Амулет Добра
– Очень удобный, – бормотала самая ученая мопсиха, – зеленый зонтик прямо лучшая защита. У меня есть еще белый и синий, но зеленый самый надежный. Может, Марсинька согласится на мой красный дождевик?
– Нет, – отрезала капризница, – зеленый зонтик!!!
Фенечка прижала к груди то, что хотела заполучить вредная сестра.
– Могу предложить красивый чехол на хвост, с вышитыми райскими птичками.
– Нет! – топнула вредина.
– В придачу к нему леденец на палочке, – прибавила Феня.
– Конфета определенно лучше зонтика, – отметила Зефирка.
– Нет! – разозлилась Марсия. – Нет!!!
– Фенюша, времени нет. Надо торопиться, – мрачно сказал Черчиль, – необходимо удовлетворить требования Марсии.
– Поняла, – вздохнула Феня, – Марсинька, вот зонтик.
Мафи схватила рюкзак и закинула себе на спину.
– Ваше Величество, я забрала багаж.
Марсия посмотрела на Куки, та вынула из сумки розовую жилетку и молча протянула ее вздорной сестре.
– Хорошо, – повеселела «царская особа», натягивая жилет, – я готова!
– Ты вредная, капризная и глупая, – выпалила Куки. – А твои дурацкие требования мы выполнили, потому что надо Прекрасную Долину спасать.
Глаза Марсии начали медленно выползать из орбит.
– Что ты сказала???
У Мафи от предчувствия большой беды похолодели уши, она закричала:
– Куки! Зачем ты меня обзываешь?
Марсия выдохнула.
– А-а-а! Это было про Мафи!
– Нет! – ринулась в бой самая правдивая сестра. – Нет! Я говорю…
Капа схватила Куки за шкирку и поволокла ее в коридор со словами:
– Ясно, что ты меня имеешь в виду! Сейчас объясню тебе, как со старшими разговаривать надо.
– Нет, нет, – вопила Куки, – речь идет о любительнице обижаться.
Раздалось мычание, похоже, Капа запихнула в пасть Куки то ли шарф, то ли шапку.
– Она точно говорила о Капитолине? – с подозрением осведомилась Марсия.
– Да, да, да, – закивали все, а Муля добавила: – Солнышко, ты же слышала, Куки произнесла: «Речь идет о любительнице наряжаться». А кто у нас заматывается в бесчисленные бусы?
– Капа! – хором ответили присутствующие.
– Наряжаться? – переспросила Марсия. – Мне послышалось другое, пообижаться.
– Это тоже про Капу, – зачастила Антонина, – вечно она губы надувает, если я у нее браслетик беру.
– Не-е-ет, – уперлась Марсия, – не ври! Я на всю жизнь на Куки обиделась! Никуда не пойду! Точка!
Мафи чуть не зарыдала от отчаянья, а еще ей очень хотелось отшлепать Куки, приговаривая: «Не всегда надо говорить правду, порой кривда лучше». И что теперь делать? Марсия ведет себя отвратительно, но и Куки не лучше! Почему и та, и другая не думают о беде, которая вот-вот грянет над Прекрасной Долиной? Отчего их волнуют только собственные переживания?
Черчиль всплеснул лапами.
– Марсия, дорогая, речь шла не о тебе, ты ни на кого не обижаешься! Сие невозможно.
– Почему? – надулась еще сильнее Марсия.
– Ты же Королева, – пояснил Черчиль, – а монаршие особы никогда не таят обид.
– Почему? – удивилась Мафи. – Они же люди.
– Нет, солнышко, они императрицы, – пустился в объяснения хранитель архива и библиотеки. – Чем королева отличается от простой собаки? Самодержица не может дать волю эмоциям, она не станет орать, ругаться, скандалить, дуть губы, как… ну… как…
– Мопсиха Роза, – подсказала Муля, – вот она вразнос идет по любому поводу. Королевы всегда демонстрируют хорошее воспитание, ласковы с окружающими…
– Королева может велеть отрубить Куки голову, – выпалила Матильда, – но она отдаст приказ с улыбкой, не нервничая, сохраняя хорошие матеры.
