Камин для Снегурочки

– Хотите кофе или чаю, – тихо спросила вошедшая в приемную женщина, – вы сопровождаете Глафиру?

Я кивнула:

– Не помешаю, если присяду тут?

– Что вы, – улыбнулась женщина, – меня Лиза зовут, а вас как величать?

Я растерялась. Таня? Настя? На какое имя принесет мне паспорт Свин? Ну кто бы мог подумать, что на простой вопрос: «Как вас зовут?» – я не сумею сразу дать ответ.

– Можно взять журнал? – я быстро перевела разговор на другую тему.

– Конечно, – кивнула Лиза, – но они очень старые. Хотите принесу поновей? Мы их в парикмахерской кладем.

– Нет, нет, эти тоже подойдут.

– Да они за позапрошлый год, – улыбнулась Лиза, – давно выбросить пора, только все недосуг.

– Ерунда, мне без разницы!

– Кофе желаете?

– Вам нетрудно?

– Это моя работа, – улыбнулась Лиза, – со сливками?

– Лучше чай с лимоном, кстати, меня Таней зовут!

– Сию секунду, – кивнула Лиза и ушла.

Я стала вяло перелистывать яркие страницы. В голове вертелось неотвязно: Настя Звягинцева… Настя… Неужели это я! Настя Звягинцева!

– Я поняла: вам не хотелось мне представляться настоящим именем, и я очень рада, что вы все-таки решились, – сказала Лиза, ставя на столик красивую фарфоровую чашечку.

Я вздрогнула. Надо же, я задумалась и не заметила, как администратор вернулась в приемную.

– Вы о чем?

Лиза мягко улыбнулась.

– Сами же сейчас довольно громко сказали: «Настя Звягинцева».

Я плотно стиснула зубы, однако мне следует быть осторожнее и не увлекаться обдумыванием ситуации до потери бдительности.

– Вы меня не помните? – тихо спросила Лиза.

– Нет.

– Ну да, понятно, – вздохнула администратор, – я раньше в клинике Потапова работала, вы туда лечиться приходили, когда голос пропал.

– Извините, ошибка вышла. Я не Настя Звягинцева, просто мне вспомнилась эта девушка. Меня зовут Таня, и голоса я никогда не теряла, очень хорошо говорю, слышите?

Лиза моргнула:

– Понимаю, вы не бойтесь, я никому не расскажу.

– О чем?

– Да о вас.

– Обо мне? Что же такого плохого я сделала?

– Ничего, – пожала плечами Лиза и попыталась уйти, но я схватила ее за руку.

– Раз начали, договаривайте. Что вы про меня знаете?

– Сущую ерунду.

– А именно?

Лиза нахмурилась:

– Вам не надо бояться, узнать вас трудно, вы сильно изменились, постарели, перестали следить за собой. Но, видно, кулисы все-таки притягивают, раз к Глафире в услужение пошли. Она небось не в курсе, кто вы?

Я толкнула Лизу в кресло и нависла над ней.

– Живо говорите, кто я!

Администратор вытащила сигареты.

– О боже, язык мой – враг мой. Ну кто меня за него дергал, не мое это дело, в конце концов, назвались Таней – и хорошо. Успокойтесь, я же не Ира Кротова, деньги на сплетнях не делаю, от меня никаких неприятностей не будет.

– Сейчас же все рассказывайте!

– Хорошо, хорошо. Вы – Настя Звягинцева. Были певичкой, выбивались в люди, пели всякую ерунду вроде Глафиры. Пели, пели, а потом пропали. Кстати, у вас с голосом проблемы были, вы обратились в клинику, я там на ресепшен сидела. Вы часто ходили на процедуры, ну и выяснилось…

– Что?! – в изнеможении воскликнула я. – Что обо мне выяснилось? Еще какая информация? Я убила группу младших школьников? Взорвала интернат со стариками? Сожгла приют бездомных животных?

Лиза улыбнулась.

– Ну, все не так страшно. Вы просто говорили, что вам двадцать пять лет, а выяснилось, что намного больше. Доктор наш, Карл Львович, все восхищался, до чего вы здорово выглядите, просто блеск. Только голоса он вам не вернул, певческого я имею в виду. А потом певица Звягинцева исчезла, больше ничего про вас я не слышала. Хотя постойте… впрочем… нет, больше ничего не знаю!

Я вцепилась Лизе в плечи и, сильно встряхнув ее, велела:

– Говорите до конца.

– Право же! Это просто сплетни.

– Быстрей.