Чугунные сапоги-скороходы

– Дата рождения.

Слава богу, пока я еще ее помню.

– Адрес прописки.

Пожалуйста, я выучила его наизусть.

– Адрес фактического проживания.

Я усмехнулась. Похоже, опросник составлял бывший сотрудник ФСБ. Большинство медучреждений удовлетворяются информацией о регистрации. Наша семья проживает в больших апартаментах в центре города. Но в целях безопасности и у Рины, и у нас с мужем в паспортах значатся другие данные. Я уверена, что никто из работников центра не поедет в дальний конец мегаполиса, чтобы проверить, ночует ли госпожа Сергеева в доме семь, корпус четыре, квартира сто двадцать по улице с названием Косогорская. Поэтому я нагло соврала:

– По месту прописки.

Ноутбук продолжил опрос.

– Номер, серия паспорта.

Я напечатала цифры и увидела:

– СНИЛС.

Пришлось порыться в коробке с документами. Хорошо, что я догадалась прихватить с собой карточку ОМС, потому что на экране возник вопрос про полис. Думаете, на этом все закончилось? Как бы не так, теперь центр возжаждал заполучить ИНН. Я засопела, напечатала необходимые данные и обрадовалась, увидев слова:

– Идет проверка.

На экране стали мелькать сообщения: «СНИЛС – одобрено, ИНН – одобрено, адрес – одобрено. Паспорт…» Я уставилась на экран. Ну? Что дальше?

– Ваш паспорт недействителен.

– Эй, почему? – возмутилась я, забыв, что сижу у компьютера. – Я много лет живу с этим документом, и никаких проблем не возникало, на его основании мне выдали загранпаспорт, в него поставили пятилетнюю итальянскую визу. В подлинности моего паспорта до сих пор ни одна инстанция не усомнилась.

Ноутбук издал тихий звук, появилось новое сообщение: «Для повторной проверки паспорта нажмите послать запрос. Я схватила мышку. Интернет – великое изобретение, но, увы, его иногда глючит. Мои имя и фамилия не эксклюзивные. Возможно, у какой-то Тани Сергеевой закончился срок действия паспорта. Сейчас посмотрят еще раз и поймут, что ошиблись.

Экран мигнул, появилось сообщение: «Ваш запрос принят. Его рассмотрение займет от двух часов до трех дней».

Я встала, ладно, подожду, не так уж и долго, а сейчас мне пора в офис. Хорошо, что до работы рукой подать! Десяти минут хватит, чтобы добраться. Не забыть бы заехать по дороге к Лёне, взять в его кафе побольше фирменных пончиков, чтобы хватило не только Коробкову, но и всем остальным. Кстати, сегодня у нас наконец появится новый эксперт Вадим Борисович Пирогов. Куда подевался Михаил? Он женился на девушке из Питера, уехал к ней и теперь служит в нашем филиале в Северной столице.

Я быстро оделась, прыгнула за руль, домчалась до кафе и взяла большую коробку с выпечкой. За минуту добралась до нашего здания, поднялась на свой этаж, открыла дверь переговорной и увидела психолога Аду Марковну Штольцбаумкухенрайз. Немногие способны выговорить эту фамилию с одного раза, мы зовем ее Дюдюля, Дюдюня, Дюдюся, Дюдюлище. Ада – близкая подруга Рины, благодаря матери Ивана я и заполучила душеведа в свою команду. Сколько ей лет? Точный возраст Ады неизвестен даже отделу персонала, сотрудники которого знают, как вы вели себя в два года в песочнице, ели ли с аппетитом манную кашу в детском саду, какие отметки получали в школе и чем болели в течение всей своей жизни. Причем справка о вашем здоровье начнется словами: «Ребенок от третьей беременности, рост пятьдесят два сантиметра, вес три кило пятьсот». Для наших кадровиков тайн не существует, они знают все про всех, кроме Ады Марковны, ее биография окутана густым туманом. Рядом с Адой расположился детектив Никита Павлович: выглядит он школьником, этаким двоечником, лентяем и безобразником. Но внешность обманчива. Никита – один из лучших на поле сыска. Соседнее место занимает Дмитрий Коробков, он, как обычно, окружен ноутбуками и, как всегда, готов подкрепиться. В плане аппетита и умения изъясняться афоризмами Димон прямая родня Винни Пуха. Напротив Коробка сидит наш новый эксперт.