Мафи зажмурилась. Боже! Что делать, если Марсия сейчас навесит на морду приветливое выражение и нежно прощебечет: «Отрубите Куки голову вместе с ее чересчур правдивым языком»?
– Если Императрица обижается на подчиненных, то она не монархиня, а мопсиха Роза, которая читать не умеет и учиться не хочет, – добавили Че и Ге.
Мордочка Марсии приобрела задумчивое выражение. Пару минут она стояла молча, потом вдруг радостно улыбнулась.
– Уважаемые подданные, нам пора в путь.
Мафи уронила свой рюкзак. Вот это метаморфоза. Марсия никогда не смеется, постоянно ходит с кислым видом, и вдруг!
– Мафи, – крикнул из коридора Черчиль, – ты где?
Самая младшая сестра подхватила рюкзаки, забросила их на спину, поспешила во двор и вдруг ощутила, что кто-то смотрит ей вслед. Мафи обернулась. На пороге дома, взявшись за руки, стояли Муля и Зефирка, они были такими серьезными, что у Мафи в груди стало холодно.
– Никогда не смотри на тех, кто остается, – шепнула Антонина, – им очень тяжело.
– Нам хуже, – вздохнула Мафи, – мы отправляемся в поход, а они остаются дома.
Чихуахуа похлопала ее между ушами.
– Тем, кто ждет своих близких, ушедших на борьбу со злом, или тем, у кого родные болеют, очень и очень непросто. Они никак не влияют на ход событий, им остается только ждать. Поверь, Мафи, лучше болеть и сражаться самому, чем знать, что кто-то из твоих любимых поражен недугом или идет на врага, а ты ему ну никак помочь не можешь.
Глава 15
Черепаха Зоя
– Она когда-нибудь убирает в доме? – чихнула Куки, входя в захламленную комнату.
– Последний раз бабушка брала веник, когда родила папу, – ответил Че.
– А сколько лет вашему отцу? – поинтересовалась Мафи.
– Не знаем, – хором ответили черепашки.
Потом Ге протянул:
– Папочка женился, когда люди еще в каретах ездили. Он нам рассказывал, как его чуть было повозка не задавила, когда он на свою свадьбу спешил.
– Зоя! – крикнул Черчиль.
– Там кто-то есть? – спросил скрипучий голос.
– Да, – ответил мопс.
Темная занавеска, висевшая между буфетом и книжным шкафом, зашевелилась, на пол посыпались комья пыли. У Мафи зачесалось в носу, она изо всех сил постаралась сдержаться, но в конце концов не выдержала и оглушительно чихнула.
– Зараза в доме! – загудела большая черепаха, выходя в гостиную. – Вы кто? Зачем привели сюда особь с аппендицитом? Я заболею! Уходите.
Мопс решил не обращать внимания на слова хозяйки.
– Здравствуйте, Зоя, это Черчиль.
Черепаха повернула голову.
– Чирий? Только прыщей мне не хватало. Откуда вы взялись? Таких черепашат я еще не встречала. Где ваши панцири? Неприлично ходить голыми. Ох уж эта молодежь! Ну и порядки теперь. Помнится, в одна тысяча двести десятом году меня бабушка наказала за то, что я положила ей в салат пукательную травку. Получилось весело, бабуля полпанциря потеряла. Я тогда была неразумна, но ходить голышом мне и в голову прийти не могло.
– Зоя, мы собаки, – вздохнула Антонина.
– И белка, – добавила Матильда, – нам на спине ничего таскать не положено.
– Собаки? Белка? – заморгала Зоя. – Это что такое?
– Ой, она ничего не знает, – захихикала Куки.
Правый глаз Зои вспыхнул красным огнем.
