Зверь, выходящий из земли

Белое одноэтажное здание с черепичной крышей и узкими вытянутыми окнами органично смотрелось на фоне заснеженного леса. Красные входные двери располагались в основании небольшой башни, на её вершине к небу тянулся деревянный крест. К главному залу примыкала пристройка. Рассел успел разглядеть церковь минутами ранее, когда проезжал мимо. Он оставил «Чероки» на Саммерс-авеню неподалёку от пересечения с 41-й стрит и оттуда пошёл пешком. В окнах главного зала горел свет, на парковке стояли несколько авто. В церкви шла служба. Часы на приборной панели показывали двадцать две минуты девятого. Скорее всего, служба продлится до девяти. Мияги решил пройтись по Саммерс-авеню, свернуть в лесопарк и незаметно подойти к церкви с обратной стороны, где наверняка есть второй вход. Прогулка должна занять три четверти часа. К тому времени прихожане разъедутся, и появится возможность без свидетелей проникнуть внутрь и наказать похитителей золота.

«Прощать предателей – слабость», – мысленно повторял Мияги. Он представлял Курамори, выдумывающего причины своих подлых поступков. Вряд ли парнишка ожидает скорую встречу, значит, заготовленных оправданий у него не так много. Наверняка упомянет трагический случай с Иоши, обвинив отчима в смерти матери. Ведь это он привёз её в Штаты. Скажет, что вербовщики оказались хорошими психологами, залезли в душу и нашли, на какие болевые точки надавить, разбередили старые раны. А когда Мияги убил двух террористов в переулке, потребовали придумать, как его наказать. Но прощать предателей – слабость. Курамори выдумал себе болезнь. Он обманным путём воровал украшения, говоря, что дарит их Юки. А после с помощью подельников украл всё золото целиком. Золото, которое Мияги собирал два с половиной года. Также парень наплевал на правило, внушаемое ему с детства: обижать невинных нельзя. Но главное – Мори подставил Мияги, убийством Ноа обратив на отчима пристальное внимание полиции…

«Прощать предателей – слабость». Рассел всегда без колебаний жал на курок, если был повод. Однако сейчас в его воображении палец словно окаменел. Мужчина, альфа-самец, не принял потомство чужого самца как своё собственное, но всё равно заботился о парне, насколько мог. Он объяснял ему устройство человеческого общества, учил дисциплине и выживанию в современном мире. Он не умел дарить тепло, но дарил знания. И с этими знаниями передал частичку себя.

Сила мысли заставила палец нажать на курок. Раздался выстрел. Но пуля застыла в сантиметре ото лба Курамори. Она пару секунд провисела в воздухе и звонко упала на пол. Мияги не позволил ей пролететь дальше. Холодному сознанию противился тёплый комок энергии в груди.

Впереди возникли три человеческих силуэта и несколько больших мельтешащих пятен у их ног. Вскоре Мияги рассмотрел двух мужчин и женщину, выгуливающих четырёх доберманов. На заметённой дорожке в западной части лесопарка виднелись только следы от ботинок, никаких звериных лап. Значит, троица с питомцами пришли сюда со стороны Витория-лэйн. Свидетели мешали плану Мияги, тот уже собирался свернуть влево, пробраться между елями и выйти к пристройке позади церкви. Для посторонних такой странный маршрут выглядел бы крайне подозрительным, они могли вызвать полицию. Однако троица не стремилась пересекать весь парк. В какой-то момент собачники сошли с дорожки, позволили доберманам сделать свои дела, собрали экскременты в пакетик и прогулочным шагом пошли обратно.

Рассел убедился, что позади никого нет, и поспешил к деревьям. Ближайший фонарь стоял метрах в двадцати от него. Мужчина быстро растворился в сумраке, чего не скажешь о его следах на снегу. Оставалось рассчитывать, что в течение получаса здесь никто не появится. А тридцати минут хватит на проникновение в церковь и расправу.

У елей ноги проваливались в сугробы по колено. Мияги упрекнул себя, что не предвидел такой маршрут, но сокрушаться не стал. С каждой секундой он приближался к цели.

