Лес обиды

Глава 6

Неожиданная встреча

– Из деревни у Синей горы. Живем в Мопсхаусе, – начала Куки.

– Кроме меня, – уточнила Молли, – я не мопс, а тойтерьер.

– Понятно, – кивнул хозяин.

– Доброго дня, – сказал крупный мопс, ставя на землю лейку, – чем могу помочь? Вы откуда?

– Нас сюда ветер забросил, – пояснила Жози.

– Не сомневался в этом, – высказался пес.

– Очень хотим домой, – добавила Куки, – подскажите, где мы находимся и как отсюда в деревню у Синей горы попасть? Автобус тут ходит?

– Нет, – коротко сообщил пес.

– Не беда, – махнула лапой Мафи, – добежим на своих лапах. Только покажите, в какую сторону двигаться.

– Куда б вы ни помчались, из чащи не выйти, – сообщил хозяин старенькой избушки, – вы во владениях колдуньи Наори. А она никого из своих гостей не выпускает. Раз попал к ней, то пропал.

Зефирка решила получше познакомиться с суровым мопсом. У портнихи родилась идея: если пес здесь обитает, то он определенно знает, коим образом можно удрать из леса. Просто хозяин дома хочет что-то получить за информацию. Если с ним подружиться, то, вероятно, суровый собеседник подобреет.

– Я Зефирка, – начала мопсиха, – а как к вам обращаться?

– В мире людей меня называют Пират, – объяснил суровый мопс, – но я не граблю корабли, ничего ни у кого не отнимаю. Почему меня так назвали люди, которых храню? Когда я щенком оказался в семье, хозяева начали думать, какое имя дать собаке. Я решил им кое-что рассказать, пролаял: «Отпиратель!» Юлия, моя человеческая мама, засмеялась, сказала мужу: «Пират! Слышишь? Он прямо произнес: пират». Она не поняла, что пытаюсь сообщить: «Отпиратель».

– ОтПираТель, – повторила Куки, – понятно, откуда взялся Пират. Но неясно, почему вы Отпиратель.

Мопс сделал вид, что не услышал вопроса.

– Когда я вернулся в долину, то решил – теперь стану зваться Тарип. Пираты мне не очень нравятся, они разбойники. Но я люблю свою человеческую семью, поэтому стал Тарипом. Да и Отпиратель не имя, а суть моей работы.

– Тарип, Тарип. Это же Пират наоборот! – обрадовалась Куки.

Мафи заморгала.

– Пират наоборот? Это как?

– Прочитай слово с конца, начни с буквы Т, – посоветовала Зефирка.

– Тарип, – подпрыгнула Мафи.

– В Лесу Обиды многое наизнанку, – продолжил суровый мопс, – если хочешь кого-то похвалить – поругай его.

– А того, кому решила замечание сделать, надо хвалить? – предположила Куки.

– Ты верно ухватила за хвост суть дела, – согласился Тарип и вдруг спросил: – Слышите?

– Что? – не поняла Жози.

– Где? – занервничала Зефирка.

Мопс показал лапой за избу.

– Оттуда доносится плач. Похоже, кто-то в беду попал, надо глянуть.

Тарип медленно пошагал влево, мопсы вместе с Молли поспешили за ним, и вскоре все остановились.

– Ага! – воскликнула Куки. – Кого мы видим, привет, Эмма!

– Выньте меня отсюда, – потребовала крольчиха, – прямо сейчас. Даже пошевелиться боюсь.

– Я б на твоем месте дышать перестала, – пробормотала Жози, – надо же было постараться угодить в самый центр куста ядовитой каменной колючки!

Мафи поежилась.

– Если хоть один шип тебя оцарапает, так больно будет! И лихорадка начинается, затем лапки ходить отказываются, на хвосте язвы появляются, а потом они по всему телу распространяются!

– Выньте меня немедленно, – завизжала Эмма, – из-за вас сюда попала!

– Мы тебя в куст не бросали, – возразила Куки. – Мы можем иногда кого-нибудь в заросли крапиволопухов толкнуть. Но от них потом просто собака недолго чешется.

– А колючка страшная, – вздрогнула Жози.

