Закрытие Америки

– Они это слышали! Слышали ее крики и угрозы.

– Я никому не грозила, – возразила Белла, – не имею такой привычки. Я лишь предупреждаю о последствиях. А насчет того, чтобы кричать сегодня… Да, я кричала. И обращалась к свекру.

– Зачем?

– А как иначе мне было его дозваться? Я решила, что он где-то неподалеку, вот и кричала, надеясь привлечь его внимание.

– Разве не проще было позвонить ему на сотовый?

Белла осеклась. Проще? Позвонить? Вот уж видно, что полицейский совершенно не понимает, какие отношения были у них в семье. Со свекром и свекровью Белла разговаривала исключительно по делу, и происходило это не чаще раза в месяц. А уж звонить Андрею Георгиевичу по телефону для того только, чтобы осведомиться о его самочувствии или месте нахождения, – такого у них и в самые лучшие времена, когда Белла еще надеялась найти взаимопонимание с родителями мужа, не случалось. Сегодня же ей и в голову не пришло, что можно взять телефон. У нее просто не было его мобильного номера.

Но говорить об этом полицейским ей показалось неудобным, и она сказала лишь половину правды:

– Я не догадалась.

Главный хмыкнул, велел им с мужем оставаться в доме, а сам пошел на улицу, чтобы проверить, как там осмотр места происшествия.

Пока его не было, Юре три раза позвонила свекровь. Она интересовалась, когда он приедет за ней и детьми, но он всякий раз находил способ оттянуть время и не сообщал правду о случившемся.

– Почему ты ей не скажешь, что Андрей Георгиевич погиб?

Лучше Белле было помолчать. И с чего она решила, что после развода их отношения с мужем улучшатся или хотя бы станут более уважительными? Юра тут же напустился на нее с такими воплями, что у нее даже уши заложило. Но из всего сказанного мужем она уяснила, что его мать – святая женщина, не чета ей. Что свекровь – это не Белла, которая никогда не любила своего мужа и погубила их брак. И что в отличие от нее свекровь своего мужа обожала и жизни без него не представляла и не представляет.

– Да она умрет в тот же миг, как узнает о случившемся. Ты что, не понимаешь? Я не могу ей сказать.

– Не бойся, не умрет. Твоя мать вовсе не так уж привязана к твоему отцу, как ты себе воображаешь. И не думай, будто я не знаю, что они в свое время тоже хотели развестись.

– Чушь!

– У твоего папочки была другая женщина. И твоей матери стало об этом известно.

Юра разинул рот, словно удивился, а потом ляпнул:

– Это все в прошлом!

Но Белла считала, что супружеская измена – такая вещь, которая при всем желании обеих сторон в прошлое уйти не может. Она навсегда остается в браке третьей лишней.

Она еще подлила масла в огонь:

– Может, это твоя мать и наняла преступника, который столкнул твоего отца.

– Что ты говоришь? Одумайся, несчастная! Так ты благодаришь женщину, которая стольким ради тебя пожертвовала?

Но Белла не унималась. Когда речь заходила о свекрови, она была готова изводить мужа бесконечно.

– То-то я замечала, что твоя мать очень уж привечает некоторых рабочих, которых нанял твой отец. И обедом она их кормит, и одежду для них старую по знакомым собирает, и игрушки их детям, и женам подарки!

– Мама просто очень щедрый человек.

Белла фыркнула. Большей жадины, чем ее драгоценная свекровь, еще поискать. Леденцов она и тех покупает не больше ста граммов. Как же, купишь полкило, так еще и съест, пожалуй, кто-то другой, ненавистная невестка например. А когда сто граммов, все конфетки пересчитать можно. При такой скаредности – и вдруг подарки простым работягам.

– Я еще удивлялась, что это она возле этих рабочих увивается. Даже подумала грешным делом, может, спятила на старости лет твоя маманя, роман с кем-нибудь из строителей завела. А теперь начинаю догадываться, что ей было нужно от них… Она наняла кого-то из рабочих, чтобы помог избавиться от мужа. А что? Очень умно все рассчитала. У самой алиби, а сообщник, пока она с внуками на каруселях катается, ее мужа убил. Не ошибусь ведь, если предположу, что это мамочка потащила тебя сегодня сначала по магазинам, а потом заставила забрать Амелию с Герасимом пораньше?

Юра смотрел на нее с такой ненавистью, что Белле даже смешно стало. Как же ее муженек любит свою мамочку! Пожалуй, большей любви он ни к кому на свете не испытывает. Перед отцом он лебезит, перед сестрой и ее мужем робеет, Белла его в последнее время откровенно раздражает. Но с матерью у Юры полная гармония. Может, и впрямь свекровь договорилась избавиться от свекра? Только не с рабочим, а с самим Юркой?