«…Если деньги – лишь средство для достижения целей, то обладание золотом для многих людей уже является самоцелью…»

Мысль, услышанная в телепередаче несколько лет назад, периодически всплывала в его голове. Вот и сейчас она вынырнула из глубин памяти. Ноги замерзали в снегу, еловые ветви то и дело норовили расцарапать лицо. Но Рассел продолжал идти. Он шёл убивать за золото. Дело было не только в мести. Этот металл действительно имел над ним власть. Укради незнакомцы деньги, Мияги не стал бы столько дней сидеть в гараже. Человек с его складом ума и опытом ускользания от полиции нашёл бы способ незаметно покинуть город, придумал бы, куда отправиться. Жажда жизни и свободы сильнее жажды обладания бумажками и электронными циферками. Но магия драгоценного металла заставила мужчину остаться. Сознание обмануло его, выдав слабость за силу. «Только сильный может послать «Большого брата» и запастись золотом для расчётов, неподконтрольных «Всевидящему оку»». Всё сходилось, у каждого из трёх пунктов – «хочу», «могу» и «надо» – стояли галочки, подтверждая правильность принятого решения и оправдывая важность желания. Тем более, Мияги не собирался грабить. Он шёл забрать своё.

Между елями показалась «Церковь Исцеляющей Молитвы». Её территория была обнесена белым металлическим ограждением с небольшими крестами, закреплёнными на верхушках столбов. Деревянная дверь пристройки смотрела на лесопарк, что облегчало задачу проникновения внутрь. Находись она сбоку, проезжающие мимо водители могли заметить подозрительного мужчину, пытающегося вскрыть замок. Мияги перелез через ограду, достал пистолет и поспешил к двери. У фасада церкви и на стоянке горели фонари. У ограды свет падал на Рассела, но уже в пяти метрах от пристройки его фигуру укрыла от посторонних глаз световая завеса. Он присел и пальцами свободной руки выгреб из ботинок снег. Затем взглянул на дверной замок. Врезной, цилиндровый; замочная скважина в форме узкой прорези; один или два механических засова – по сути, его можно выбить несколькими выстрелами. Но это создаст шум. В какой части пристройки находится вход в подвал, Мияги не спросил. Он полез в карман за отмычкой.

Тут замок щёлкнул, дверь приоткрылась сантиметров на десять. Дважды хрустнуло колёсико зажигалки, на улицу вылетела струйка сигаретного дыма. Рассел стоял со стороны дверных петель, курильщик его не видел. Есть ли у пастора помощники? Если да, позволено ли им покидать главный зал во время службы? Рука бесшумно подняла пистолет на уровень рта, выпускающего дым. Человек за дверью ощутил чужое присутствие и высунул голову. В щёку упёрся холодный глушитель «Беретты».

– Не дёргайся, – прошипел Мияги, глядя на греческий профиль мужчины. Он всё ещё пытался понять: перед ним террорист или служитель церкви? – Где подвал?

– А теперь, братья и сестры, помолимся за исцеление сына нашего брата Нила, – донёсся из главного зала голос пастора. – Три дня назад врачи диагностировали у Робби саркому. И дьявол через них убеждает Нила отдать сына на операцию. Но все мы знаем: только Господь может исцелить Робби…

– Копы!

Грек резким движением попытался убрать голову назад и закрыть дверь. Мияги нажал на курок, но успел лишь отстрелить ему нос. Пуля врезалась в стену, ободрав белую краску. Следом туда брызнула кровь, словно бы художник-абстракционист рисовал картину. Террорист завопил. Свободной рукой Рассел схватился за край двери, распахнул и трижды выстрелил в упор. Мужчина упал. Мияги достал второй пистолет и шагнул внутрь. Сделал контрольный в голову. В пристройке было темно. Справа стоял диван, за ним – небольшая кухня с электроплитой, холодильником и раковиной. Окно над ней занавешено шторой. В дальней стене рядом с санузлом находилась дверь, ведущая в главный зал церкви. Слева же от задней двери стояли большие картонные коробки. Их ряды тянулись до середины комнаты. Из-за коробок от пола шёл жёлтый свет.

Из санузла выскочил человек и дважды выстрелил в сторону Мияги. Пули вошли в картон. Громкие хлопки разлетелись по комнате. Голос пастора затих. Мужчина метнулся в главный зал. Рассел прицелился, но сказалось длительное пребывание в снегу. Холод от ног передался всему телу. Рука дрожала. Одна пуля застряла в косяке, две попали в левое плечо. Мужчина с криком ввалился в церковь, потеряв ботинок в дверном проёме. Свет множества ламп проник в пристройку. Мияги поспешил за раненым, направляя один пистолет в открытый подвальный люк. Оттуда доносились возбуждённые голоса, но пока никто не появился.

Мияги ногой распахнул дверь и ворвался в церковь. В стенах главного зала собралось полсотни прихожан. Они повставали с деревянных скамеек, испуганно переговаривались. Несколько женщин в панике начали пробираться к выходу. Раненый человек с пистолетом по красной дорожке ринулся к ним. Лишь пастор сохранял спокойствие. Лысый пожилой мужчина в очках и чёрном костюме стоял на сцене и молча наблюдал.