– Хватит рассказывать то, что известно новорожденным щенкам! – заорала Эмма. – Шевелитесь! Все за дело принимайтесь!

– И как крольчиха сюда попала? – осведомился Тарип.

– Не твое дело! – донеслось в ответ.

Мопс сел на траву.

– Следует вам кое-что объяснить. Я ламповщик.

– Кто? – удивленно спросила Жози.

– Зажигаете по вечерам лампы? – уточнила Зефирка. – Во времена Великих Хранителей во всех селах на улицах на высоких столбах висели фонари. Каждый вечер по деревне ехал особый специалист – кот, он заливал в них масло, зажигал фитили. Этих котов называли ламповщиками, их очень уважали, ценили.

– На такую службу собак не брали? – уточнила Мафи.

– Встречаются псы, способные забираться на шест, но их мало. А вот коты прекрасно поднимаются на любую высоту, у них длинные, острые когти. Все ламповщики только из кошачьих, – ответил Тарип.

– Но вы мопс, – возразила Куки.

– С этим не поспорить, – по-прежнему даже без намека на улыбку согласился Тарип, – я зажигаю лампы, но не те, что освещают дороги.

– А какие? – заинтересовалась Куки.

Глава 7

Отпиратель

– Лес, в котором вы находитесь, принадлежит колдунье Наори, – начал объяснять Тарип, – а вот мою избушку построила добрая волшебница Сигора. После возвращения из мира людей я случайно узнал про Лес Обиды, про его пленников и захотел помочь тем, кто туда только только попал, ведь у них имеется всего сорок дней, чтобы выбраться из чащи. На сорок первые сутки калитка закроется навсегда!

– Какая калитка? – испугалась Жози. – Здесь забора нет!

– Нет, – повторил Тарип, – но только потому, что мой двор и дом находятся под охраной Сигоры. Когда пройдете дальше, то рано или поздно будет вам изгородь, да такая, что не перелезть. Да и дорога к выходу зачарована, станете бродить по ней кругами. Солнце там не светит, тьма вокруг. А я вручаю всем лампы и зажигаю у них фитили. Свет рассеет мрак Леса Обиды. Почему он так называется? Потому что в чаще оказываются те, кто очень на кого-то обиделись, решили наказать своего обидчика и наговорили ему много-много злых слов! Покинуть Лес очень сложно, но я даю всем шанс. Вы получите возможность добраться до калитки. Но!

Мопс замолчал.

– Пожалуйста, пожалуйста, – зашептала Куки, – говорите дальше!

– Вручу каждому свой светильник, – продолжил Тарип. – Путь долгий, масло горит быстро. Ко мне, чтобы пополнить лампу, не вернуться. Может случиться так, что у кого-то фитилек погаснет и вокруг воцарится мгла.

– Катастрофа, – вздрогнула Зефирка.

– Дайте нам с собой канистру! – попросила Жози.

– Не могу, – вздохнул пес, – бочка каждому свое отмеряет. Вам придется идти по отдельности, вместе запрещено. Лампу можно пополнить, в пути вам представится такая возможность. Не упустите ее.

Мафи подняла лапку.

– Отправимся поодиночке?

– Да, – подтвердил Тарип, – но я еще не договорил до конца. Содержимое лампы может или пополняться, или резко убывать. Если в вас вспыхнет гнев, обида, злость – масло начнет исчезать. Если захотите помочь кому-то, пожалеете его – горючей жидкости прибудет. Все зависит только от ваших поступков. Имейте в виду, если окажете кому-то услугу не из любви, а по желанию получить масло, дабы добраться до калитки, то ваша лампа не потеряет свое содержимое, но оно и не увеличится, останется на прежнем уровне. До калитки с ярко горящим светильником дойдет только обладатель чистого сердца. Все понятно?

– Дверь заперта? – прошептала Куки.

– Крепко-накрепко, – подтвердил ламповщик.

– Как ее открыть? – пролепетала Жози.

– У изгороди я вас встречу, – сообщил Тарип. – Если лампы окажутся с горящими фитилями, открою створку. Поэтому моя должность называется Отпиратель. Я отпираю, то есть открываю замок, но только…

– А если светильник погас? – затряслась Куки.

Мопс сел на крыльцо.