– Кто ничего не знает? Да я выучила в школе наизусть «Илиаду» и «Одиссею»! У меня докторские степени по философии, психологии, математике, химии, физике! Я пишу учебники по логике! А ты кто?
– Здрасте, я Куки, – пропищала мопсиха. – А почему у вас так грязно?
Мафи ущипнула сестру за хвост.
– Ой, – взвизгнула та, – я только спросила! И это правда! Здесь пыль ковром лежит повсюду.
– Апчхи, – снова не выдержала Мафи.
– У нее аппендицит, – перепугалась Зоя, – зараза.
– Не знаю, что это такое, но у меня его нет, – сказала Мафи.
– Зоя, аппендицит не вирус, а воспаление червеобразного отростка слепой кишки, оно не передается по воздуху, – спокойно пояснил Черчиль. – Мы мопсы, ваши внуки Че и Ге с нами дружат.
– Внуки? – скривилась черепаха. – Кто они такие?
– Это мы! – пропищали черепашата. – Привет, бабуля.
– Зачем притопали? – занервничала Зоя. – Оторвали меня от работы, я пишу книгу по философии трансцендентального бытия экзистенциального сознания личности вневременного поля и душевной самоопределенности.
– Что она сказала? Я ничего не поняла! – пропищала Куки.
Мафи снова чихнула, а Феня подошла к Зое.
– Многоуважаемая госпожа профессор, можете дать нам одну чешуйку с вашего панциря?
Хозяйка медленно повернула голову.
– А зачем?
– Надо, – объяснила Антонина.
– Очень? – уточнила Зоя.
– Да, – воскликнули мопсы.
– Очень-очень? – повторила хозяйка.
– Да-да.
– Очень-очень-очень?
– Да-да-да!
– Ну, – протянула черепаха, – раз очень-очень-очень…
Мафи начала мелкими шажочками приближаться к Зое. Сейчас владелица очень грязного, захламленного дома скажет: «Берите». И как снять чешуйку с ее панциря? Подцепить когтями? Но все костяные пластины лежат ровно, плотно, прямо как черепица на крыше. Может, есть какой-то инструмент вроде консервного ножа? Чешуйкоотдиратель?
– Раз очень-очень-очень, – говорила Зоя, – раз так нужно… я правильно поняла, это же нужно?
– Невероятно! – подтвердила Антонина. – Вы нас всех спасете.
– Ну раз очень-очень-очень нужно, необходимо, – талдычила Зоя, – если жизненно важно… то… тогда… конечно…
Мафи захотелось пнуть черепаху. Ну когда она уже наконец произнесет: «Берите!»
Зоя замерла с открытым ртом, зажмурилась и засопела.
– Заснула! – испугалась Мафи.
Черепаха приоткрыла один глаз.
– Кто? Где задремал? Нельзя здесь без моего разрешения храпеть! Если вам прямо до смерти нужна одна из моих чешуек… да?
– Да, да, да, – заорали все присутствующие.
– То я вам ее… не дам! – отрезала Зоя.
– Фу! Вот противная! – закричала Куки.
– Кто гадость сказал? – нахмурилась бабка черепаха.
– Радио! – соврала Антонина.
– Она солгала! – заявила Куки. – Я так сказала.
– Ты назвала меня противной? – уточнила Зоя.
– Нет, – засучил лапами Черчиль, – Куки не желала вас оскорбить. Она очень маленькая, слова путает. Хочет конфетку, а просит лимон. На самом деле Куки считает, что…
– Мерзко не дать нам чешуйку! – затараторила Куки. – Вон их у вас сколько! Миллион штук! А мы одну-единственную просим! Ма-аленькую! Вы очень противная! И жадная! И грязнуля! Вот. Не смотрите так! Я правду говорю! Врать не надо, а Антонина сейчас солгала. И Черчиль тоже. Это неправильно. Правда – самое лучшее на свете.
