всех детей тьмы в округе и оставались малочисленным народом. Можно было только предположить, что иммунитет к страху дается далеко не каждому, или учесть желтых драконов. Воистину, выживать между кишащими всевозможной хищностью лесами Дикой Ничейной Земли и берегом моря Кармасан, где рыщут голодные драконы, должно быть, не легче, чем между молотом и наковальней.

За Сариен Саррой Авенже и трое ее молодых коллег наблюдали, затаив дыхание. Что бы она сейчас ни решила, оспорить это будет уже нельзя. Судьба мальчишки и его полувзрослого приятеля – в полном ее распоряжении.

Седовласая Стражница несколько мгновений размышляла, сдвинув брови, и затем… пожелала обоим Сохраняющим Жизнь спокойной ночи и покинула комнату. Уже за порогом она велела отпустить мальчишек утром на все четыре стороны.

Авенже Зарбот, удивляясь самой себе, вздохнула с облегчением.

***

– Ты кое о чем умалчиваешь, – заметил Орион Джовиб. Из всех девяти, сидевших после рассказа Косты с мрачными лицами, он опомнился раньше всех. – Ты больше не кашляешь, я смотрю… С чего бы это? – хитро прищурившись, спросил он.

Бала открыл было рот, чтобы что-то сказать, но вспомнил ту черную, жуткую массу из крови и слизи, что шла у Косты горлом, и промолчал.

– Отец предупреждал меня, что я могу рассказывать чужакам о своем иммунитете к магии страха, но о том, о чем ты спрашиваешь – никогда, – сказал Коста, глядя Ориону в глаза. Удерживать зрительный контакт тихому мальчишке было тяжело, но он стремился доказать свою честность.

– Почему? – хмуро поинтересовался Лайнувер.

– Я стал бы слишком ценным кадром для Алых… или Серых. И был бы призван на службу принудительно. Так отец говорил, – поспешно пояснил Коста.

– Загрызи меня шлык, если я что-нибудь понимаю! – мотнул головой Оазис. – Ты говори прямо. Мы с тобой в одном Ордене состоим, как-никак! – и добавил искренне: – Мы друзья тебе.

Ни один мускул не дрогнул на лице Джуэла Хака при этих словах, но фраза ударила в самое сердце. За время, проведенное вместе, все десять молодых воинов попритерлись характерами и если не все испытывали друг к другу симпатию, то прощали друг другу уже многое. И каждый теперь вступился бы за товарища.

И еще – мирная (до вчерашнего дня) жизнь как-то отдалила мысль о том, куда Джуэл ведет свой отряд. Как он ни старался избежать привязанности к другим ученикам ранее, по всему видно, не сумел… Как теперь вести их на верную смерть? Молодой командир только сейчас осознал это… Разрази тебя гром, Оазис!

– Не трещи! Умолкни! – злобно огрызнулся на него Джуэл и запоздало ужаснулся собственной тупой ярости.

Оазис не обиделся. Как у Косты – иммунитет к страху, так у городского дикаря – к насмешкам и оскорблениям. Так что Оазис мысленно послал Джуэла подальше и теперь с надеждой смотрел на Косту Оллардиана.

– От вас я и не собирался ничего скрывать, – сказал Коста, выждав, пока всё успокоится. – Моя болезнь – реакция на близость детей тьмы…

– Редкий вид магической аддикции – с обратной направленностью, – вставил свое слово Милиан. – Не при отсутствии, а при присутствии объекта аддикции.

– Да, это так, – кивнул Коста. – А объектами могут быть мороки, дрекаваки, навки, сирены и прочая мерзость. Оборотни тоже… Как только кто-то из них оказывается на определенном расстоянии, появляются первые симптомы: сначала першит в горле, потом хрипнет голос. По мере приближения симптомы усиливаются… это вы сами видели. Так вот… морока я почувствовал еще у леса Магров. Так получилось, что, дойдя до Фираски, мы к нему приблизились – и меня совсем скрутило. Я выжидал до последнего, надеялся, что он уйдет отсюда… или Стражники его выловят… – Коста смущенно опустил глаза. – Я никогда раньше не убивал детей тьмы. Этот морок первый…

– Почему сразу не сказал? – хмыкнул Лайнувер. – Мы бы сделали что-нибудь.

Бала обернулся к нему и отрицательно покачал головой: он-то знал, что это такое.

– Ну, можно было натравить на них Алую Стражу, – упрямый Бойер и не думал сдаваться. – Зачем самому рыскать по лесам, жизнью рисковать?

– То-то и оно, что нельзя этого делать ни в коем случае! – укоризненно сказал ему Орион. – Представь, что было бы, узнай они, что у парня есть способность чувствовать этих тварей.

Воцарилось тяжелое молчание. В радостных розовых лучах раннего утра оно казалось особенно мрачным.

Оллардиан старший был прав, когда наставлял сына: узнай, к примеру, Сариен Сарра, о способности Косты ЧУВСТВОВАТЬ присутствие детей тьмы и распознавать их маскировку, не миновать бы ему принудительной вербовки в Алые Стражники и победоносного крестового похода на Дикую Ничейную Землю. «Мальчишка начал кашлять?.. Перестроить основной периметр! Усилить третий сегмент!» Вся жизнь Косты превратилась бы в нескончаемую пытку. От истощения и потери крови он неминуемо умер бы, в конце концов, но перед этим мучился бы долго; еще б и лекарей приставили, чтобы больше выдержал…

Купить спокойствие всего цивилизованного Омниса ценой жизни одного замученного ребенка? О, маги пошли бы на это; и Хансай Донал в свои еретических книгах не раз поднимал такую тему. А что и сам он был хорош, так об этом знали только Абадар, Орлайя и их ученики…

Судьба Косты висела на волоске, но он повел себя умно, как и его мать тринадцать лет назад, оставшись в памяти Стражей Фираски лишь любопытной диковинкой с иммунитетом к определенному виду магии, и отклонив не слишком настойчивое предложение «года через три поступить в наш колледж…» Тут вздохнул спокойно даже Джуэл: младший Оллардиан, в лучших традициях своего народа, ловко проскользнул между молотом и наковальней (хотя и лезть туда – тащить к воротам голову морока, – быть может, и не следовало).

А вот самому Джуэлу надо было решать, как жить дальше, ибо его положение – куда страшнее… Между такими молотом и наковальней не проскользнул бы и выходец из Марнадраккара, не то что простой файзул.

Если смотреть честно, то сам он куда хуже любого морока. И опаснее. И никакой Марнс не распознает, что лежит у него на сердце.

Это Ирин Фатум фанатично смотрит в будущее и ни в чем не сомневается, ему хорошо. Джуэл и сам был таким в его возрасте: как ни крути, маленький хмырь – всего лишь мальчишка, уверовавший в высокую миссию. Но, хвала Небесам, Джуэл-то из безоблачного детства давно вышел и начал сомневаться. Теперь он не знал, как быть. С одной стороны – долг перед Орденом и фанатик Гердон Лориан, с другой – собственная совесть; Сохраняющие Жизнь; вера в правду и справедливость и – Сайнарнемершгхан Сайдонатгарлын… такой, каким он был до своей лживой речи – теперь-то он готов выложить дорогу в рай трупами девяти талантливейших людей Омниса… да просто ЛЮДЕЙ, молодых и честных… Причем, дорогу выкладывать он вздумал отнюдь не своими руками, а руками его, Джуэла…

– Я не хочу вести людей на верную смерть, учитель, – сказал он перед походом Кангасску Абадару. – Я не убийца и не лжец.