– Пончики, – обрадовался Дима, вскочил и поспешил к шкафу, где спрятан электрочайник.

Сотрудники нашей пожарной охраны регулярно, и никого не предупреждая, совершают набеги на офисы разных бригад. С какой целью? Для изъятия чайников. Однажды я не удержалась и спросила у очередного «налетчика»:

– Чем вам чайник не угодил?

– Он работает от сети, – ответил парень, – если случится короткое замыкание, все сгорит.

– Кофемашина тоже включается в электросеть, – возразила я, – а ее не трогают. И компьютеры, кстати, надо ставить на зарядку. Я уж не говорю про лабораторию экспертизы, там столько всякого-разного воткнуто в розетки, и ничего.

– Все, вами перечисленное, разрешено, а чайники запрещены, – отрезал парень, – это не я придумал. Мне начальник велел забирать их все.

– А у нас его нет! – беззастенчиво соврала я. – Мы кофеек предпочитаем.

– Небось затырили, – предположил охотник за чайниками.

– Вам нельзя открывать наши шкафы, – напомнила я.

Наш диалог прервал стук.

Дверь комнаты распахнулась, и появилась модно одетая дама, это была госпожа Морина, наша клиентка.

– Здравствуйте, – произнесла она.

– Зинаида Борисовна, добрый день, – улыбнулась я, – заходите, садитесь.

– Чай, кофе? – предложил Димон и показал на тарелку. – Угощайтесь, самые вкусные в Москве пончики у нас.

– Мне только выпечку и есть, – засмеялась посетительница, – я живу на одной капусте, кроликом стала и все равно толстею. Вот чаю выпью с удовольствием. На улице дождь льет и холодно.

– Осень, – элегически заметил Никита, – не стоит ждать, что жасмин расцветет.

– Да, в октябре не самая прекрасная погода, но есть в ней своя прелесть, – произнес новый эксперт.

– Какая? – удивился Никита.

– Представь, что бежишь домой от метро или с парковки, – стал объяснять Вадим Борисович, – ты промок, продрог. Влетел в квартиру. А там сухо. Тепло. Из крана горячая вода течет, на столе пирожки. Поел, упал на диван, взял любимую книгу. Лежишь, радуешься. Все плохое нам дается для понимания: вокруг много прекрасного, которое мы просто не замечаем.

Я поставила перед Зинаидой чашку.

– Что у вас случилось?

Глава третья

– Ничего экстраординарного, – смутилась Морина, – все живы-здоровы. Просто небольшая странность.

– Рассказывайте, – велела Ада Марковна.

Зинаида сделала глоток чая.

– О, цейлонский! Люблю его намного больше, чем индийский. Если моя история покажется вам длинной, остановите меня.

– Непременно, – пообещал Димон.

Зинаида начала обстоятельно объяснять, почему она пришла к нам.

У Мориной трехэтажная квартира в центре Москвы, в доме, который возвели в начале тридцатых годов двадцатого века. Учтите, что в те времена в центре Москвы народ в основном ютился в коммуналках. А у Мориных был просто дворец. Каким образом отец Зинаиды, Борис, ухитрился оторвать такие хоромы? Все объясняется просто. Борис был известным архитектором, разработавшим проекты многих зданий, как в столице, так и в других городах. Одна из его работ – коммуна для пожилых людей.

После Октябрьской революции и до начала Великой Отечественной войны в СССР существовала мода на коммуны. Люди, объединенные одной профессией или какими-то общими интересами, селились вместе. Большая общая квартира превращалась почти в семейную: в ней бушевали нешуточные страсти, до утра обсуждались разные интересные темы, на кухне висел сизый сигаретный дым, на плите постоянно кипел чайник. А потом кому-то из тех, кто работал в Моссовете, пришла в голову идея построить здание для тех, кто уже не может в силу своего возраста работать. Борису поручили спроектировать дом. Морин не подвел, начертил план здания с просторными комнатами, при каждой был санузел, на первом этаже поликлиника, на втором столовая. Просто рай для пожилых людей. И его в кратчайший срок построили.