Королева без башни

Леночка повернулась на бок и подперла голову рукой.

– Зямка лепит образ и велит Тамаре стилисту прикид собрать. Алиска должна Катьке что-нибудь за босоножки сделать, или она сговорилась с Томой, чтобы та Катьке неудобные тапки всучила. Может, у них своя игра.

Я вздернула голову.

– Хотят своего лидера вывести?

Лена прикусила губу.

– Ну, может, «серая лошадь» Алиса, раз ей хорошие босоножки дали. Хотя Зяме на обувь плевать. Он всегда замечание только про платье делает, про туфли молчит, небось не понимает, чем они отличаются, мужику про фиксированную пятку не вдолбить. Ладно, я спать хочу, завтра репетировать в девять.

Я покинула ее спальню и безо всякого стеснения направилась к Алисе.

Есть у меня теперь к ней несколько вопросов. Я толкнула дверь и влетела в комнату.

– Офигела, да? – возмутилась девушка. – Стучать не умеешь? А если я голая?

– Боишься испугать меня своим обнаженным телом? – фыркнула я. – Где ты нашла записку Кати?

Алиса не отступила от первой версии.

– Под подушкой.

Но я не удовлетворилась ее ответом.

– Ты дружишь с Катериной?

– С этой выскочкой? Фу! Конечно, нет, – поморщилась Алиса. – Она тупая!

– Объясни тогда, почему именно тебе она оставила послание? – наседала я.

Алиска растерялась.

– Не знаю. Ну… ну… ну…

– Что? – перебила я. – Назови хоть одну причину!

– Э… э… э, – тянула Алиса, – типа… моя спальня первая от входной двери. А Катькина последняя по коридору. Катя торопилась, ей ближе всего ко мне заскочить. Вот.

– Проще всего бросить цидульку у зеркала в прихожей, – сурово перебила я дурочку. – Еще можно было бы понять поведение беглянки, если вы близко общались, иначе это странно.

– Мы лучшие подружки, – быстро изменила показания Алиска, – всем-всем делились.

– И ты знала про желание Кати отбить у Лены Шота Руставели? – провокационно поинтересовалась я.

– Ага, – попалась на крючок глупышка, – он за ней приехал и в Лондон увез. Ленке фига! Катьке повезло.

– Рискованный план, – вздохнула я.

– Не, шикарный, – не согласилась Алиса, – футболист сюда тайком подъехал.

– Центральный вход закрыт, – напомнила я, – другого нет.

Алиса не смутилась.

– У Шота отмычка была! Вот.

Я потерла руки.

– Отлично. Но, говоря про риск, я имела в виду не вероятность быть пойманной, а то, что твой обман мог элементарно раскрыться, что и случилось.

– Я ваще в непонятках, о чем ты говоришь, – заморгала Алиса.

Я уселась на стул.

– Эй, ты, не устраивайся, как дома, – разозлилась лгунья, – завтра мне рано вставать. Если не посплю семь часов, глаза опухнут.

– Не беда, – отмахнулась я, – намного хуже будет, когда Зяма и Рита сообразят, что их надули. Вот тогда одними набрякшими веками ты не обойдешься.

– По какому праву ты мне нормально отдохнуть не даешь? – возмутилась Алиса.

Я улыбнулась.

– Спокойствие. Ты написала записку от лица Кати и продемонстрировала ее Зяме с Ритой.

– Чтобы мне никогда в жизни туфли от Лабутен не носить, если я вру, – дрожащим голосом сказала Алиса, – нашла ее у себя на кровати.

– Простись навсегда с обувью на красной подметке, – мстительно перебила я дурочку. – Катя не могла удрать ни с каким Шота.

– Почему? – воскликнула Алиса.

Следовало ответить: «Потому что его в действительности не существует» – но я не имею права подводить Лену, поэтому ограничилась заявлением:

– Можешь мне поверить, я знаю точно. Катюша никогда не видела тезку великого грузинского поэта. Или ты рассказываешь правду, или больше не участвуешь в конкурсе.

Алиса поступила стандартно. Сначала зарыдала, потом начала умолять меня молчать-молчать-молчать, пообещала за сохранение тайны свою вечную дружбу и добавила:

– Я между показами работаю в салоне, мастер по педикюру-маникюру, ты всегда, в любое время, без звонка прибегай, я тебя по высшему разряду обслужу, бесплатно, как лучшую подругу.

Но в конце концов, увидев, что я не собираюсь уходить, Алиса вновь отчаянно заревела и призналась в содеянном.

Записку девушка составила лично. Сообразила, что Катя сбежала, и решила гарантированно оставить за собой место лидера. По хитроумному расчету Алиски, Зяма должен был перепугаться и просить ее хранить молчание.

– На Катюху ставки сделаны, – всхлипывала красавица, – если букмекеры узнают, что девка смылась, Зяме башку отвертят и в футбол ею сыграют. Он будет молчать про Катьку! А меня наградят.

– Но зачем приплетать к делу Шота? – допытывалась я.

– Лена противная, – шмыгала носом Алиса, – вечно хвастается! Шота это подарил! Руставели то принес! Мы на Мальдивы, на Карибы едем! Он мне «Бентли» купит! Вот я и захотела с нее спесь согнать! На, получи, фашист, гранату! Сбёг твой футболист шоколадный с уродиной, блин, Катькой! Ничё у той красивого нет. Грудь две фиги, задница с кулак, глаза крысиные. А этот, из агентства, как ее увидел…