– Вам предстоит трудная дорога.

– А если масла совсем-совсем нет? И огонь не горит, – пролепетала Жози. – Останемся в Лесу Обиды?

– Экие вы суетливые, – вздохнул Тарип, – постоянно перебиваете. Не даете договорить.

– Вы сказали: «Открою створку», поэтому я решила, что уже все про дорогу узнала, – возразила Куки.

– Все про свой путь не выяснить, пока не пройдешь его, – хмыкнул мопс, – и ты невнимательно слушала. Я произнес: «Если лампы окажутся с горящими фитилями, открою створку, но только…» – и тут меня перебили.

Куки засопела.

– Не сердитесь, пожалуйста, – попросила Зефирка, – она еще маленькая.

– Вот и нет, – фыркнула мопсишка, – я давно взрослая! Просто ты меня дурочкой считаешь. Я не услышала окончание фразы!

– Сейчас договорю, – спокойно произнес Тарип.

– Для меня правило тоже работает? – пролепетала Молли. – Я из другой семьи.

– Неважно, как зовут собаку, безразлична ее порода, цвет шерсти, возраст. Главное, какое у тебя сердце, – ответил пес, – а теперь хочу договорить то, что помешали сказать. Я открою ворота тому, у кого лампа с горящим фитильком, но только если у него окажется при себе плод с дерева раскаяния.

– Все хуже и хуже, – всхлипнула Жози, – никогда про такое не слышала. Где его искать?

– Оно само вас найдет, – пообещал ламповщик, – мгновенно вырастет или появится там, куда упала слеза.

– Чья? – не поняла Молли.

Тарип встал.

– Вам пора, да и другой информации для путников нет. Я могу лишь дать несколько советов. Вы управляете своими мыслями, желаниями и языком. Если впадете в гнев, обидитесь, решите отомстить, то не действуйте сгоряча. Сделайте семь раз вдох-выдох, вспомните: зло нельзя победить злом, зло можно победить только любовью. Подумайте: «А я сама какая? Неужели никого никогда не хотела обидеть?» Если честно ответите на вопрос, то поймете: своего злотворца надо простить. И вот тогда лампа пополнится! Не торопитесь оседлать коня негодования.

– Кто такой злотворец? – не поняла Мафи.

– Тот, кто творит, делает, причиняет кому-то зло, – объяснил Тарип, – слово из времен Великих Хранителей. Сейчас его мало кто знает.

Мопс встал.

– Пойдемте к хранилищу.

Не говоря ни слова, собаки подошли к небольшому домику, мопс открыл дверь, все увидели полку с лампами и бочку, внизу к ней приделали кран.

– Кто хочет первой получить светильник? – осведомился ламповщик.

– Я! – закричала Куки. – Я! Я! Я!

Мопс взял один фонарь, наполнил его маслом, зажег и вручил мопсихе. Когда все получили горящие светильники, Тарип выдал путешественникам прозрачные рюкзаки и велел:

– Поместите в них лампы, наденьте рюкзаки на плечи. Это необычный свет, находясь сзади, он осветит все вокруг.

– У нас нет воды, – напомнила Куки, – и еды.

– В лесу много ручейков, ягод, – ответил пес, – с голода не умрете. Для вас главное – чтобы огонь не потух, продукты не на первом месте.

Глава 8

Дорога Жози

Мопсиха бодро шагала по тропинке, она быстро поняла, что лампа сродни компасу, только вместо стрелки у нее луч света: он бежал впереди Жози, и сразу становилось понятно, на какую тропинку сворачивать. Фонарь у собаки оказался полным под завязку, огонь горел ярко, вокруг стояла тишина.

– Надо запеть, – сказала вслух Жози, – и затянула: «Прекрасная Долина, страна родная наша…»

Потом она подумала: «Хорошо бы сейчас прямо сразу оказаться дома, около мамы».

Лампа на секунду погасла, вокруг стало темно.

– Эй, эй, – закричала мопсишка, – что за шутки! У меня масла на несколько часов спокойной прогулки!