– Хм, – пробормотала Зоя, – какая страстная речь. Да ты пламенная революционерка, дорогая! А от пламенных революционеров в жизни одни неприятности. Давай рассуждать логически. Чья чешуйка?
– Ваша, – чуть спокойнее произнесла Куки.
– Кому она нужна? – продолжала Зоя.
– Нам, – ответила Мафи.
– Моя чешуйка нужна вам, – медленно сказала Зоя. – И почему я должна ее отдать?
– По доброте душевной, – нашла правильные слова Антонина.
– Я ею не обладаю, – хмыкнула Зоя, – в смысле душевной добротой. Какой от нее прок? Этак все раздашь, а что мне останется?
– Вредина, – прошипела Куки.
– Зато богатая, – спокойно возразила Зоя, – в моем доме всего полно.
Мафи приуныла.
– Никогда она с куском панциря не расстанется, – вздохнула белка, – пошли отсюда.
– Мы не можем уйти, – протянула Феня, – на улице темнеет, надо во что бы то ни стало сделать то, что нужно.
– Ты же видишь, Зою не переубедить, – заворчала Матильда, – не все в жизни удается, иногда следует признать поражение, смириться.
– Только не в этом случае, – отрезал Черчиль. – Многоуважаемая Зоя, нет ли какого-то способа получить вашу чешуйку?
– Есть, – кивнула черепаха, – ее можно купить. Тысяча золотых монет.
– Сколько? – подпрыгнул Черчиль.
– Это много? – шепотом спросила Мафи у Фени, та поправила очки и очень тихо ответила:
– Мы на десять золотых год живем и ни в чем себе не отказываем.
– Она с ума сошла! – возмутилась Мафи.
– Жадина, – всхлипнула Куки.
– Это не я жадная, это вы бедные, – возразила Зоя, – и наглые. Сначала хотели бесплатно чужую собственность получить, а потом вам цена не понравилась.
Черчиль сделал несколько вдохов-выдохов.
– Многоуважаемая профессор, вы такая умная, – заканючила Антонина. – Вероятно, подскажете, ну как нам получить нужное? Денег нет!
– Нет монет – нет чешуйки, – отрезала Зоя, – хотя… Уберите дочиста мой дом, приведите в порядок огород, и я, так и быть, поделюсь кусочком панциря.
Мафи начала озираться. Большая гостиная, в которой все находились, напоминала склад потерянных вещей. Чего тут только нет! У стены поломанная лестница, рядом высится пирамида из эмалированных тазов разного размера. Кресла завалены газетами, журналами, старыми календарями. На диване громоздятся подушки, одеяла всех мастей, на столике лежат коробки с шахматами, шашками, жестянки с чаем-кофе, кульки конфет, из широкой вазы торчат красные носки. И все покрыто пылью…
– Соберите ключи, – продолжала Зоя, – лет пятьдесят назад я случайно разорвала суровую нитку, на которой они висели, и теперь не могу найти, чем отпирать шкафы с постельным бельем. У меня остался всего один комплект.
– Вы пятьдесят лет пользуетесь единственной простыней? – вытаращила глаза Антонина. – И она еще цела?
– Середина истерлась, а края как новенькие, – заверила Зоя. – Ну? По лапам? Договорились?
– Нам требуется одна чешуйка, – подала голос Феня, – следовательно, мы чистим только гостиную.
– У меня пятнадцать комнат, – пробормотала Зоя, – могу дать столько же пластинок панциря за работу.
– Времени нет, – возразил Черчиль, – драим зал за одну чешуйку.
– Ну ладно, – нехотя согласилась Зоя, – надеюсь, вы понимаете, какая вам честь оказана? Разрешили помыть дом доктора наук, профессора, академика, великого философа, гения научной мысли. Вы читали мои книги?
– Нет, – пискнула Куки.
– Да, – выронила Феня.
Зоя повернулась к самой умной мопсихе.
