Верхом на «Титанике»

– Очень приятно, Иван, хозяин меня по делу послал, но, наверное, он адрес перепутал, – изобразил я недоумение, – сказал, дом восемнадцать.

– Ну вот он! Кого ищете?

– Барин решил тут квартиру купить, – начал я фантазировать, – двухэтажную. Вроде бы кто-то умер от инсульта… Юрий, вот, вспомнил! Его вдова и торгует. Но я смотрю, здание самое обычное! Мой царь в такое не поедет!

– Откуда ж такая информация, – заблестела глазенками Алла, – про инсульт?

– Риелторская контора сообщила.

– Вот жулики! Брехня! Убили его!

Я попробовал сымитировать испуг.

– Кого?

– Шульгина! – выпалила обрадованная Алла. – Ща все расскажу, не торопишься?

Глава 7

Мысленно похвалив себя за правильный выбор собеседницы, я обратился в слух. Нет лучшего источника информации, чем мающаяся от скуки тетка, вынужденная сидеть у подъезда. Слова забили из няньки фонтаном, спустя десять минут я понял, что к чему.

Да, башня совсем обычная, но последние два этажа откупил Юрий Шульгин и сделал там нечто вроде пентхауса. Думаю, Алла никогда не бывала у бизнесмена в гостях, но сейчас она взахлеб описывала обстановку:

– Богатство немыслимое! Полы перламутровые, унитазы золотые! Видели люди, как их в лифте поднимали, да и рабочие рассказывали. Сам ездил на «Мерседесе», жена на джипе, брат в двухместной машине! Деньжищ – лом! Знаешь, почему хоромы продают?

– Наверное, он обанкротился, – подначил я сплетницу.

– Ой! Нет! Его тут на днях хоронили, – завистливо заявила Алла, – гроб к подъезду привозили, проститься. Красота немыслимая! Дерево полированное, крышка откидывается, из домовины музыка играет, сам красавцем лежал, и не сказать, что убили! Хорош, словно пряник. Костюмчик, рубашечка! Галстук! Столько тысяч в землю зарыть решили! Ну не идиоты ли! Ася Михайловна так плакала! Сердце разрывалось! На весь двор как закричит: «Проклинаю Ладу!», это жена Юрия, она его и кокнула!

– Не может быть!

– Святой крест! Ладку арестовали! – жарко зашептала Алла. – Знаешь, чего она придумала? Отравила муженька! Подсыпала ему в чай порошок от крыс!

– Невероятно!

– Ей-богу! А теперь родственнички квартиру продать решили, чтобы воспоминания за горло не хватали. Я их не осуждаю, правильно. А то сядешь ужинать и припомнишь, как несчастный по комнатам метался, кровь фонтаном! Жуть!

– Вы же сказали – его отравили.

– Точно!

– Откуда тогда кровь?

Алла призадумалась, затем крикнула:

– Натка, поди сюда!

Круглощекая девушка в розовой куртке, сидевшая на соседней скамейке, оторвала глаза от любовного романа.

– Чего тебе?

– Юрку Шульгина отравили?

– Не, он с лестницы навернулся.

– Ой, не ври!

– Точно!

– Откуда ж в квартире ступеньки?

Натка постучала себя пальцем по лбу.

– Ты, Алка, ау, войдите! Как хозяева на второй этаж попадают? По столбу карабкаются?

– И то правда, – расстроенно согласилась Алла, – меня мои заразы дальше прихожей не пускают, ниче не видела!

– Так ты не у Шульгиных служишь, – резонно заметила Натка. – Хлопнулся Юрий и шею сломал.

– Откуда знаешь? – ощетинилась Алла. – Фаина из девятнадцатой другое болтала: чаю нахлебался с крысиной закусью.

– Фаина из девятнадцатой, – передразнила Натка, – вот уж кто про всех правду знает. Вопрос: откуда? Она че, у Шульгиных в подругах?

– Нет, но в комнатах бывала, – Алла решила до последнего стоять на своем.

– За какие ж заслуги ее туда позвали? – засмеялась Ната.

– Сахар у ней кончился, одолжить ходила!

– Ближе богатеньких никого не нашлось, – фыркнула Ната, – думаю, Фаину, как и тебя, дальше прихожей не пустили! Набрехала она! А я знаю точно! Олеська рассказала, ихняя домработница.

– Вы дружите? – обрадовался я.

– Общаемся, – обтекаемо ответила Ната.

– Врет она, – завела было Алла, но тут одна из старух заорала:

– Эй, чей малыш в коляске визжит!

– Вот докука! – с раздражением воскликнула Алла, нехотя встала и пошла к стоявшему в стороне бело-синему «эпипажу», из которого летел обиженный плач.

– Во какая, никогда не признает, что не права, – усмехнулась Ната, – все обо всех слышала! Глупости повторяет.

– Олеся часто во дворе сидит?

– А вам зачем? – проявила бдительность Ната. – Теперь она вовсе не появится.

– Почему?