Радость блаженства – 3

Я почувствовала, как кто-то тряс меня. Я открыла глаза, это была Зала в Шаре-Здании с мандалой из драгоценных камней, на которой мы сосредотачивались всего несколько минут назад. Передо мной стояла Амбина в своём белом одеянии.

– Что со мной случилось? – в недоумении спросила я, с интересом разглядывая окружающую меня обстановку.

– Ты была в глубокой медитации, Шачидеви, – пояснила Амбина, – ты почти не дышала.

– Я, кажется, была не здесь.

– Ты была в своём мире, – сказала Амбина.

Мои глаза округлились.

– Откуда Вы знаете?

– Не удивляйся, дорогая. Ты отлично прошла этот урок.

– Урок? Какой урок? – спросила я.

– Урок поиска своих корней. Ты побывала на своей планете.

– А Альфа-Центавра? Эль-Деос показал мне эту звезду в Кристалле. Я видела Атолла, Майоса, Канну и Мелену. Они говорили, что я жила на Альфа-Центавре.

Амбина заулыбалась, и от её добродушной улыбки как будто засияло всё вокруг.

– Дорогая, все эти планеты связаны между собой. Веришь ты тому или не веришь, но всё это действительно существовало. Шачидеви, ты делаешь большие успехи. Да, ты много страдала. Человек думает, что страдания – это промахи, однако страдания помогли тебе многое понять. Благодаря им ты, душа твоя развивается семимильными шагами. Здесь нет страданий, здесь только развитие и совершенствование.

Я коснулась своих глаз, они были влажны от слёз. Значит, я действительно плакала. Значит, моя медитация происходила на самом деле, это не было лишь моим воображением. Я посмотрела на Амбину. Её лицо было торжественным и спокойным. Красивые губы всё ещё улыбались.

– Ты будешь счастлива, Шачидеви. Запомни, ты будешь счастлива, – произнесла она.

…..

Я помню, я проснулась от звука колокола. Звук был громким и приятным. Я открыла глаза.

Мускан стояла возле меня с полотенцем в руках.

– Умойся, сейчас мы пойдём на Главную Площадь.

Я вопросительно посмотрела на неё.

– Но….

– Сегодня же праздник Дурги-Деви, – сказала Мускан, – Мне сказала об этом Сания. Савитри готовит нам фрукты для завтрака.

День Дурги-Деви… Как я могла забыть об этом!

Дурга – это грозная богиня, олицетворяющая собой мир материи, тёмный и мрачный.

Савитри принесла нам большое блюдо с персиками.

– Вы должны поторопиться, Праздник Дурги уже начался, – произнесла она.

Действительно, Главная площадь была переполнена. В центре её стояла огромная статуя Дурги в длинном красном сари. На её голове была корона из драгоценных камней и длинный трезубец. Трезубцем Дурга разила страхи, возникшие в душе человека, когда она попадала в мир тёмной материи. У Дурги-Деви было красивое лицо с огромными чёрными глазами. Она находилась на круглой площадке, состоящей из жёлтого топаза.

К ней постоянно приближались жители Шамбалы, несли корзины с фруктами, драгоценные камни-самоцветы, цветы, украшения в дар Великой Богине. Это отнюдь не было актом задабривания из чувства страха. Созерцая всё это, я поняла, что эти дары приносились Дурге просто из-за признательности и почитания её силы.

После этого на жёлтую круглую площадку вышла девушка, одетая так же, как и богиня Дурга. Я услышала, как заиграла музыка. Это были тамбурины, тарелочки, барабаны, свирели. Девушка начала танцевать перед статуей Дурги-Деви.

О, как всё-таки изящен был её танец, каждый шаг, каждое движение рук и ног имели какой-то определённый смысл, были символичными. Я залюбовалась красотой танца так же, как и красотой музыки. Тем более, всё это происходило под открытым ясным бирюзовым небом, Солнце освещало своим светом радостные лица людей. Их было много, слишком много, и в воздухе окружающем пахло цветами и благовониями.

Какое-то время Савитри, Сания с Падмой на руках и Мускан были в поле моего зрения, мы держались друг друга. Но народу было так много, что, в конце концов, я потерялась в этом огромном городе. Мне вдруг стало страшно, потому что я не представляла себе, как найду дорогу обратно. Я засмотрелась на стройную фигурку танцовщицы на круглой сцене из чистого топаза. Она танцевала среди этих даров, танцевала очень красиво, я представила себя на её месте, ведь когда-то я тоже танцевала, как и она сейчас.

Другие люди шли в храмы Дурги, и оттуда доносились звуки гимнов, они выходили с длинными яркими гирляндами из орхидей и лотосов. Я вспомнила, как когда я была ещё девочкой, я точно так же заходила в храмы Индры, Варуны и других божеств, я молилась, я славила их и пела песни в их честь. Теперь я стала другой, но прежняя вера осталась.

– Падма! Мускан! – крикнула я, – Сания! Савитри! Где Вы!

Но меня окружали незнакомые люди с радостными сияющими счастьем лицами. Наверное, среди этих радостных лиц, у меня единственной было озабоченное лицо. Мне стало страшно, что я потерялась в этой толпе.

– Мускан!

– С Днём Дурги! С Днём Дурги! С Днём Дурги! – слышалось отовсюду.

Я почувствовала, как кто-то взял мою ладонь в свою тёплую ладонь и сжал её, словно передавая мне свои силы. Я осмотрелась, широко открыла глаза. Два сияющих чистотой глаза, напоминающие по цвету голубизну летнего неба, растянутые в улыбке губы….Я внимательно вгляделась в это сияющее добротой лицо.

– Карим! Бессмертный!

Он энергично закивал, и мы обнялись.

– Шачидеви! Красавица Шачидеви!

– Я уже давно не красавица, потому что моя красота высохла от слёз, – сказала я.

– И всё же ты – красавица. Только посмотри на себя, Шачи. Ты просто забыла, что такое радость.

– Расскажите, отец Карим, как Вы жили все эти годы с тех пор, как мы расстались на Земле Тибета?

– Я жил в Шамбале, затем был в Храме Золотого Вишну, я много скитался, лечил больных и страждущих. А знаешь, я вспоминал о тебе.

– И я долго думала о Вас, отец Карим.

– Я знал, что мы встретимся.

– Я тоже всегда знала это, потому что меня всегда тянуло в Тибет и Гималаи. Моё тело было там, в Турции и Индии, а душа – здесь.

Он снова улыбнулся:

– Ну вот, ты здесь, на земле Великой Шамбалы. Ты идёшь по своему Пути. И вот что я хочу сказать тебе, красавица Шачидеви.

Карим крепко сжал мою ладонь. Мне стало очень жарко от этого пожатия, словно сильный огонь поселился в моём измученном теле.