Фэн-шуй без тормозов

– Не, проблема с Тыковым, – ответил Коляша и замолчал.

– Прекрати лопать конфеты! – возмутилась я.

– Уже съел, теперь воду пью, – пояснил Николай.

– Так что там с Тыковым?

– Пару месяцев назад его разбил инсульт, лежит овощем в частной клинике, – наконец-то сообщил Марков.

– Он заболел?

– Уже почти умер. В лучшем случае его ждут инвалидное кресло и слюни изо рта, – оптимистично предположил Коля.

– Вот чертовщина!

– Почему? – вопросил Коля. – Нарушение мозгового кровообращения, его медики еще называют «удар директора». Стресс, спазм и – хренак! Жрут богатеи много, пьют, спортом не занимаются, давление зашкаливает, холестерин запредельный.

– Катерина Ветрова очень уверенно говорила про козни Тыкова.

– И что? Вероятно, он имел хитрые планы, но в конце марта им пришел конец.

– Олег умер после того, как Тыкова хватил удар?

– Не вижу ничего странного.

– Неужели Катя не знала о несчастье с Дмитрием? Почему муж не рассказал ей о болезни конкурента?

– Ах это! Вера Тыкова увезла супруга за рубеж, распространив слух, что Дмитрий ложится на операцию, вшивает искусственный сустав. Дескать, в России напортачат, а в Америке в прямом смысле слова человека с артритом на ноги поставят. Тыков якобы руководил производством издалека. Вера у него всю жизнь в помощницах, дело знает лучше Дмитрия, злые языки поговаривают: баба фабрику из грязи подняла, но в лидеры не лезет, отдала мужику главенство. Ушлая!

– Но к чему маскировать правду?

– Небось бабенка все же надеется, что Тыков выздоровеет и вернется в бизнес, – протянул Марков. – А вообще-то деловые люди считают, что инсульт хуже СПИДа. Ну, типа, ты потом идиот. Вера спрятала Дмитрия, секрет пока не вылез наружу. Но ни ей, ни ему сейчас нет дела до Олега. Расширение бизнеса для Тыковых не главное. Ферштеен?

– Угу, – согласилась я. – Значит, ни врагов, ни недоброжелателей у бизнесмена Ветрова не было?

– На первый взгляд – да, – подтвердил мой помощник. – Но ты же знаешь, у каждого человека в шкафу найдется грязное белье. У одного семейные драные трусы, у другого стринги со стразами от Сваровски, но только речь идет не о цене бельишка, а о пятнах на нем. Усе. Засим прощаюсь, ваш Николай.

Я сунула телефон в карман. Но он тут же затрещал. На сей раз меня разыскивала Салтыкова, начавшая беседу с упрека:

– Сколько можно трепаться!

– Дела, – ответила я.

– Ладно, слушай отчет по письму. Бумага обычная, формат А-4. Текст воспроизведен на лазерном принтере. Есть отпечатки пальцев нескольких людей, но идентифицировать не могу – в базе их нет, сравнить не с чем. Следовательно, фигуранты не криминальные, к нам не попадали, – отчеканила Галка. – Конверт стандартный, на оборотной стороне клапана имеются следы слюны. Адрес отсутствует, более никаких следов нет. Фамилия «Ветров» напечатана при помощи того же принтера.

– Слюна! – обрадовалась я. – Можно выделить ДНК!

– Уже.

– Установила, чья она?

– Да.

– Господи, говори быстро и подробно!

– Лучше конкретно, – отрезала Галя.

– Назови фамилию.

– Кого? – прикинулась дурой Салтыкова.

– Хозяина слюны.

– Ну… думаю, Полкан, – со странной интонацией ответила она.

– Вот повезло! – возликовала я. – Значит, фигурант имеется в базе? По какой причине он попал в поле зрения милиции? Эй, не спи!

– Лампа, идентифицировать ДНК не удается, – объявила Галя. – Да и сделать анализ быстро нельзя.

– Но ты назвала фамилию «Полкан»!

– Глупая шутка. Может, он Бобик, Рекс или Дружок.

– Это собака?

– Верно.

– Пес не мог отправить послание!

– И долбить лапами по «клаве» ему трудно, – подхватила Салтыкова.

– Ты ничего не перепутала? – поинтересовалась я. – Вдруг схватила не ту пробирку?

Галка обиженно засопела:

– Если считаешь меня способной на «косяк», то…

– Прости, прости, прости! – извинилась я. – Это у меня от жары в голове помутилось…

– Принято, – незлобиво ответила Салтыкова.

– Что еще можно выжать из послания?

– Неси принтер, и я скажу, его ли использовали. Приводи болонку – выясню, она ли лизала конверт.

– Спасибо, – с тяжким вздохом ответила я.

– Оплата в обычном размере, – завершила разговор Салтыкова.