Последняя Универсаль. Часть 1

Тина вышла. Олимпия вытащила из кармана ночной пижамы, которая была на ней, найденные на дне Океана жемчужины, положила их на ладонь и долго смотрела, изучая каждую грань, каждую чёрточку. Жемчужины, как будто хотели ей что-то сообщить, переливаясь то розовыми, то голубыми оттенками. Огни Ассинии продолжали зажигаться уже за рекой. Там в одном из этих дворцов живёт королева. Завтра Земля станет свободной. Завтра…. Прошлое незаметно исчезало и переходило в будущее и тоже становилось прошлым, затем следующий пласт пространства переходил в разряд будущего.

Олимпия отвлеклась, положила обратно заветные дары Океана. Ей казалось, если она будет думать об этом, её мозги расплавятся, как плавятся камни на раскалённом Солнце.

– Вы звали меня? – раздалось за её спиной.

Олимпия оглянулась. Знак Алехандро на мускулистой груди телохранителя-негра сверкнул в полутёмной комнате. Александр стоял напротив Олимпии, ожидая дальнейших распоряжений своей маленькой хозяйки.

– Тебя отправила Тина?

– Да.

– А где она сама?

– Спустилась к гостям, чтобы вынести какое-то блюдо из кухни.

«Как хорошо, теперь я предоставлена самой себе», – подумала Олимпия.

– Зачем Вы звали меня? – спросил Александр.

– Я хотела, чтобы ты прокатил меня по ночной Ассинии.

Александр отвернулся, и это считалось первым признаком несогласия с желаниями хозяев.

– Ваш отец будет недоволен, если я исполню Ваше приказание.

– Но ведь ты же считаешься моим телохранителем и подчиняешься непосредственно мне.

Лицо Александра оставалось непроницаемым. Олимпия ловко скользнула к нему и, как вьюн, обвилась вокруг его тела. Интуиция ещё никогда не подводила её, и она чувствовала, что чернокожий телохранитель тайно влюблён в неё, а значит, исполнит любую прихоть, любой каприз своей госпожи, только старается не показывать этого из скромности и отчасти из гордости.

Лёгкая улыбка появилась на её уже не детских губах. Она незаметно чмокнула её в смуглую щёку.

– Ну, пожалуйста, я очень прошу тебя. Никто даже не узнает о нашей короткой поездке.

Александр опустил голову. Если бы он принадлежал к представителям европеоидной расы, ни от кого бы не укрылось, как он покраснел от смущения. Однако сейчас летняя ночь скрыла состояние его души. Настоящие воины никогда не выдают состояние своих внутренних порывов. Так считал поклонник командора, так «говорили» в нём его гены, доставшиеся в наследство от стойких и мужественных предков, которые тысячелетиями привыкали быть сдержанными и держать при себе свои сокровенные чувства, мысли, желания.

– Если мы полетим, я обещаю, что во всём буду тебя слушаться и поделюсь с тобой своим ужином и ещё выпрошу у Тины рагу с курицей. Ведь ты же любишь рагу с курицей?

Александр промолчал, ещё больше смутившись.

– Скажи, ведь любишь же? Любишь?

– Мне нравится, как готовит Тина.

– Ну, пожалуйста, давай полетаем над городом. Разве в такую ночь можно уснуть?

– Хорошо. Только никто ничего не должен знать.

– Я обещаю.

…В ангаре было темно, так что маленький оранжевый воздухолёт был практически невидим. Оказавшись внутри вместительного салона, Олимпия провела ладонью по гладкой поверхности стекла. Она предвкушала чудесную поездку, волнующее путешествие, ей хотелось непременно участвовать во всеобщем торжестве, потому что центром внимания являлся её отец – легендарный Артур Крейг, которого все любили, и для землян он был настоящим идеалом. Ей не терпелось с высоты посмотреть на красоту города, на раскинувшиеся сады, парки, плантации.

«Александр, как он мил, – подумала Олимпия, – несомненно, он – мой герой и друг».

Она прихватила с собой две порции рагу, завёрнутые в фольгу. Слава богу и инженерной мысли, воздухолёт был оснащён микроволновой печью, и всегда была возможность подогреть ужин, обед или завтрак.

Олимпия поспешно сунула в печь рагу, включила обогрев. Вскоре салон заполнился аппетитными запахами, среди которых доминировал чеснок, имбирь, шалфей и корица. Тина готовила по рецептам известных европейских поваров.

Александр открыл дверцу воздухолёта и сел за пульт управления.

– Где ты был?

– Как всегда, проверял исправность машины.

– Ну, теперь полетим?

Олимпия улыбнулась, нежно провела своей маленькой рукой по плечу телохранителя. Запищала микроволновка, ужин разогрелся.

– Кстати, неплохо бы сейчас подкрепиться.

Олимпия протянула ему порцию рагу в фольге, другую взяла сама, развернула и откусила хрустящее поджаренное куриное мясо, перемешанное с рисом, приправами и овощами. Александр ел молча.

– Мне, конечно, стыдно, что я не предупредила Тину, и теперь ей попадёт из-за меня.

– Думаю, это было бы лишним, потому что вы никуда не полетите, – послышалось с задних сидений.

– Кто здесь?

Олимпия едва не подавилась застрявшим в горле куском курицы, страх обуял всё её существо с ног до головы. Она была не готова к столь неожиданным поворотам. Тина вынырнула из темноты, её глаза сверкнули.

– Это – я, – с оттенком упрёка в голосе произнесла она, – я, как ни странно.

– Тина? Но каким образом…

– Каким образом я пробралась сюда?

– Да… – Олимпия бросила испуганный взгляд на застывшего Александра, который до этого уплетал рагу со зверским аппетитом, – Александр говорил, что ты ушла на кухню.

– И вы успокоились ввиду моего отсутствия?

– Прости меня, Тина. И всё же, как ты оказалась здесь?

– Было нетрудно догадаться, что вы решите продолжить своё веселье, пребывая в воздухе, поэтому я пришла в ангар и до поры до времени скрылась в воздухолёте, ожидая вашего прихода, который вскоре последовал, потому что ждать пришлось совсем недолго.

В воцарившемся после признания Тины молчании было слышно тяжёлое дыхание Александра и слабый вздох Олимпии.

– Что же мы будем делать?

Олимпия пожала плечами. В любом случае Тина могла нажать кнопку сигнализации, и тогда сюда сбегутся охранники, и будет уже невозможно что-либо доказать.