Потом она сделала шаг вперед, за что-то зацепилась, шлепнулась, ткнулась носом в траву. На секунду глаза щенка сами собой закрылись, а когда Жози подняла веки, изумилась до крайности. Где трава? Где лампа? Мопсишка находится в своей комнате. Ну и ну! Как она сюда попала? И что не так? Это определенно детская Жози, на кровати сидят ее любимые плюшевые игрушки… Но… Их мало! Всего три штуки. Мебель странная.

Жози подошла к столу и засмеялась: да он маленький, таким она пользовалась, когда еще только пошла в школу… Минуточку!

Мопсишка замерла, внимательно осмотрелась по сторонам и поняла: она находится в старом доме, в том, что сгорел. Теперь у семьи другой, большой коттедж[2], спасибо медведю Максу и всем его родственникам, которые помогли его построить.

– Жози! – закричала Мафи. – Помоги Леону, возьми у него в машине корзинки.

Мопсишка продолжила стоять молча. Она вернулась в прошлое? Подобное возможно? Это сон? Или явь?

Жози ущипнула себя за бок, тихо взвизгнула, потом открыла платяной шкаф, глянула в зеркало, которое висело на внутренней стороне дверцы, и заморгала. Да, это ее отражение, только не сегодняшнее. Собачка выглядит совсем уж маленьким щенком. На ней платье, которое Зефирка сшила по просьбе Жози. Неужели ей когда-то нравилась такая глупая одежда? Повсюду рюшечки, бантики, оборочки, все розового цвета, украшено вышивкой, да еще какой: прямо на груди мордочка мопса с бантом на макушке. Понятное дело, лента розовая. А туфли! Расшиты бисером! Ну и ну! Зефирка называет такие наряды «варварское великолепие»! В голове Жози зашевелились воспоминания. Вот она ноет в мастерской лучшей портнихи.

– Хочу все-все из розового материала и картину, вышитую под воротничком, юбочку пышную, ботиночки с камушками, нахвостник такой же!

Зефирка прищурила один глаз.

– Все розовое?

– Да, да, да, – запрыгала заказчица, – еще такие сережки, браслетики на каждую лапку, кулон…

– Дорогая, ты в таком виде станешь похожа на отварную сардельку, – возразила старшая сестра, – давай обсудим иной фасон!

– Нет, – уперлась Жози, – это мой день рождения, мое платье, мой праздник!

– У нас имеется время, – остановила ее Зефирка, – подумай!

– Нет, – затопала Жози, – нет! Нет!

– О-хо-хо, – вздохнула лучшая портниха, – желание клиента закон, но лучше тебе еще поразмыслить. Давай примем решение завтра!

– Не уйду, пока ты не начнешь шить мой деньрожденный наряд, – рассердилась Жози.

– Дорогая, – ласково произнесла Зефирка, – вон там, на вешалке, белый наряд. Сейчас за ним приедет пуделиха Лиза, у нее днем свадьба, необходима последняя примерка! Вдруг что не так!

– Зефирушка! – закричала мама Муля. – Лиза через пять минут будет у нас.

– Бегу встречать, – обрадовалась старшая сестра и умчалась.

Из глаз Жози покатились слезы размером с грецкие орехи. Значит, для Лизы Зефирка сшила то, что захотела пуделиха! А ей отказала? Не нравится портнихе розовый цвет?! Да она просто швея! Что ей заказчик велел, то и строчить должна. Между прочим, у Жозеньки вкуса побольше, чем у Лизы! Разве невеста может появиться в коротком одеянии? Где шлейф? И выреза на груди нет! Ага! Значит, уродство за монетки портниха сшила, а красоту для сестры не хочет! Ну, погоди, Зефи!

Жози схватила со стола портновские ножницы и вмиг превратила подвенечный наряд в лоскуты. На этом щенок не успокоился. Жози налила в туфли невесты клей, с помощью которого Зефирка украшает сумки стразами, затем открыла все коробки портнихи, высыпала на пол пуговицы, перемешала их, выпрыгнула в окно и удрала.

Глава 9

Преступление Филиппа

Домой Жози вернулась через час и услышала громкий плач. В прихожей и коридоре никого не было, в столовой тоже оказалось пусто. Жози поняла, что рев несется из мастерской лучшей портнихи, она замерла у створки и вся превратилась в слух.

