Знание павшей звезды

Бри вышел из душа и тут к нему подскочил уже переодетый Миен.

– Большое спасибо, Бри, ты настоящий товарищ! – воскликнул покрасневший парнишка, протягивая Бри его фенечки.

– Да не за что! Поделиться удачей всегда приятно. – кивнул тот и принял украшение, повязывая его себе на шею.

***

Бри вышел на улицу. Тёплый весенний ветер сразу принялся перебирать его чуть влажные волосы. Бри улыбнулся и переместил доску для риоллы в специальном чехле за спину, как рюкзак.

Заливисто пели птицы, а парень шёл к детдому и ощущал чудесное обновление. Наконец у него стало складываться представление о жизни, он понимал, чем хочет заниматься, и всё благодаря случайности! Как много можно поменять всего лишь за один день жизни! И какую возможность подарил ему тренер, сам того не ведая. Он открыл ему целый мир за каких-то несколько часов…

Бри уже подошёл к детдому, когда увидел стоявших у его дверей господина Атлона и госпожу Яссу к нему спиной. Они, задрав головы вверх, что-то обсуждали. Бри подходил с каждым шагом всё ближе и ближе и, наконец, расслышал их слова:

– В этом гнезде лежат пустые яйца уже который месяц. Как бы их убрать? – сказала с гневом госпожа Ясса.

– Здравствуйте! – крикнул Бри, проследив за её взглядом. – Могу ли я помочь?

– Бри? Тренировка уже кончилась?.. Да… – рассеянно произнёс господин Атлон. – Да вот, видишь ли, какая-то птица свила гнездо… – он указал на каменную горгулью на фасаде детдома. – Прямо на скульптуре. И мы не знаем, как его достать. Яйца там пустые, лежат уже который месяц.

– Из окна видно, но не достать. – резко кивнула госпожа Ясса.

– Может, я смогу… – Бри поставил на асфальт спортивную сумку и расчехлил доску. Положив её на землю, он встал на неё. Доска завибрировала и приподнялась от земли на пару сантиметров, потом выше и выше.

Бри накрепко привязал себя энергией за одну ногу к доске и плавно направил её вверх к гнезду. Отрываясь от земли, он ощущал страх – ведь тут не бассейн и можно разбиться… Но так хотелось ещё раз ощутить тот порыв ветра! Так хотелось вновь раскрыть крылья…

Доска полетела быстрее, выше. Ветер подхватил Бри и подкинул вверх. Резкое движение вперёд – и парень затормозил у каменной сморщенной горгульи, на чьей голове покоилось гнездо с пустыми яйцами. Бри протянул руки к гнезду, и тут рядом с ним раскрылось окно.

– Бри? – прозвучал нежный родной голос.

Парень, сияя улыбкой, повернулся к Иенне и прошептал:

– О таком я и не мечтал! И ты, и высота… – он наклонился вниз, к девушке, она подалась чуть вперёд из окна и их губы встретились в нежном первом поцелуе…

– Бри! Что ты творишь, развратный мальчишка!!! – раздался снизу крик госпожи Яссы.

– Зато как красиво… – полушёпотом добавил господин Атлон.

Глава четвёртая

Флейм

В старой, с облупившейся штукатуркой и прокисшим запахом пустой квартире в центре комнаты горел костёр. В огне сгорал последний стул этого пустого жилища, а около огня, скрючившись, сидел, кажется, довольно старый мужчина. Хотя было ему не больше сорока лет, но он, как и его квартира, выглядел убито.

В квартире отсутствовали и окна, и отопление, и свет. Только этот костёр освещал всё вокруг, оставляя на полу большое чёрное обугленное пятно.

Кое-что ещё было в этой квартире – множество несгораемого – стеклянные бутылки, которые мужчина периодически потрясывал, ища хоть каплю алкоголя. Но тщетно.

Открылась скрипучая старая дверь квартиры, служившая защитой от разных служб, в том числе и социальных, и в комнату вошёл паренёк лет шестнадцати.

– Флейм! – позвал мужчина. – Принёс?!

Паренёк был угрюм, его чистое белое лицо не выражало никаких эмоций. Пронзительные фиолетовые глаза смотрели с сочувствием на отца. Флейм убрал за ухо прядь чёрных волос и подошёл к отцу.

– Нет. Отец, хватит. Я больше не буду носить тебе алкоголь. – твёрдо проговорил паренёк, готовясь к буре. – Я просто гулял.

