Княжна с тараканами

– Эй, ты со мной драться собралась? – заржал Сергей. – Не советую, я чемпион России по айкидо.

Вадик схватил «спортсмена» за шкирку, вытолкал на улицу и затрещал:

– Девочки, умоляю, простите! Это мой дядя. Он вообще&то хороший мужик, но как обкурится, становится идиотом… Так ведь не чужой человек, тетка просила взять его на работу, отказать было невозможно…

Ага, вот вам еще один из тех, кто любит свою родню!

– Сейчас все вытащу, продезинфицирую, деньги верну в тройном размере, – пообещал Вадим. – Если захотите, я бесплатно вставлю настоящую серьгу с брюликом.

– Нет! – топнула я ногой. – Быстро избавь Надю от этой гадости и радуйся, что у нас времени мало, некогда с тобой разбираться.

– Спасибо, спасибо, спасибо! – на едином дыхании выпалил Вадим. – Ты тут посиди на стульчике, а мы с Надей пойдем…

Я перебила его:

– Ну уж нет! Отправлюсь с вами и буду внимательно наблюдать за твоей работой, а то еще вставишь Наде вместо пробки вантуз.

– Он в пупок не влезет, – на полном серьезе возразил Вадим.

Спустя пятнадцать минут мы вышли из тату-салона и двинулись к воротам рынка.

Народу было много, меня постоянно толкали то в бок, то в спину. Вот скажите, почему наша толпа так агрессивна? Во Франции или Италии прохожие никогда не задевают друг друга, а в России вас то и дело норовят пихнуть. Интересно, так было всегда или желание походя толкнуть соотечественника возникло вместе с падением коммунистического режима? Белка мне рассказывала, что в те времена, когда телевидение заканчивало работу в одиннадцать вечера, а майонез считался самым деликатесным из всех деликатесов, народ, входя в метро, всегда придерживал рукой тяжелую дверь, чтобы та не стукнула идущего сзади. Уж и не знаю, правда ли это, бабуле свойственно идеализировать прошлое. Но если такая привычка была, то сейчас она напрочь забыта, теперь все торопятся войти в подземку, не касаясь дверей руками, пинают их ногами и озабочены лишь собственным удобством.

Меня в очередной раз толкнули, я споткнулась, но удержалась на ногах и увидела часы, прикрепленные над входом в лавку, где торговали мобильными телефонами.

– Опоздали! – огорчилась я.

– Разве? – испугалась Надя. – Сейчас половина одиннадцатого, а нам велено приехать к полудню.

Я стала судорожно рыться в почему&то расстегнутой сумке.

– К Винтеру мы успеваем, дело в другом. Но где же мой телефон? Я должна была четверть часа назад соединиться с Андреем Петровым. Черт, не выполнила просьбу Романа Глебовича! Слушай, а сотового нет!

– Ты его потеряла? – расстроилась Надя.

– Стой тут, не двигайся, – приказала я и бросилась в магазинчик, который украшали часы.

Степа, вот тебе наука – никогда не броди в толпе, не прижав к себе покрепче сумку. Да, прохожие толкаются, но не нарочно, а потому что плохо воспитаны, – все, кроме того вора, который сознательно пихнул меня в бок, в секунду раскрыл сумку и вытащил из нее мобильник.

Глава 5

Если приемная тату-салона напоминала клетку для детеныша хомяка, то в норе, где торгуют телефонами, едва ли уместилась бы гусеница. Я перешагнула через порог и сразу налетела на стойку. Красный браслет, висевший на моем запястье, стукнулся о ее стальное обрамление, жалобно звякнул, исполнив роль дверного колокольчика, но огненно-рыжий продавец, игравший на айпаде, даже не поднял головы.

– Что? – лишь буркнул он.

– Трубку. Быстро. Самую дешевую. Симку копеечную, – в тон ему ответила я.

Затем оперлась рукой о прилавок, скользнула взглядом по своему запястью и помимо воли улыбнулась. Белка подарила мне старинный браслет, и он так мне понравился, что я теперь ношу его постоянно, даже если он с одеждой не очень сочетается. Стоит мне посмотреть на браслет, как настроение сразу поднимается. Одна беда – у замечательной вещицы не очень прочный замок. Я все собираюсь отнести браслетик к ювелиру, чтобы тот его починил, да никак не найду свободного времени.

– Дерьмом не торгуем, – пробурчал рыжий парень, так и не посмотрев на меня.

Хм, чем меньше лавчонка, тем больше пафоса у продавцов…

– Самую дешевую! – повторила я. – Мне надо срочно позвонить, а мой мобильный только что вытащили из сумки.

Торговец наконец&то соизволил отвлечься от «стрелялки», поднял голову и неожиданно стал приторно-любезным.

– Зачем такой красивой девушке ерундовская трубка? Возьми айфон. Родной, не китайский. Сделаю скидку.

– Нет необходимости, – зачастила я, – у меня дома лежит новенький сотовый, его подарили пару недель назад вместе с мини-копией моей симки. Сейчас мне просто надо позвонить. Сделай одолжение, придумай что&нибудь, а то…

Дыхание прервалось, я примолкла. Продавец облокотился о прилавок.

– А то что? Твой парень заревнует?

– Нет времени болтать о глупостях! – разозлилась я. – Шеф велел кое&что сделать, а я забыла.

Хозяин лавчонки встал и исчез за маленькой дверцей. Я не успела вздохнуть, как он появился снова, показал довольно дорогой мобильный и неожиданно заявил:

– Сто рублей вместе с сим-картой. Отдам, если скажешь, как тебя зовут.

– Степанида, – представилась я.

– Врешь, – засмеялся собеседник, – таких имен нету.

Я открыла дверь на улицу.

– Надюша, как меня зовут?

– Ты забыла? – испуганно отреагировала она. – Заболела, да?

– Нет, просто ответь! – велела я.

– Степа, – растерянно произнесла Надюша. – Степанида Козлова, ты работаешь визажистом в фирме «Бак».

Я быстро захлопнула дверь, положила на прилавок сто рублей и протянула руку.

– Слышал? Давай.

– Чумовое имечко, – хмыкнул идиот, протягивая мне трубку. – А я Никита. Отдаю супертелефон за стольник, чтобы ты поняла, с кем имеешь дело. В любом магазине аппарат, который ты сейчас за сотню получила, стоит несколько тысяч. Я успешный, богатый бизнесмен, который может дарить подарки. Если девушка понравилась, мне для нее ничего не жалко. Что ты сегодня вечером делаешь?

Я махнула рукой и услышала тихое звяканье. Звук меня насторожил, но тут Никита повторил:

– Так какие у тебя планы на вечер?

– Сначала уложу спать близнецов, потом с мужем и его тремя братьями, чемпионами по борьбе без правил, чай пить будем, – прошипела я и, злая до невозможности, вылетела на улицу.

– Степашечка, – залепетала Надя, – ты в порядке?