Но тут же мысли Беллы метнулись в другую сторону. Зачем им это? Да, свекр не ангел, но он предан семье. Вот и Юрку, в конце концов, он на работу пристроил, и жену содержит, и уходить из дома не собирается. Не пьет, курить бросил, все выходные и вечера проводит с семьей. Много ли найдется таких мужчин? Очень немного, их не убивать, а холить и лелеять надо.

Нет, всерьез Белла не рассматривала возможность того, что смерть свекра спланирована его женой. В последнее время они жили мирно. Даже если у свекра и было когда-то намерение уйти из семьи, он его давно оставил. Появление внуков перевесило все остальное. Внуков своих он буквально готов был носить на руках.

Свекровь на словах от мужа старалась не отставать. Она тоже прилюдно демонстрировала внукам свою любовь. Но все-таки Белле казалось, что в ее поведении больше наигранного. Свекровь ее была актрисой, каких еще поискать. Перед мужем и сыном она могла демонстрировать невероятную любовь к внукам, щедрую заботу о них и желание отдать им все время и силы. Но так ли это на самом деле?

Пока Белла находилась в послеродовом отпуске, она много раз замечала, что суета бабушки вокруг внуков стихает, стоит только мужчинам уйти на работу. То она называла их зайчиками и рыбками, пичкала кашкой и покрикивала на Беллу, что та долго возится, подогревая молоко, то в один миг все стихало. А почему? Как только свекрови становится не перед кем играть роль любящей бабушки, она тут же охладевает к детям. Тогда вся забота о них ложится на плечи Беллы.

А ее дорогая свекровь с видом мученицы подсаживалась к компьютеру, болтала по скайпу или самозабвенно резалась в шарики, эту игру она предпочитала всем другим. Дети могли по двадцать раз подбегать к бабушке, но она совала конфету то одному, то другому, чтобы отстали. Конфеты, раздаваемые им, она не считала, чего не было, того не было. Счет велся исключительно для того, чтобы лишнее лакомство не досталось ненавистной невестке.

У Беллы в голове не укладывалось, как можно любить детей и при этом люто ненавидеть их мать. И поэтому в чувства свекрови к внукам ей как-то с трудом верилось. Обмануть невестку труднее, чем мужа и сына. Этих простаков хитрая баба водила за нос много лет, действуя так осторожно, что они подчас уже и сами не понимали, где правда, а где ложь.

– Я тебя сам сейчас убью! – взревел Юрка, внезапно кидаясь на жену. – Гадина! Не смей порочить имя моей матери! Она святая!

Белла с радостью бы сказала что-то об этой святости, но муж оказался быстрее. Атака была столь неожиданной, что она не успела увернуться. И сейчас Юрка так плотно вцепился жене в горло, что та могла лишь хрипеть.

Возможно, здесь бы наша история и закончилась, но в дом вернулся следователь, который мигом разнял супругов. Юрка при виде полиции притих и, выслушав заслуженный нагоняй от следователя, только сказал:

– Она поливала грязью мою мать. Вот я и вспылил.

Торопов повернулся к Белле и сделал выговор уже ей. Но Белла своей вины не признала:

– Потому что нечего изображать ее святой, а на меня все грехи мира сваливать.

Следователь пожал плечами. По роду его деятельности ему куда чаще приходилось видеть неблагополучные семьи, чем семьи, в которых царят мир и любовь. Наблюдая ссоры и преступления в одних семьях и дружеское участие и мирное сосуществование в других, Торопов начал понимать, что как-то эти вещи друг с другом связаны. Если в семье ладно, там никогда не произойдет ничего плохого. А вот если начинаются ссоры и склоки – все, жди беды. Ссора что болезнь, обе первые вестники приближающейся катастрофы.

– Ваши семейные распри оставьте на потом. Сейчас я должен забрать свидетельницу в отделение для составления протокола. Белла, вы согласны?

Белла была согласна, Юрка тоже не возражал. Белле даже показалось, что он рад тому, что ее не будет дома, когда он привезет сюда детей с бабушкой.

– Не представляю, как я смогу ей сказать правду. Она может умереть от горя.

На этот раз Белла удержалась от злобного хмыканья. Кто их знает, этих стариков, вдруг свекровь и впрямь безумно любила Андрея Георгиевича? Конечно, по ней это было не очень-то заметно, сплошное притворство, но вдруг в глубине души она действительно испытывала к мужу нечто такое, что заставит ее сейчас страдать?

Пока они с Тороповым и другими полицейскими ехали в отделение, Белла все время думала об одном. Как ее свекровь воспримет новость о смерти мужа? Глядишь, и впрямь помрет. Или у себя в комнате запрется, как бывало с ней всякий раз, когда она страдала или думала, что страдает. Хоть бы так и было! Просто не видеть свекровь, не слышать ее голос какое-то время – и то хлеб.

– О чем вы думаете? – обратился к ней Торопов.

– О своей семье.

– Мне показалось, что у вас с мужем, как бы это помягче сказать, кризис отношений.

– Это вы и впрямь очень мягко выразились.