Гризли в белых носочках

Фантазия иссякла. Кто такая Аня и зачем она приходит, я придумать не сумел.

– Простите, – слегка смутился незнакомец. – Обратиться к вам посоветовала Ирина Громова, вы ей когда-то очень помогли.

– Проходите, пожалуйста, – улыбнулся я, так и не вспомнив, кто такая эта Ирина. – Пожалуйста, не снимайте ботинки.

– Счастливый брак с любимой женой воспитал меня по полной программе, – сообщил дядька, скидывая штиблеты. – Первое правило мужа я вызубрил спустя неделю после свадьбы: «Войдя в квартиру, сбрось уличную обувь. В противном случае будешь спать на диване в комнате для гостей и ужинать “Дошираком”».

– Сурово, – рассмеялся я. – Но у нас в офисе свои правила. Проходите в обуви.

– Не могу пачкать пол, – пробормотал гость.

Спорить с ним я не стал. Некоторые дамы со сладострастием начинают сразу после похода в ЗАГС лепить из спутника жизни подкаблучника. А потом, в день серебряного юбилея брака, принимаются бурно жаловаться: «Мой-то ничего не способен ни сделать, ни решить! Батон хлеба без согласования со мной не купит!» А вы чего хотели? Руководили супругом? Требовали от него выполнения своих указаний? Теперь собирайте ягодки с куста, на делянке выросло то, что было посеяно!

Я посмотрел на ноги гостя. Еще вопрос, что чище – ботинки, которые бродили по улицам, но их подметки тщательно вытерли о половик, или носки, которые мужик натянул с утра, вспотел, а теперь топает в них по полу квартиры? Носочки-то не вытереть!

Пока я предавался ненужным размышлизмам, мы добрались до кабинета, и я начал беседу.

– Как к вам обращаться?

– Леонид Ильич Светлов, – представился посетитель. – Мне потребуется время, чтобы рассказать вам семейную историю, иначе не разберетесь в сути моей проблемы.

– Никуда не тороплюсь, – ответил я.

– Возможно, узнав обо всем, не захотите помочь, – насупился Леонид, – откажетесь работать по предложенной теме. Мне в этом случае придется все равно оплачивать свой визит? Видите ли, не обладаю счетами швейцарских банках…

– Нет, – успокоил я потенциального клиента, – если мы с вами не достигнем договоренности, то спокойно уйдете, не раскрывая кошелька.

– Хорошо, – улыбнулся посетитель и заговорил.

Я быстро включил диктофон и превратился в слух.

В семье дантиста Ильи Светлова было трое детей. Первым на свет появился Никита, за ним – Леня. Когда первому исполнилось четырнадцать, а второму девять, к ним присоединился младенец Федор.

Даже в советские времена стоматологи прекрасно зарабатывали. Некоторые из них оборудовали в своей квартире кабинет. Да, приобрести бормашину и всякое разное для работы с зубами было непросто, но врачи знали, к кому обращаться. Светлов был одним из тех, кто стал лечить народ дома. И, конечно, очень быстро весь дом узнал, чем занимается Илья Михайлович, но никто не побежал с жалобой в милицию. Почему? Потому что Вера Сергеевна, жена доктора, обошла все квартиры и тихо сказала жильцам:

– Если у кого проблемы с зубками – сразу приходите. Для вас все бесплатно, с обезболиванием. Если нужно протезирование, то деньги возьмем только за расходные материалы.

Выгодность предложения очевидна. Не надо куда-то ехать, сидеть в очереди. Зубы тогда лечили «на живую», если требовалось удаление нерва, его «убивали» мышьяком, но все равно у пациента от боли слезы по щекам катились. На протезирование записывались за год, полтора… А тут! В родном подъезде, с импортным уколом от мучений, и коронку сделают быстро! Соседи тихо радовались, молчали, не выдавали доктора.

Порой информация о надомнике все же достигала ушей участкового, но он же тоже человек, у него жена, теща, ребенок… Милиционер закрывал глаза, затыкал уши, говорил информатору:

– Ступай домой.

Если доносчик упирался, грозил обратиться в высшую инстанцию, мужчина в форме напоминал посетителю:

– Давным-давно запрещено ковры на улице выбивать. А ты свой палас постоянно во дворе на общий турник вешаешь и палкой колотишь. Не хочется, конечно, штраф выписывать, знаю, сколько зарабатываешь, да похоже, придется тебе расстегнуть кошелек. Велосипед еще на балконе хранишь, лыжи. А по закону в целях пожарной безопасности лоджию захламлять запрещено.