– И? Что скажешь? Потрясающе, да? Великолепно? Поражает оригинальностью мышления, потрясает красотой слога?
– М-м-м, – выдавила из себя Фенечка, – именно так. Я в восхищении.
Зоя расплылась в улыбке.
– Погоди, дам тебе автограф. Кто еще изучал мои труды?
После небольшой паузы Черчиль поднял лапу, за ним то же самое сделали Антонина, Марсия. Увидав, что даже капризница присоединилась к группе фанатов старой черепахи, Мафи сообразила: сейчас все врут, чтобы добиться расположения противной хозяйки, и тоже задрала правую лапку.
– Эй, – защебетала Куки, – Мафи, а ты не врешь?
– Отлично, – кивнула Зоя, – ну-ка, откройте вон тот шкаф, там мои труды. Новые. Всего год назад привезли. Вы должны будете их законспектировать и выучить. Начинайте уборку и помните, как вам повезло: вы прикасаетесь к быту великой черепахи. Вперед и с песней! Я буду подписывать свои гениальные книги, смотреть, как вы работаете, слушать, как поете.
Мафи сбросила со спины два рюкзака.
– У вас есть ведро?
Зоя, медленно шагавшая к полкам, притормозила.
– Большое или маленькое? Квадратное или круглое? Высокое? Низкое? – засыпала вопросами хозяйка.
– Чтобы Фене было до носа, – вздохнула Антонина.
– Цвет какой? – не успокаивалась Зоя. – Красный, синий, белый?
– Любой подойдет, – заверил Черчиль.
Зоя начала загибать когти.
– Большое ведро, любой формы и колера, по росту почти как Феня?
– Да, – обрадовалась Мафи. – Где его найти? На кухне? В чулане? Или, может, в сарае во дворе?
– В магазине, – отрезала хозяйка, – у меня ведер нет.
Черчиль потерял свое олимпийское спокойствие.
– С какой целью тогда вы задали тьму вопросов?
– Из научной любознательности, – пояснила черепаха, – никогда не знаешь, что в жизни пригодится. Вдруг в новой книге мне понадобится результат опроса по философской проблеме ведер? А у меня данные уже имеются.
Черчиль застонал, схватил стопку газет и понес ее во двор. Мафи решила повторить действия хранителя архива и библиотеки, Куки ловко вскарабкалась на подоконник и принялась снимать занавески, Антонина и Марсия кинулись собирать разбросанные по полу вещи…
Глава 16
Чешуйка
Гостиную убирали до утра. Когда в окна дома черепахи заглянул чахлый рассвет, усталый Черчиль крикнул:
– Зоя! Идите сюда!
Никто ему не ответил.
– Где она? – отчаянно зевая, спросила Мафи.
– Спать давно ушла, – пояснила Марсия. – Слышите храп?
– Че, Ге, попросите бабушку прийти сюда, – сказала Муля. – Минуточку, а где черепашата?
– После полуночи они подошли ко мне, – объяснила белка Матильда, – и хором спросили: «Вы сможете спасти Прекрасную Долину?» Я ответила: «Конечно, даже сомневаться не стоит». Тогда Ге воскликнул: «Ну раз справитесь, то мы пойдем, устали очень. В книге было написано, что выйти надо вместе, а в дороге кто-то и потеряться может». И уползли!
– Предатели! – выкрикнула Куки.
– Никогда не надо осуждать других, – вздохнул Черчиль, – дать слабину может каждый. Их потом стыд съест.
– Они нас бросили, – кипела Куки.
– Все. Я на них навсегда обиделась, – заявила Марсия.
Мопс усмехнулся и ушел в коридор. Мафи села на диван, она хотела пить, есть, но еще больше спать. Голова ее стала тяжелой, лапы превратились в неподъемные камни. Мафуша свернулась клубочком, зевнула, и вдруг кто-то выключил свет.
– Бам-бам-бам, – зазвенело над ухом.
Мафи подпрыгнула, свалилась на пол и открыла глаза.
