Страшно быть чьей-то фобией
Или, что еще страшнее, филией.
Поэтому так давно не любили
И даже вовсе себе запретили мы,
Но, когда встретились,
Немного развеялись,
И каплю за каплей – ласку
как смазку,
Осторожно на сердце.
И отпирать
ржавые дверцы
И напирать.
Уже губы сливались сливами
сладкими и счастливыми.
Руки сжимались —
боялись,
Друг друга боялись,
Но перенесли и остались.
Нет, не расстались.
А этот неверный случай,
Он тоже,
послушай…
Всё может…
Перенесли с тобой столько
Нашего и не только,
Что хватило б и половины.
Подставляли друг другу спины.
Гнулись-гнулись, но не сломались,
Перенесли и остались.
Нет, не расстались.
И трагический сердца вывих,
Последний мой выдох
Будет в твои теплые руки.
Не со скуки
И не от усталости —
от старости.
Но пока еще подожди,
Сотни дней впереди,
кажись.
Вся жизнь.
Перенесем и останемся.
Нет, уже не расстанемся.
2008
***
Сидит на коленях ангел кудрявый,
Ну, что же за прелесть – родная кровь.
Всего лишь три года, в глазах забавы.
Спросила отца, что такое любовь.
Не детский вопрос! Объяснить попробуй.
Есть солнышко, мама, за домом река.
Малышка, а ты появилась чтобы,
Любовь-то нужна была, наверняка.
Уже ей шестнадцать – такая принцесса.
Улыбка лучистая, вызов в глазах.
И ходит за нею какой-то повеса.
Что такое любовь спросила отца.
И ты объясняешь: есть дом и мама,
Пусть годы несутся, проходят века,
Но вернуться сюда и быть нужной самой
Ты сможешь всегда. Это наверняка.
И вот ей тридцать – совсем повзрослела.
Да и ты уже слышишь старости зов.
Но спросит она все так же несмело:
«Пап, ну что же такое любовь?»
И ты, рукою пригладив седины,
Дочь приласкаешь улыбкой отца,
Не станешь рассказывать про половины,
А скажешь: «Любовь – когда до конца».
2009
Чужая
На твоем пути прямом и ясном