Доносчик начинал нервничать, вынимал сигареты и получал новый удар под дых:

– Вот увижу, что, уйдя от меня, бычок на тротуар швырнул – получишь еще квитанцию к оплате.

Делать нечего, приходилось шептуну уходить несолоно хлебавши.

Но если участковый принимал заявление и у стоматолога начинались неприятности, то весь дом вмиг узнавал, кто лишил их доктора, и ябеднику вместе с членами его семьи объявляли полный и бесповоротный бойкот.

Светловы жили очень хорошо. Муж – врач, жена – зубной техник и медсестра, работает с супругом, все деньги в семье, ни копейки в чужие руки не уходило. Холодильник всегда был полон, машину купили, дачу построили. Зимой супруга ходила в каракулевой шубе, муж – в ондатровой ушанке. Дети в финских комбинезонах с горки катались, ребята они были здоровые, веселые, учились хорошо. Райская жизнь была у Светловых.

Никите исполнилось четырнадцать, когда Вера Сергеевна забеременела и родила Федю. Женщина очень радовалась, что малыш появился на свет в самом начале марта. Никто не знал, что Светлова беременна, потому что зимой живот скрывала шуба. Вера очень стеснялась своего положения. Ну что люди скажут? Ей уже сорок лет, а она… ребенка ждет! Но когда младенец появился на свет, мать не смогла сдержать радость, приглашала всех соседей посмотреть на крупного мальчика. Но! Прожил месяц Феденька – и умер!

У крохотного гробика плакал весь двор. На Веру и Илью боялись смотреть. Никиту и Леню родители куда-то дели, старшие дети не присутствовали на прощании. Люди перешептывались: «Не следовало Вере рожать, сороковник ей, организм уже немолодой. Поломалось что-то в системе. Мальчонка появился на свет больным, у него…» Далее информация разнилась. То ли крошечный Федя родился без печени, то ли у него отсутствовали почки… Неважно. Главное, что малыш оказался нежизнеспособен и быстро стал ангелом.

После смерти Феденьки Никиту вмиг отдали в военное училище, где соблюдался суровый режим, паренька не отпускали даже на праздники. Старший сын служил на какой-то далекой заставе, связи с ним не было.

Шло время, старшее поколение Светловых ушло к Господу, остался средний сын. Леонид продал городскую квартиру, переехал в другое место, женился, у них с супругой родился Володя.

Посетитель замолчал, я тоже не произносил ни слова.

– Тяжело говорить, – пробормотал гость.

– Может, чаю? – предложил я.

– Нет, спасибо, – отказался мужчина. – Мне предстоит открыть вам неприятную семейную тайну. Это непросто.

– Если вы устали, можем продолжить разговор завтра.

– Нет, – отрезал Леонид, – нечего кота за хвост тянуть. Слушайте.

И чем дольше Светлов говорил, тем глубже становилось мое недоумение. Ну это просто криминальный роман!

Глава третья

Младенец Федор родился здоровяком. Он исправно ел, улыбался, вел себя так же, как все счастливые младенцы, особых хлопот не доставлял.

Как-то раз Вера попросила Никиту:

– Проследи за братом – сбегаю в булочную.

– Хорошо, – согласился старший сын.

Мать отлучилась всего на полчаса. Когда она вернулась домой с буханкой, в квартире стояла тишина. Женщина обрадовалась – значит, малыш мирно спит – и не заглянула к нему сразу в детскую. В комнату женщина вошла, лишь когда настала пора очередной раз кормить ребенка. Она наклонилась над колыбелькой… и увидела, что сынишка лежит на животе. Но месячный ребенок не способен самостоятельно переворачиваться! Трясущимися руками Вера схватила Феденьку и поняла, что он мертв!

Женщина оцепенела от ужаса, потом догадалась позвонить мужу на работу. Да, Илья занимался частной практикой на дому, но в советские годы следовало непременно где-то работать. Светлов трудился в ведомственной поликлинике, где стояли на учете сотрудники МВД. У Веры хватило ума и достало мужества позвонить в регистратуру стоматологии и спокойно произнести:

– Добрый день, беспокоит жена Ильи Михайловича. Попросите его домой позвонить. Я упала, похоже, руку сломала.

Не прошло и пяти минут, как супруг соединился с женщиной. Та по-прежнему ровно попросила:

– Илюша, беда. Большая. Приезжай!