Мияги вновь прицелился, но, сжав зубы, не стал стрелять. После дрогнувшей ранее руки он себе не доверял и не хотел попасть в кого-то из прихожан. Террорист пронёсся сквозь толпу людей и выскочил на улицу. Гнаться за ним Рассел не собирался.

– Уходи вместе со всеми! – крикнул он пастору.

Потерянный ботинок не дал двери до конца закрыться. Тень Мияги падала на видимую со стороны подвала полоску пола. Винтовка «М16» выпустила очередь. Рассел знал этот звук. Он отскочил назад, затем снова с топотом приблизился, дразня террориста. Винтовка выплюнула ещё несколько пуль. Ситуация накалялась. Если из подвала выскочат двое с «М16» или с чем потяжелее, и один из них пойдёт в обход через улицу, тогда здесь Мияги и умрёт. Пока что по углу обстрела было видно, что незнакомец вёл огонь, выглядывая из люка.

Рассел нашёл выключатель, погасил свет в половине зала и принялся стрелять по окнам по обе стороны от себя. Пусть террористы думают, что сюда врывается спецназ. Прихожане уже покинули зал, и только пастор стоял как вкопанный. Винтовка разразилась очередью в третий раз. Мияги понёсся к правой от сцены стене, вскочил на подоконник и прыгнул в снег. Приземление на асфальт могло его выдать. Присев, он начал красться к окну, расположенному над люком в подвал. Люди на стоянке заводили автомобили и уезжали прочь. Рассел наклонил голову, поднял обе руки и выстрелил в сторону люка. Осколки посыпались внутрь пристройки и ему на шапку. За звоном разбитого стекла последовал крик и несколько глухих ударов. Мияги встал. В комнате лежало лишь тело мужчины с отстреленным носом. Террорист с «М16» рухнул обратно в подвал. Продолжая действовать на опережение, Мияги обогнул пристройку и занял позицию у открытой задней двери. Сбросив пустые магазины, он взамен вставил полные. Пришло время вступить в диалог.

– Выходите без оружия! – громко сказал он. – Мне нужно только золото. Я вас не трону.

– Пошёл ты!

– Через несколько минут приедут копы, и тогда нас всех повяжут.

– Ты и есть чёртов коп!

– Мне нужно только золото. Вы взяли его из моего гаража. Отдайте и уходите.

– Мияги? – удивлённо спросил Мори.

– Да, сынок. Объясни друзьям, что я не коп.

– Ты убил трёх наших людей! – выкрикнул незнакомец.

– Они плохо себя вели. Я хотел всё решить мирно.

– Ты ублюдок!

– Пусть так. Но время уходит. Хочешь пожизненное или смертную казнь? Есть шанс свалить. Ты не ранен, копы не знают тебя в лицо. Миссия провалена. Спасайся. Ты мне не нужен.

– А Курамори?

– Вам не по пути. Но он выйдет вместе с тобой. И помни: никакого оружия.

Начался еле слышный разговор внутри подвала. Мори возмущался, однако незнакомец выиграл спор.

– Хорошо. Мы выходим. Ты обещал не стрелять.

– Я помню. Не мешкайте.

– Я не хочу, – упирался Мори.

– Живее! – приказал террорист.

Мияги направил оба ствола в сторону люка. Вскоре из подвала показалась голова молодого японца. Парень боялся смотреть в сторону отчима, сразу воткнув взгляд в дверь санузла. Он держал руки за головой и шаг за шагом выбирался из убежища. Наконец, его ноги ступили на пол. Следом появился незнакомец с поднятыми руками. Мияги тут же выпустил четыре пули ему в затылок. Мужчина свалился вниз к убитому ранее подельнику.

– Ты же обещал…

– Закрой пасть и спускайся. Быстро!

Парень засеменил вниз по заляпанным кровью ступеням. Рассел спустился за ним. Просторный подвал вмещал в себя двухъярусную кровать, длинный стол, три стула и четыре лежака на полу, сделанные из сложенных друг на друга матрасов. В углу стояли картонные коробки с одеждой, оружием и патронами. На полу у основания лестницы лежали два трупа и две винтовки. Мияги толкнул Курамори к центру подвала и всадил по пуле в неподвижные тела.

– Доставай золото.

– Часть унёс Кевин… – дрожащим голосом сказал Мори.

– Оно у меня.

Парень подошёл к углу, взял верхнюю коробку и поставил на пол, затем открыл ту, что стояла снизу. Покопавшись, он достал большой белый пакет. Мияги услышал знакомый звон металла.

– Разверни.

Курамори развернул пакет. В нём действительно лежали золотые слитки.

– Здесь всё?