– Ты заснула, – с легкой укоризной произнесла Марсия, – потом в комнате часы забили и разбудили тебя. Очень вовремя ты очнулась, Зоя наконец-то идет.
В комнате на самом деле появилась черепаха.
– Уже отмыли? Плохо старались, – процедила она, – повсюду пыль, грязь. Некачественная работа.
– Стало лучше, чем прежде, – заметил Черчиль, входя следом за хозяйкой. – Как мы можем получить чешуйку?
Зоя поморщилась.
– Алчные псы. Им оказали великую честь, а они…
– Давайте чешуйку, – потребовала Куки.
Черепаха подняла правую переднюю лапу.
– Во-первых, не командуй в чужом доме, во‑вторых, у тебя нос не дорос великим черепахам указания раздавать, в‑третьих, я и когтем не пошевелю, пока не услышу вежливую просьбу. С упоминаем всех моих титулов! Кроме того, получив от меня роскошный подарок, вам придется оставить отдарок.
– Что? – не поняла Мафи.
Зоя показала на синие бусы, украшавшие шею Капы.
– Мне положено это ожерелье!
– Она с ума сошла?! – запищала Куки.
– Мы убрали комнату, – холодно сказала Антонина, – выполнили ваше условие полностью. Теперь ваша очередь.
– Замолчи, наглое существо, – приказала Зоя, – иначе я уйду, и не видать вам чешуйки!
– Нет, – топнула лапой Куки, – я буду говорить, пока…
Антонина сдернула со стола салфетку и запихнула ее в пасть Куки.
– Неплохое решение, – одобрила Зоя. – Итак! Бусы и ваша просьба о получении чешуйки с поклонами и похвалами.
Капа погладила ожерелье, сняла его, несколько секунд подержала в лапах, потом протянула старой черепахе.
– Носите с удовольствием, пусть оно принесет вам удачу.
– М-ммм, – замычала Куки и рванулась вперед, но Антонина ловко подставила ей подножку. Самая честная мопсиха шлепнулась, чихуахуа быстро села ей на голову и попросила.
– Мафи, плюхнись сверху, я маленькая, худенькая, лапки слабые, не удержу Куки.
Мафи бросилась на помощь, Феня и Черчиль начали кланяться Зое, нараспев произнося:
– О, великая, самая умная профессор, о талантливая и прекрасная…
Марсия спряталась за книжный шкаф и молча наблюдала за происходящим.
Минут через десять Зоя смилостивилась.
– Хорошо. Дам чешуйку. Идите на задний двор и возьмите ее. До свидания.
– Э, нет, – протянула Антонина, изо всех сил удерживая извивающуюся Куки, – я вам больше не верю. Мы сейчас убежим, а вы дом запрете, и прощайте. С какой это стати чешуйка на улице? Она у вас на панцире.
Зоя засмеялась.
– Кусочки не отодрать, они сами отпадают, я так линяю. Собаки шерсть теряют, а черепахи чешую роняют. Во дворе найдете нужное.
– Марсенька, Королева наша, Ваше Величество, тебе не трудно посмотреть? – ласково попросил Черчиль.
Марсия вихрем унеслась прочь.
– Вам надо обратиться к психологу, – наставительно заметила старая черепаха, – вижу явные проблемы с доверием по отношению к друзьям.
– Там, там, там, – закричала Марсия, вбегая назад, – там горы этих чешуек! Их так много, что и не сосчитать.
– Ну да, – кивнула Зоя. – Кому они нужны? Может, заодно выбросите? Освободите дворик.
Мафи разинула пасть, Антонина ахнула, Куки воспользовалась моментом, вскочила, выплюнула кляп и закричала:
– Почему вы нас заставили комнату мыть? Чешуйки же никому не нужны!
Черепаха засмеялась.
– Вам же одна понадобилась. На мой взгляд, это мусор, для вас – ценность. Грех было этим не воспользоваться. Чем ты недовольна? У вас чешуйка – у меня чистая комната и прекрасные бусы.