– Совесть у тебя есть? – закричала Лиза. – У меня свадьба не состоится!

– Я не трогал платье, – ответил знакомый голос.

Жози осторожно потянула на себя дверь и в образовавшуюся щель увидела старшеклассника из своей школы, лабрадора Фила, очень противного щенка, он постоянно обижал мопсишку, отнимал завтрак, мог порвать ее тетрадку, запачкать учебники. Все это Филипп проделывал исподтишка, видела его безобразия только Жози. Один раз она пожаловалась на лабрадора учительнице, но та не поверила, сказала:

– Жози, Фил круглый отличник, и он старше тебя на два года. С какой стати ему творить те гадости, о которых я сейчас услышала? Нехорошо говорить неправду. А книги у тебя всегда грязные по одной простой причине: ты постоянно облизываешь когти, чтобы перелистнуть страницу.

Хулиган узнал про то, как Жози сходила к педагогу, и окончательно распоясался.

– Если ты ни при чем, то что сейчас делаешь в моей мастерской? – грозно поинтересовалась Зефирка.

– Хотел влезть в комнату Жозьки, – признался лабрадор.

– Зачем? – изумилась мама Муля.

Филипп молчал.

– Зачем? – повторила этот же вопрос Феня.

– Никто из вас не видел того, кто платье изрезал, пуговицы рассыпал, – бросился в атаку Филипп, – у меня папа главный судья. Он всегда говорит: если не пойман, то не вор!

И тут Жози осенило! Она поняла, как решить две проблемы сразу! Мопсишка вошла в мастерскую и громко произнесла:

– Фил постоянно меня мучает в школе, конфеты отбирает и еду, рвет тетради! А теперь он захотел изрезать мои игрушки! Но перепутал окна, попал в мастерскую Зефирки.

Филипп вытащил из кармана большую шоколадку.

– Было такое! Я вел себя очень глупо! Вчера Жози так заплакала, когда увидела, что у нее в портфеле нет мармеладок. Так зарыдала! Мне стало очень стыдно. Я решил залезть к ней в комнату, шоколадку положить.

– Он врет! – отрезала мопсишка. – Я видела, как Филипп вон теми ножницами наряд Лизы кромсал, коробки открывал, все на пол высыпал.

– Нет, такого не было! – воскликнул лабрадор.

– Если нет, то зачем ты в мастерскую залез? – воскликнула Жози.

– Перепутал окошки, уже говорил, – замахал лапами Филипп.

– Ха! – подпрыгнула Куки. – Комната Жозеньки в другом конце дома!

– Лабрадора наняла Мэгги, – вдруг сказала Марсия, – она давно влюблена в Родиона, жениха Лизы. Не справилась со своей ревностью, решила сорвать бракосочетание.

– Мэгги – старшая сестра Филиппа, – ахнула Феня, – круг замкнулся! Я иду к родителям лабрадора. Да, отец судья, но это не означает, что его сын может творить все, что захочет.

– Нет, нет, нет, – заплакал Филипп, – честное слово, не я испортил наряд. Не я!

– Тебе никто не поверит, – крикнула Жози и ушла, пряча улыбку.

В глазах у мопсишки потемнело, потом снова стало светло. Жози увидела лес, тропинку и поняла, что она вернулась из прошлого в настоящее. Из лампы вырвался луч света, он упал на дорожку, Жози поплелась по ней. В голове кипели мысли. Странно, она никогда не размышляла о том, что случилось дальше с героями той истории. Семью Фила осудили все, родители забрали детей и куда-то уехали. Лиза так и не вышла замуж за Родиона. Зефирка пообещала сшить новый наряд за три дня, но жених куда-то делся. Лиза проплакала целый месяц и отправилась на учебу в медицинский институт.

Жози села на камень, который возвышался слева от тропинки. Получается, что своим враньем мопсишка не только отомстила Филиппу, но и разрушила счастье Лизы! Останься наряд в целости, свадьба бы отгуляла, жених и невеста стали бы мужем и женой! И семья Филиппа могла дальше хорошо жить в деревне у Синей горы. Ложь Жози разрушила счастье двух семей. И почему мопсишка никогда раньше не задумывалась на эту тему? По какой причине ей ни разу не стало стыдно? Как она могла изрезать чужое подвенечное платье? Бедная Зефирка заплакала, увидав на полу лоскутья, а потом, не разгибая спины, несколько дней и ночей просидела в мастерской, шила новый наряд для Лизы. И ведь Зефирка потом сделала розовое платье для Жози, точь-в-точь такое, как хотела мопсишка, с вышивкой на груди.

