Исключение

От возмущения у Лиды перехватило дыхание.

– Вчера я и понятия не имела, что еще хоть раз увижу тебя снова, – медленно и с расстановкой сказала она, – а теперь ты думаешь, что я разработала коварный план? И когда я, по-твоему, все успеваю? Это ты решил прийти ко мне домой, я тебя не звала! И зачем ты вообще пришел? Чтобы обвинять меня? Или чтобы проверить, нет ли у меня тут детей от других звезд? Хотел посмотреть, не мошенница ли я?

Андерс промолчал, но по выражению его лица Лида поняла, что попала в точку.

– А я-то подумала, что ты хочешь лучше узнать меня или посмотреть, в каких условиях будет расти твой ребенок!

– Я совсем тебя не знаю, – оправдываясь, сказал Норберг.

– Я дала тебе шанс все решить по-человечески. Ты не должен мне верить, хотя это очень неприятно, когда тебя считают проституткой или обманщицей. Но ты продолжаешь обвинять меня! – Лида встала. – Это все, Андерс. Мне от тебя ничего не нужно. Если ты хочешь, мы проведем анализ, решай все с юристами. Ты оскорбил меня, но моего деда я оскорблять не позволю. А теперь уходи.

Андерс тоже встал.

– Что происходит? – спросил Александр Борисович.

– Ему пора уходить, – сухо сказала Лида.

– Значит, вот как, – дед оперся о стол и тяжело поднялся. – Ты должен отвечать за свои поступки, – он смотрел Андерсу в глаза. – Я не знаю, что ты ей сказал, и что между вами было. Но я вижу, что ты обидел ее, а она этого не заслуживает. Мой правнук не будет сиротой при живом отце. Можешь не жениться на ней, но это твой ребенок, и ты перед ним в ответе. Переводи, Лида.

– Я не буду унижаться.

– Я догадываюсь, что он сказал, – холодно сказал Андерс. – Но это его не касается.

– Уходи, пожалуйста, – тихо повторила Лида. – Я устала.

Еще мгновение мужчины стояли и, не мигая, смотрели друг на друга. Лиде показалось, что на Лице Андерса мелькнуло сожаление, но она не хотела себя обнадеживать. Наконец, Андерс развернулся и вышел, и она пошла проводить его до двери.

– Прости, если обидел, – шепнул он в коридоре. – Но ты должна понять меня.

– Я понимаю. У тебя есть мои контакты, скажи, когда надо будет подписать бумаги.

– Хорошо, – он стоял в дверях, словно собираясь что-то сказать.

– Пока, Андерс.

– Пока, Лидия.

И она захлопнула дверь.

ГЛАВА 8

Три дня от Норберга не было ни слуху, ни духу. Когда возмущение прошло, Лида начала жалеть о своей резкости, время от времени проигрывая в голове разные варианты последнего разговора. На четвертое утро ее разбудил сигнал о сообщении. Лида судорожно схватила телефон, надеясь увидеть хоть слово от Андерса, но писал Виталик: «Я в Москве. Давай встретимся».

Лида ответила: «Лучше не надо». Но телефон снова пикнул: «Надо поговорить. Думаю, я заслужил хотя бы разговор». Лида вздохнула. Виталик был сейчас последним человеком, которого она хотела видеть. Но все же они встречались слишком долго, чтобы бросить его по скайпу. Если ему хотелось неприятного разговора, значит, она должна была это вытерпеть. Совесть никто не отменял. «ОК. В 7 на Парке Победы удобно?» Виталик ответил утвердительно.

Уже заходя в офисное здание, Лида продолжала размышлять, стоит ли сообщать бывшему о беременности. В последнее время она была чересчур эмоциональна, поэтому ей хотелось избежать дополнительных обвинений. Но дед учил ее честности. Когда Лида распахнула дверь в кабинет, который делила с несколькими коллегами, на нее накинулась Родионова.

– Где ты ходишь? Казакова рвет и мечет, ищет тебя!

– Что случилось?

– А ты не в курсе? – Катя удивленно отступила на шаг назад.

– Да в чем дело?

Катя бросила взгляд на Риту Вернер и Олесю Кузнецову, которые выглядывали из-за Родионовой и с любопытством наблюдали за разговором.

– Ты не видела новостные ленты?

– Нет, – Лида пожала плечами и бросила сумочку на свой рабочий стол.