– Я сейчас тебя укушу, – зарычала Куки.
Зоя хмыкнула и спряталась в панцирь.
– Ну-ну, попробуй!
Куки метнулась было к черепахе, но Мафи успела схватить сестру за заднюю лапу и понесла ее на улицу.
– Пусти, – визжала Куки, – я ее съем! Разорву! Она гадкая! Мерзкая!
За спиной Мафи раздался громкий стук. Зоя захлопнула дверь.
– Черепахи, оказывается, очень даже быстро бегают, – заметила Антонина, – скорехонько свое жилье заперла. Что нам дальше делать?
Черчиль показал лапой влево.
– Вон там течет река, надо умыться, успокоить Куки, попить, поесть.
– Куки, пошли купаться, – предложила Антонина, – Марсия, давай с нами.
– Отдохнем и двинемся дальше, – продолжал Черчиль. – У Фени план дороги есть.
– Да, – подтвердила мопсиха.
– Ты его хорошо спрятала? – забеспокоилась Матильда. – Нельзя, чтобы документ посторонние увидели. Это очень опасно.
Феня прикоснулась лапкой к груди.
– Не беспокойся, Мотя. Я не расстаюсь с ним.
– Даже когда спишь? – не утихала белка.
– Конечно, – заверила Фенечка, – я очень чутко сплю, если кто приблизится, мигом почую.
– И мыться с ним будешь? – наседала Матильда.
– Нет, тогда сниму мешочек, – после небольшой паузы уточнила Феня, – он промокнуть может, но хорошо закопаю его в одежду.
– Умница, – похвалила Матильда, – я бы тоже так поступила.
– Спасибо, Мотя, – смутилась Феня. – Мафи, вот тебе чайник, принеси водички, мы ее на костре вскипятим и сварим какао.
– Ты взяла посуду? – удивилась Капа.
– Совсем немного, – пробормотала Фенюша, – еще лекарства, разные мелочи, без которых никак. Мало ли что в дороге случиться может.
– То-то у тебя рюкзак неподъемный, – захихикала только что прибежавшая Куки и встряхнулась.
– Ой, ой, – взвизгнула белка, – капли летят.
– Я купалась, – пояснила Куки.
– Вернее, мы ее в воду сунули, чтобы охладилась, – засмеялась Антонина. – Правда, Марсия? Ой! А где наша королева? Наверное, на берегу осталась. Не надо ей одной там сидеть.
Мафи взяла чайник.
– Принесу водички и приведу Марсию.
Глава 17
Прозрение Марсии
Когда Мафи подошла к речке, Марсия сидела на большом плоском камне и молча смотрела на небо, затянутое серыми тучами. Мафи поняла, что сестра устала, чем-то расстроена, и решила завести разговор.
– Противная эта Зоя, правда?
Марсинька молча кивнула.
Мафи приободрилась: если Марсия реагирует на вопрос, значит, она не обиделась, и продолжила:
– Ваше Королевское Величество, ты хочешь купаться? Куки помылась. Мы тоже можем поплавать, вода теплая.
Марсия повернула голову и, не моргая, уставилась на Мафушу, та испугалась.
– Ваше Величество! Не хотела вас обидеть!
– Не называй меня так, – шмыгнула носом сестра.
– Ты же приказала к тебе как к королеве обращаться, – пробормотала Мафи.
– Зоя противная, – вздохнула Марсия, – вредная, велела нам ее нахваливать, именовать Великой ученой. Мне было так неприятно ей хорошие слова говорить.
– Но ты их произнесла, – отметила Мафи.
– Да, – согласилась Марсия, – потому что без чешуйки нам не открыть тайник. Мне было очень некомфортно.
– Все позади, – начала утешать ее Мафи, – забудь.
– Не получается, – вздохнула Марсия, – мысли в голове пляшут.