Жози закрыла мордочку лапками, сквозь когти начали медленно просачиваться слезы. Сначала они текли по шерстке самой маленькой собачки, потом стали капать на землю. Трава в тех местах, куда они попадали, медленно разошлась в стороны, из земли пробился росток. Он мгновенно окреп, превратился в ствол, на нем появились ветви. На одной стал наливаться крохотный плод размером с клубнику. Но с каждой минутой ягода расширялась. Она округлилась, заискрилась, вспыхнула ярким светом, упала прямо к лапам рыдающей собаки. Жози взяла плод, прижала его к себе, ощутила тепло, встала и пошла по тропинке. Теперь она знала, как поступит, когда вернется домой.

Глава 10

Кто сломал подставку?

Куки открыла глаза и растерялась. Где она? Вокруг сплошная темнота. Сначала мопсишка испугалась, но потом ее глаза привыкли, стало понятно: собачка находится в кондитерской ежихи Нины. Пол под лапками Куки задрожал, в нос ударил аромат мармелада из ежевикосливы и печенья, которое у Нины очень вкусное. Мопсишка безмерно удивилась. Как она очутилась в деревне у Синей горы? Да еще в лавке ежихи? Куки сделала шаг вперед и наткнулась на большое зеркало. Наличие его в кондитерской не удивило. У Нины на стене висит такое, в красивой раме. Изумило иное: Куки увидела свое отражение. На ней оказалось надето зеленое школьное платье с передником и туфельки. Мопсишка потрясла головой. Ну очень странно! Потом она глянула на свои лапы. Нижняя часть тела Куки сейчас в спортивных брючках и кроссовках. Именно в таком виде она отправилась в поход, но по какой причине отражение в ином наряде?

Пока собачка пыталась понять, как такое могло получиться, мопсишка из зеркала перешагнула через раму и вышла в лавку. Куки ахнула! Ну и ну! Она раздвоилась!

– Ух ты! – громко произнесла «копия». – Торт на день рождения кошки Марты! Ну и красота!

Мопсиха в платье живо подошла к круглой подставке, на которой лежал многоэтажный бисквит, и закатила глаза.

– Мне такой никогда не получить, потому что мама Муля всегда сама делает нам на дни рождения праздничные угощения. Они очень вкусные! И красивые! Но Нина печет лучше мамы. Конечно, я никогда Муле такое не скажу, да только это правда. Марта меня в гости не позовет, она старшеклассница. Но я же могу хоть понюхать сладкое? Оно от этого хуже не станет!

Куки в платье наклонилась, ткнулась носом в бисквит… и вдруг ее задние лапы начали разъезжаться. Не желая упасть, щенок схватился за подставку. Крак! Длинная ножка вылетела из плоской тарелки-подставки.

Настоящая Куки заморгала. Невероятно. Она сейчас оказалась в прошлом. Примерно за год до того, как обитатели Мопсхауса отправились спасать Зефирку, Куки ранним утром заглянула в лавку Нины. Да, мопсишка понюхала бисквит, случайно сломала подставку, но…

А в кондитерской события развивались. Торт, который находился на подставке, начал падать. Куки в платье ухитрилась его поймать и поставить на прилавок. Она выдохнула:

– Уфф! Не свалился.

Потом она изучила подставку, взяла с прилавка острый узкий нож, поковыряла лезвием в отверстии, куда вставляется штырек, вытащила его обломок, воткнула в дырку ножку, положила торт на место и пришла в восторг.

– Отломилось совсем чуть-чуть, никто не поймет, что ножка, на которой держится подносик, сломалась. Она просто совсем чуть-чуть пониже стала.

Куки в платье тихо засмеялась и умчалась. Собачке, которая наблюдала за своим клоном, оставалось лишь изумляться странному приключению. Свет моргнул, погас и опять зажегся.