Отец его приподнялся, посмотрел в глаза парню с отвращением и отвернулся.

– Тогда останешься без наследства. И проваливай отсюда, спи на улице. – он выдохнул, и Флейм ощутил сильный запах спиртного, от чего тут же его стало мутить. Его вообще тошнило от алкоголя и он благодарил богов за это – хотя бы не сопьётся, как отец.

– О каком наследстве ты говоришь? – Флейм передёрнул плечами. – Об этой убитой квартире? Или, может, у меня есть богатая бабушка, о которой я не знаю? Или ты не пропил ещё все мамины деньги, которые она когда-то прислала нам? – с вызовом спросил Флейм.

– Мелкий гадёныш. – сплюнул на пол мужчина и резко встал, тут же пошатнувшись к огню.

Флейм сразу же сделал шаг, чтоб удержать отца от падения в огонь, но тот оттолкнул от себя трясущейся рукой сына.

– Сам решил идти за выпивкой? – Флейм покосился на догорающую ножку стула в огне. – А спать мы где будем? В ванной? Хоть её не спалил.

– Её заберут за долги завтра! – выкрикнул мужчина. – Если пробьются через дверь… Иди сюда, сын! – он вдруг разверз свои объятия и Флейм, в секундной надежде повиновавшись, обнял отца, надеясь, что тот вдруг одумается. Но как Флейм ошибался.

В одно мгновение отец залез Флейму в карман и выудил рукой прожжёного вора несколько монет.

– Ах ты мелкий сучёнок! – загорланил мужчина, а Флейм шокированно отступил от отца. – Прятал от меня деньги?! От родного отца?! От меня?! – он размахнулся и ударил парня по лицу. Тот молча стерпел, вытерев кулаком кровь с губы.

– Это на еду. Всё, что я собрал. – тихо произнёс Флейм.

– На еду… Конечно. – мужчина усмехнулся, пересчитывая деньги на водку. – Всё твоё – моё. Ты – мой. – и он зло глянул на сына, который готов был провалиться на месте от боли, что опять доверился отцу. Всё было зря, он навсегда завяз в этом беспросветном болоте…

– А что, если я уйду? – вдруг спросил Флейм, не окрылённый надеждой, но с надеждой воскресить в отце любовь.

– Да иди, кто тебя держит! Только с первыми морозами прибежишь ведь сюда обратно! – желчно расхохотался мужчина. – Чай не в тропиках живём, на улице не поспишь.

– Ничего, под теплотрассой переночую. – спокойно отвечал Флейм, глядя на отца и не видя его. Огонёк надежды быстро угасал внутри.

– Что?! Как твоя мамаша конченная?! К бомжам пойдёшь?! – отец резко схватил Флейма за грудки и дёрнул к себе. – Так и знал, что её порода где-нибудь да вылезет! Сучёнок!

– Прекрати! – Флейм вывернулся из-под его рук и оттолкнул. – Не смей так говорить о маме! – в его фиолетовых глазах пылал гнев. Единственные тёплые воспоминания хотели попрать, но он не позволит этого. – Она ушла, потому что не выдержала тебя! Твоего пьянства! – он собрал побольше сил и закричал:

– Лучше сгнить на улице, чем жить рядом с тобой!

Тут его отец не выдержал. Он схватил Флейма за ворот куртки и со всей силы толкнул в огонь.

Секунда – и парня охватило пламя. Раздался дикий, полный боли крик, парень пытался быстро сбить с себя огонь, скидывал судорожно одежду, упал на пол. Мужчина словно протрезвел, тут же кинулся в ванную, набрал тазик воды и за мгновение обрушил спасительную стихию на Флейма. Вода разом затушила огонь и весь пыл Флейма. Тот лежал, постанывая. Огонь смыло, но рану из души – нет.

В комнате стало темно…

Это были последние воспоминания Флейма о его отце. Потом парня доставили в больницу – вся грудь и плечо были обожжены. Срочно прооперировали, сшили кожу, но не душу.

Флейм смотрел на себя в зеркало в больнице – лицо, волосы, глаза – всё, как на фото у матери, только он хмурый. А ниже – на груди огромный ожог. Ожог от отца… Что ещё он мог сделать с сыном, не спохватись вовремя? Трястись над обугленным телом в рыданиях? Теперь это всё в прошлом… Теперь остатки семьи в прошлом, больше у Флейма ничего нет. Только боль. И шрамы…